Дочь врага. Расплата

– Наташа погибла…

– 7 Лера -

Конечно, я шокирована. И пока как-то осознаю услышанное, отец проходит мимо меня в сторону кабинет.

– Подожди, я…

– Не сейчас! – довольно резко возражает он.

– Но я всего лишь хотела помочь… – тихо добавляю.

– Как ты можешь помочь, когда моя наследница и дочь больше не дышит?! – рявкает он.

Лицо Басманова некрасиво искажается, я откатываюсь от такой агрессии. Он, похоже, даже не замечает моей реакции – просто разворачивается и уходит. Еще и дверью хлопает так, что, кажется, стекла в окнах жалобно звякают.

Шумно выдыхаю, пытаясь унять нервную дрожь. Бреду на кухню за стаканом воды.

Грубость сейчас объяснима. Я должна это понимать. Не время обижаться. Просто… Просто это страшно – видеть человека в таком состоянии. Потому что я тут же вспоминаю Дамира, который точно так же смотрел на меня с дикой яростью.

Возвращаюсь к себе, решив, что завтра отец уже будет больше расположен к разговору.

Этой ночью мне снится малышка с глазами Дамира. Она такая красивая, такая хорошенькая, что я даже во сне чувствую, как сильно люблю ее. Она еще совсем кроха – едва ли говорит, но тянет ко мне ручки и так улыбается, что сердце замирает от счастья. Я почти успеваю подхватить малышку, когда рядом появляется Дамир. Он смотрит на меня без укора и ненависти. А так, как все эти дни, когда я верила в его любовь.

И это так остро ощущается в груди, что я просыпаюсь в слезах, реву в подушку, не в силах остановиться. Картинка того, как все могло бы быть, так и стоит у меня перед глазами.

Больше уснуть мне не удается. Так что на завтрак спускаюсь в скверном настроении. Вся разбитая и практически без сил.

Отец уже там и сегодня выглядит совершенно иначе. Словно и не было ничего вчера.

– Доброе утро, – тихо говорю. Он лишь сухо кивает и продолжает пить кофе. – Я хотела выразить соболезнования. По поводу Наташи. Мне очень жаль…

– Спасибо, – скупо отвечает мужчина.

Не решаюсь продолжать эту болезненную тему. Я еще даже не родила, а уже люблю свою кроху, а ведь он потерял взрослую дочь, которую столько лет любил и растил… Сложно представить, каково ему сейчас.

– Ты связалась с Зоей? – спрашивает отец чуть погодя.

– Да. Сказала про квоту. Она настроена согласиться.

– Хорошо. Мои люди уже уладили все формальности.

– Я бы хотела поехать в больницу вместе с ней.

– Исключено, – жестко отрезает он.

– Но почему?

Басманов поднимает на меня взгляд, и становится не очень уютно.

– Хочешь повторить судьбу Наташи?

Тушуюсь и тут же качаю головой.

– Конечно, нет.

– Тогда делай, что я говорю. До похорон из дома никуда не выезжать.

– А когда…

– Через три дня. Полагаю, до этого момент твоя тетка никуда не денется. Тем более что ее готовы принять сразу, как она приедет. Все уже оформлено.

– Но мне же надо ей как-то объяснить, – растерянно говорю.

– Ты же заинтересована в этом, – равнодушно пожимает плечами отец. – Придумай что-нибудь.

Он поднимается из-за стола, и я понимаю, что снова уедет, а я даже не смогу с ним связаться.

– Подожди! – мужчина недовольно оборачивается ко мне. – А мне что пока делать? Точнее, может, я помогу чем-то помочь?

– Можешь. Не мешать. Сиди и жди указаний Лера.

– И все? – разочарованно выдыхаю.

– Не устраивает что-то? – хмурится отец. – В дом аукционов захотелось вернуться? Там тебе скучать было бы некогда.

Он снова довольно хлестко ставит меня на место.

– Я не жалуюсь, – тихо возражаю. – Просто не могу сидеть без дела. Не привыкла…

Молчу о том, что безделье только усугубляет ненужные мысли и душевные терзания.

– Хочешь заняться делом, подбери себе наряд для похорон. Лида тебе поможет заказать.

Он все же уходит, а я обессиленно сажусь обратно за стол. Есть больше не хочется. Вообще ничего не хочется.

Не представляю, как расскажу про свое положение. А ведь рано или поздно придется.

Следующие три дня отца я не вижу. Он просто не приезжает домой. Зато наблюдаю, что охраны на территории становится значительно больше. Теперь прогулка по саду уже не кажется такой хорошей идеей. Мне неуютно под бдительными взглядами охранников в строгой форме. Поэтому из дома я почти не выхожу.

Платье все же заказываю. Но скорее потому что Лида вкратце перечисляет как именно будет проходить мероприятие. Даже предлагает выбрать мне наряд для ресторана, куда после отправятся все, кто придет проводить дочь Басманова в последний путь.

По ночам мне снится маленькая девочка. Но она почему-то теперь не тянет ко мне руки, наоборот, убегает, словно прячется. И я просыпаюсь от слез и нехватки воздуха.

Единственное, что дает силы держаться – ребенок под сердцем и надежда, что после я смогу встретиться с тетей.

В день похорон ко мне приезжает стилист. Я пытаюсь отказаться, не понимаю зачем все это, но Лида пересекает мои возражения суровым взглядом и словами, что Георгий Витальевич так распорядился.

По итогу я выгляжу так, словно не на кладбище еду, а на какое-то пафосное мероприятие.