Манипулятор. Глава 013. Финальный вариант

– Вот, я о чем и говорю! – подытожил я и хлебнул чаю.

– Ну, Анатолий Васильич, все равно, производит впечатление делового серьезного мужчины, – добавил Вовка.

– Производит, производит, – задумался я. – Да я не против, что он производит такое впечатление, лишь бы оно соответствовало действительности!

– Ну, ладно, Рамзес, батя у тебя нормальный мужчина, – Вовка покончил с чаем и встал из-за стола. – Я ваших раскладов не знаю просто.

– Да ладно, проедем тему, – отмахнулся я и взял второй бутерброд.

Вскоре мы вышли на улицу и потопали к остановке. Вечер только начинался.

Киоски работали стабильно, подняв летом выручку в полтора раза. Отдел в новом центре торговал около нуля. Ему мешал конкурент – на пересекающийся с нами товар он держал цены низкие, а на прочий – высокие. Занимаясь целыми днями оптовым сбытом, мы не могли так же скрупулезно работать с ценами в отдельной розничной точке. На это у меня совершенно не было времени. Отец такими нюансами не интересовался в принципе. Конкурентную битву в торговом центре мы явно проигрывали. «Ничего, если следующий отдел заработает как надо, то этот прикроем и все», – думал я, листая газеты и журналы. К середине июня я нарыл нужное – крупный одноэтажный магазин в пяти минутах ходьбы от наших киосков.

– Ну что, место неплохое, давай прокатимся, узнаем, – сказал отец.

На следующий день, пока безмерно толстый владелец магазина рассказывал нам о прелестях сдаваемой в аренду торговой площади, я подсчитывал в уме стоимость затрат. «Аренда в десять тысяч, плюс зарплаты продавцам. Все-таки десять не семнадцать, даже при такой же выручке как в центре этот отдел будет приносить прибыль», – прикинул я.

– У меня в подвале есть торговое оборудование в отличном состоянии, – добавил хозяин магазина, видя наши колебания. – Если у вас нет своего, то могу его бесплатно вам предоставить в пользование.

У нас своего не было. Через пару дней раздумий мы согласились. На объявление о продавцах откликнулись две подружки возрастом чуть за двадцать. Глаза одной мне не понравились сразу – глупые холодные и вороватые. Вторую я так и не запомнил. Остаток месяца урывками от основной работы мы работали в магазине и первого июля, в четверг, открыли четвертую розничную точку.

Вечером того же дня, сняв выручку в четыреста рублей, я, сидя перед магазином на ограде палисадника, пребывал в состоянии абсолютного счастья. «Уже четыре розничные точки, растем», – думал я, неспешно затягиваясь и упражняясь в пускании колец сигаретного дыма. Я даже не ощущал накопившейся усталости от совершаемой ежедневно физической работы, которая за последние два месяца почти удвоилась.

Июль прошел в изматывающей работе. Целыми днями мы колесили по городу – с утра везли товар в розницу, после – оптовые заказы по базам. Домой приезжали не раньше восьми часов, обычно в девять. Отец становился к плите, я садился за компьютер и вел учет. Часов в десять-одиннадцать мы ужинали, после чего я возвращался к компьютеру и готовил накладные на следующий день. В час засыпал, в восемь вставал. Время полетело с бешеной скоростью. Дни мелькали один за другим. Отношения с матерью стали хуже, она замкнулась в себе, смотрела на нас враждебно. Стычки и перепалки случались регулярно раз-два в неделю. Я привык и уже не помнил, что когда-то в нашей семье существовала другая жизнь.

К середине июля стало ясно, что отдел в магазине торгует еще хуже, чем отдел в центре. Ежедневные выручки выходили мизерными, меньше тысячи. «Кошмар какой-то», – нервно думал я всякий раз, снимая выручку. Чувствовалось, что продавщицы работают как попало. «Может быть, даже воруют деньги», – появились в голове нехорошие мысли. «Что делать? Как быть? Стоять рядом весь день? А как же остальная работа? Не вариант. Менять продавцов?» Нормальное и естественное решение. Но мое желание что-то срочно предпринять разбилось о флегматичность отца. В тот момент я снова задумался о такой его особенности. Нет, отец не противился спасению отдела. Он лишь соглашался с моими предложениями, но свои не выдвигал, не брал инициативу на себя. Открытие отдела в магазине оказалось тем моментом в нашем деле, когда мои физические и ментальные силы достигли предела, и отчетливо обнажилась деловая пассивность отца. Оказавшись на пределе, я уже не успевал больше подумать, решить, сделать. Мне, как воздух, требовался деловой партнер, предлагающий решения и продвигающий их. Отец таким не был. Он качественно работал, дотошно обсуждал новые инициативы, вносил дельные поправки и улучшения. Отец отлично понимал «как лучше сделать», но совершенно не высказывал инициатив на тему «что лучше сделать» и «куда нам двигаться». И снова в моем сознании его позиции лидера пошатнулись. Восприятие отца, как человека знающего и умеющего все, дало новую трещину как раз в момент, когда моей неуемной молодой активности остро потребовался зрелый наставник, видящий далеко вперед перспективу нашего дела, умеющий планировать развитие и ставить цели, а его не оказалось. Вдруг рядом с собой вместо надежной опоры я почувствовал пустоту. «А ведь отец и вправду не лидер. Да, он хороший работник, исполнитель, но совсем не ведущий в нашей связке. Ведь за все время работы он ни разу не предложил никакого толкового дела. Обдумывал и обсуждал только то, что предлагал я, а предлагал всегда я – куда поехать, с кем работать, куда звонить, где что закупить и куда и как продать», – вновь вернулись в мою голову крамольные мысли.

– Па, надо что-то делать с отделом в магазине, – выдал я, едва мы оказались дома и отошли от очередного жаркого трудового дня. Я уплетал на кухне и курицу с макаронами. Отец только вышел из душа и, с удовольствием отдуваясь, сел на стул рядом.

– А что с ним надо делать? – посмотрел он на меня, откинувшись на спинку.

– Да уже полмесяца выручки по пятьсот-восемьсот рублей, куда это годится?

– Ну да, маловато, – шумно выдохнул отец и почесал нос.

– Ну а смысл такой торговли? – уставился я на него.

– Да нет никакого смысла! Какой там смысл, – согласился отец.

– Ну, и что будем делать? – недоуменно смотрел я на него.

– А что надо делать? – произнес отец.

– Ну как что!? – растерялся я, пожав плечами. – Как-то решать этот вопрос. Я не знаю – продавцов менять, цены понизить, решать, в конце концов, будем мы арендовать дальше этот отдел или нет!? Как-то так…

– Придет время – решим вопрос, – закрыл глаза отец, откинулся на спинку стула, застыл расслабившись.

– И когда это время придет? – произнес я. – Как мы его решим? Закроем отдел?

– Если надо, закроем, – сказал отец, не меняя позы и состояния.

Какое-то время я сидел в ступоре и смотрел на отца, осмысливая диалог. «О чем он был? Что мы решили?» Как разговор глухого с немым. «То ли ему все равно, то ли сейчас такое состояние у него, что не хочет думать о проблемах». Я запутался в неопределенных фразах отца, как в вязкой трясине.

– Ну, ладно, – буркнул я растерянно, доел и вышел из-за стола.

Превозмогая дневную усталость, я сел за компьютер и за час управился с текущими накладными и подготовил новые на завтра, после лег и мгновенно уснул. Звонок в девять утра дернул меня из дремы – Алексей Семенович сообщал, что в одиннадцать будет у нас на складе. Он всегда звонил перед каждым своим визитом. Выспавшись, я чувствовал, как налитое вчерашней усталостью тело гудит, не получив полного отдыха.

В половине одиннадцатого я снял замок, распахнул ворота склада и вошел внутрь. На меня пахнуло прохладой, будто из июльской жары я попал в середину осени. Оглядев плотно заставленный товаром склад, я продрог, поежился и вернулся наружу. Тело тут же обволок тягучий зной, и я мигом согрелся. Отец стоял в тени склада и курил, мечтательно задрав голову. Я взял накладные из кабины и принялся собирать товар для розницы. Это нудное занятие мне удалось превратить для себя в подобие игры. Зная, где лежит каждая пачка, каждый флакон, я собирал очередную накладную и старался отметить и запомнить сразу несколько позиций из тех, что находились рядом. Так, оптимизацией своих действий я вытравливал из рабочих дней серость, будил в себе азарт, стараясь довести время сбора до минимума. Эта тактика приносила плоды. Накладные позиций в сорок я собирал минут за двадцать. Быстрей уже не получалось. Едва я еще ускорялся, начинал пропускать строки, не доносил товар отцу к месту упаковки и, как следствие, точки его недополучали. Отец недовольно ворчал и отчитывал меня за промахи.

Я отметил ручкой пять позиций, пошел вдоль полок и принялся собирать в охапку товар: десять штук, пять, снова десять, опять десять и еще двадцать. Набрав полные руки, положил все в одно место и вернулся к полкам. Подошел отец, оглядел образовавшуюся моими трудами кучу товара и произнес: «Так, что тут собирать? Это укладывать?»

– Да, – кивнул я. – Это собирай, упаковывай то, что я собрал.

Отец взял пустую коробку и начал размеренно ее наполнять. Я продолжал шустро сновать вдоль стеллажей и выуживать нужный товар с полок.

– Не спеши, нормально собирай, чтоб ничего не пропустить, – произнес отец.

– Стараюсь не пропускать, вроде все отмечаю и собираю, – ответил я, принеся ему очередную охапку товара и услышав знакомое тарахтение приближающегося «газона».

В проеме показался Алексей Семенович, увидел нас и поднял приветственно руку: «Анатолий Васильевич, Рома, приветствую!» Услышав ответное приветствие, экспедитор кивнул, окинул взглядом стеллажи и поддоны, деловито добавил: «Склад полный! Это – хорошо! Бизнес идет?

– Идет помаленьку, – произнес отец и пошел наружу, закурил.

– Какие дела в «Оптторге», Алексей Семеныч!? – спросил я, предвкушая ответ.

– Ой! Да какие там дела! – отмахнулся тот раздраженно. – Сидят там, прраститутки! Нихера не делают! Гонять их всех надо, пороть каждую!

Я засмеялся.

– Ну что, мне подъезжать!? – поправляя кепку на затылке, произнес экспедитор.

– Да, подъезжай! – махнул я.

Скрежеча зубьями передач, «Пепелац» дернулся, сдал задом к складу. Алексей Семенович выскочил из кабины, прыгнул в будку и принялся подавать товар. Закончили. Я начал сверять товар с накладной. Экспедитор, спрыгнув на землю с ловкостью пацана, стал расхаживать по складу, то и дело поправляя грязную тряпку, которой были обмотаны пальцы его левой руки.

– Алексей Семеныч, а сколько ж тебе лет уже? – не сдержал я в себе в который раз возникшее удивление двужильностью этого человека.

Тот остановился, почесал под кепкой затылок, считая в уме, прищурил глаз, выдал:

– Да как и бате твоему! Пятьдесят два в этом году будет, да, Васильич!?

Отец, отдыхая сидя на упаковках с товаром, кивнул.

– Ого! – удивился я. – Да на тебя вся контора должна молиться, Алексей Семеныч! Ты один половину их товара развозишь!

– Да ну их к чертям собачьим! – сорвав кепку с головы, отмахнулся ею экспедитор и вернул на место. – Сидят там… пррраститутки!

Я тихо засмеялся, расписался в накладной и вернул ее экспедитору.