Кандидат

Музыка прекратилась, и волшебные чары лопнули, как разноцветный мыльный пузырь. Все моментально испарилось. Сказка о чистой и неземной любви была бесповоротно испорчена. Сергей Петрович будто получил смачный пинок под депутатский зад, слетел с верхушки Эйфелевой башни и вновь сидел в кресле авиалайнера с пустым бокалом в руке. Перед ним восседала уже не божественная муза, а обычный человек женского рода, который, преданно глядя в глаза народного избранника, доставал, словно дотошный избиратель или назойливое насекомое, своими насущными проблемами и просьбами. Казнокрадов заметно скривился и кислым голосом продублировал последнюю фразу своего лже-пресс-секретаря:

– Сумочку? Сережки с брюликами?

– Да, мой зайчик, да!.. Сумочку из той коллекции! Помнишь?.. Я тебе показывала в журнале! И сережки! Там такие камушки!.. Котик, помнишь?! Чи-чи-чи-чи… Чи-чи-чи-чи… Чи-чи-чи-чи… – продолжала щебетать девушка, буравя прекрасным взглядом захмелевшие очи народного избранника.

С чувством глубокого разочарования и тоски Сергей Петрович достал из ведерка со льдом последнюю запотевшую бутылочку с шампанским и отхлебнул из горлышка.

«Куда катится этот мир?!..» – вопрошал мысленно народный любимец. «Простые и светлые человеческие чувства, ушли… сгинули в пропасти времени!» – Сергей Петрович сделал еще один значительный глоток игристого и продолжал предаваться грустным размышлениям: – «А этим… – депутат стрельнул глазами в сторону Дарьи, – ничего же не надо, кроме шмоток, побрякушек и прочего бытового хлама… Этой ничтожной мишуры!» – Казнокрадов в третий раз прикоснулся к бутылке, посмотрел на остатки содержимого и слегка заплетающимся языком вслух заключительно изрек:

– Всему конец! Мы обречены…

Взгляд народного избранника потух. Сквозь затуманенное алкогольными парами сознание Казнокрадова доносился тревожный голос прелестной жрицы:

– Котик!.. Котик!.. С тобой все хорошо? Котик…

Глядя пустыми стеклянными глазами в одну точку, Сергей Петрович, не торопясь, молча добил бутыль игристого и выдал очередное мудрое изречение в адрес объекта недавнего вожделения:

– Дрянь меркантильная, – бросил обиженным и злым тоном народный депутат, не отрывая взгляда от точки на обшивке сиденья перед ним. – Я ей о высоком, о своих чувствах, а она… она… о всякой мелочной ерунде! Ко-отик, хочу шубку!.. Ко-отик, хочу брюлики!.. Тьфу!

Казнокрадов вдруг почувствовал себя таким раздавленным, таким одиноким и несчастным, что не выдержал, дрогнул и сглотнул подступивший к горлу комок. Слезы горькими теплыми каплями предательски скатились по щекам бедного народного избранника. Здесь, в этом огромном самолете, на высоте полета в несколько тысяч метров, он был никому не нужен. Жалость к самому себе давила и угнетала.

– Зайка, любимый… Ну что ты?!.. Котик, ну перестань, – пыталась успокоить девушка своего расклеившегося кавалера. – Я же с тобой! Ну…

Сергей Петрович достал из нагрудного кармана носовой платок и громко высморкался на весь салон.

– Никому… Никому не нужен, – бубнил он с грустью себе под нос. – Никому…

Чтобы хоть как-то унять эту разрывающую изнутри боль и потушить пожар в разбитом меркантильной Дарьей сердце, народный избранник решил прибегнуть к испытанному временем средству и отыскать миловидную блондинку-бортпроводницу и ее богатую алкогольными напитками тележку. Одобрив и утвердив гениальный план под кодовым названием «Клин клином», со всей накопившейся решительностью и мужеством Сергей Петрович поднялся с мягкого кресла и выдвинулся на поиски белокурого ангела. Молодой помощник и лже-пресс-секретарь, предчувствуя надвигающуюся угрозу, попытались остановить народного депутата. Михаил со словами: «Сергей Петрович, куда вы?!» – шагнул навстречу и преградил путь своему любвеобильному и неугомонному дядюшке. Казнокрадов, словно японский камикадзе, яростно пошел на таран! К великому сожалению для молодого худосочного мужчины, школьную программу по физике и закон о физическом взаимодействии двух различных тел никто не отменял! Внешние габариты атлетов разительно отличались друг от друга и были видны невооруженным взглядом. После короткого и молниеносного столкновения родственников победил представитель старшего поколения, обладающий неоспоримым преимуществом в живом весе и внушительном слое подкожного жира. Племянник в доли секунд оказался на полу, как будто майский жук, отлетевший после удара об лобовое стекло многотонного грузовика. Сергей Петрович, не обращая внимания на это ДТП, с невозмутимым видом продолжил поиски стюардессы. Как вымуштрованная упорными и многолетними тренировками охотничья собака, он по слуху и на запах спиртосодержащего зелья пробирался к салону эконом-класса, где уже отчетливо слышался голос работницы авиакомпании.

Переступив порог заветного помещения, разделяющий людей по уровню благосостояния, класса и комфорта, Сергей Петрович с нескрываемой радостью на лице наконец-то обнаружил объект своего поиска. Белокурая бортпроводница все так же легко и непринужденно дефилировала между рядами и предлагала пассажирам прохладительные напитки. С улыбкой серийного маньяка народный избранник стал пробираться сквозь узкое пространство неудобно расположенных и ужасных кресел экономного отсека авиалайнера к радушной «пчелке» с божественным нектаром. Канувший, казалось, безвозвратно, пошлый и навязчивый представитель голубых кровей опять вернулся в обличии народного любимца и вальяжно прокричал на весь салон, демонстративно обращаясь к бедной работнице авиапрома:

– Душа моя!.. Еще немного вина можно?! И пойдемте… Пойдемте со мной! Я вас приглашаю! Бросайте, бросайте… Я оплачу все!

Девушка с ужасом попятилась назад.

– Куда же вы, душа моя!.. – продолжал бесцеремонно домогаться престарелый ловелас. – Стойте!.. Подождите!..

Казнокрадов, пройдя нелегкую полосу препятствия, подошел к испуганной девушке и схватил ее за руку. Дыхнув алкогольным амбре в лицо белокурого ангела, он сквозь сильную одышку непослушным ватным языком и жирными сочными губами прикоснулся к ладони стюардессы и издал причмокивающий звук галантного поцелуя.

В это время в проеме салона показались взволнованные и напуганные лица молодого помощника и лже-пресс-секретаря Дарьи.

– Котик!

– Сергей Петрович! – почти в унисон вскрикнули представители свиты народного избранника.

Не обращая внимания на «предателей», Сергей Петрович, продолжая держать хрупкую ладонь стюардессы, предпринял силовую попытку обольщения. Он с упорством серийного расчленителя из последней мочи дернул руку миниатюрной стюардессы и с демоническим видом потащил в свою холодную и одинокую «людоедскую пещеру» – бизнес-салон воздушного судна. Девушка, вскрикнув от боли, попыталась воспротивиться ухаживаниям многокилограммового самца, но силовой перевес и тут был не на стороне бедной жертвы.

– Пойдем, душа моя… Пойдем! – хрипел возбужденно брошенный кавалер. – Будем пить вино, шампанское! Будем веселиться!..

Молодой помощник и ветреная жрица любви, понимая, чем может обернуться подобное веселье разгулявшегося народного любимца, бросились на помощь захваченной пленнице.

Травля медведя проходила по всем классическим правилам охоты. Дарья и любимый племянник, словно гончие, повисли на конечностях депутата и препятствовали, как могли, его продвижению по салону. Численное превосходство было на стороне добра, но силы зла сопротивлялись и сдаваться так просто, без боя, не собирались. Неравнодушные и возмущенные пассажиры эконом-класса, наблюдая за этой неравной схваткой, моментально припомнили обиды и унижения, связанные с задержкой злополучного рейса. Каждый потенциальный будущий избиратель захотел внести свою лепту в усмирение ненавистного нарушителя путем применения удушающих приемов либо нанесением безобидных, но весьма болезненных тычков и пинков по мягкому месту. Рыча, как раненое животное, Сергей Петрович с криками: «Я неприкосновенное лицо, не имеете права!» – отбивался из последних сил от многочисленного негодующего электората.

Наконец-то бурлящая и клокочущая страстями, раскаленная до предела человеческая волна перенесла на своих руках разъяренную тушу поверженного законотворца обратно в элитное кресло. Пристегнутый намертво ремнями безопасности, Казнокрадов пытался боднуть дерзких обидчиков буйной головушкой, при этом осыпая проклятиями и угрозами всех присутствующих свидетелей любовной драмы:

– Всех… Всех вас… – задыхался от избытка гнева вспотевший и красный как рак народный избранник. – Всех!.. Меня… неприкосновенное лицо!.. Немедленно развяжите!.. Немедленно! Сволочи!.. Всех вас!

Сергей Петрович отчаянно хрипел, стонал и яростно рвался на свободу, но силы с неумолимой быстротой покидали его и вскоре окончательно распрощались с грузно обмякшим телом. Слезы боли, лишения и вселенского страдания вновь брызнули и потекли по щекам брошенного и униженного дамского угодника. Казнокрадов рыдал… Молодой племянник Михаил бережно держал бедного дядюшку за руку, а ветреная жрица Дарья, проникнувшись жалостью и состраданием к перепившему спиртосодержащего яду народному избраннику, утешала его и гладила нежной рукой по растрепанным волосам.

– Котик, все хорошо… Котик, я с тобой… Котик… Тсс…Тсс…Тсс… – тихим успокаивающим голосом шептала она. – Котик, тсс…

Дыхание Сергея Петровича вскоре стало ровным и легким, как у здорового крепкого малыша, и он, повинуясь волшебным убаюкивающим чарам дивного создания и ангельскому песнопению, провалился в глубокую черную бездну, безмятежно уснул. Звуки благородного храпа с возрастающей силой и скоростью разносились по салону бизнес-класса, возвещая окружающих о стремлении и несокрушимой воле к победе и былинном богатырском сне. Ровно через шестьдесят минут долгожданный авиалайнер благополучно приземлился в аэропорту города Н.

***

Картина происходящего напоминала нетленное произведение Александра Сергеевича Пушкина о трех девицах, мечтающих у окошка каждая о своем счастье.

В современной версии нашей истории были допущены некоторые изменения, и в конечном варианте теремом выступал зал ожидания для VIP-персон, ну а прекрасных девиц заменили уже известные и не менее интересные персоны – Гусь, Хлыстов и Перекупиполе.

На молчаливых лицах встречающих тускло сияла отточенная годами, опытом и служебным положением натянутая траурно-учтивая улыбка. Лживая и наигранная мимика, как обязательный атрибут чиновничьего поведения, следовала неотступно вместе с хозяином по карьерной лестнице и сопутствовала его успешному карьерному росту. Маска скрывала истинное лицо и реальные мысли своего владельца и демонстрировала отношение данного государственного деятеля к происходящим событиям и окружающим его людям. С талантом художника и творца чиновник без помощи красок, оттенков и полутонов менял, словно лицедей, один образ, одно настроение и один характер на другой – полную противоположность первому. Надменное, безразличное, а порой и гневное выражение государственного деятельного лица, как правило, предназначалось для простолюдинов и нижестоящего административного ресурса, этих многочисленных прослоек, звеньев и цепочек, из которых прорастало и устремлялось ввысь могучее и ветвистое дерево власти. Но иногда случалось чудо, и маска богоизбранного персонажа по взмаху волшебной палочки мгновенно превращалась в заискивающую и приторную гримасу, наполненную лестью и чинопочитанием, как только государственный деятель переступал порог кабинета вышестоящего должностного чина. При этом мысли в голове у многих государственных горе-деятелей жили своей отдельной жизнью и не подчинялись законам морали, логики и смысла.

Иван Иванович был опытным руководителем и находился на посту главы области не первый год. Предстоящую встречу кандидата от правящей партии номер один и последующие осенние выборы Гусь считал для себя важными и судьбоносными. Он давно полагал, что засиделся в губернаторском кресле, а также был убежден, что сделал для региона все возможное и невозможное и теперь достоин возглавить какое-нибудь министерство или получить место сенатора в столице. Не один раз Иван Иванович прокручивал в своей голове торжественную картину, как он сидит в президентском кабинете напротив самого… И как глава государства пристально смотрит изучающим взглядом, словно сканирует, и потом… потом крепко жмет руку и произносит заветную речь: «Дорогой Иван Иванович, мы искренне полагаем, что вы справитесь на новой должности и проявите себя как талантливый специалист, коим вы бесспорно и являетесь!» – шептали губы витающего в облаках главы области. – «Верим в вас и надеемся на ваш успех!» – закончил трогательный монолог с сияющей улыбкой губернатор Гусь.

– Иван Иванович, что вы сказали? – вопросил градоначальник. – Иван Иванович, простите, не расслышал вас, – вывел окончательно из транса мэр главу области.

Губернатор неохотно спрыгнул с воображаемого облака и вернулся в окружающую хмурую действительность.

– Ничего, Алексей Андреевич, ничего, – буркнул недовольно областной чиновник разрушителю идиллии. – Вам показалось.

Перекупиполе хмыкнул и пожал плечами. Как молодой и предприимчивый авантюрист, глава города мечтал о полноте власти и тотальном контроле над и так задыхающимся и закошмаренным бизнесом. Голубой мечтой для новоиспеченного градоначальника являлось установление абсолютной коммерческой монополии в родном мегаполисе. Являясь в прошлом крупным предпринимателем, Алексей Андреевич добился успехов на поприще приумножения капитала и теперь с присущим коммерсанту усердием вывернул на политическую тропу. Заниматься унылым и бесперспективным городским хозяйством ему было совсем не интересно. Перекупиполе ушел в коридоры исполнительной власти с единственной целью – переподчинить или, как говорили в лихие 90-е, подмять под себя коммерческие компании и извлекать еще больше прибыли. И, естественно, старый губернатор со своими связями и аппетитами был для жуликоватого… простите, амбициозного руководителя администрации города как кость поперек горла.

Алексей Андреевич, словно шахматный гроссмейстер, просчитывал в голове различные многоходовые операции и возможные последствия. «Если выборы пройдут по намеченному плану, – рассуждал про себя глава города, – то губер останется на своем месте, да и еще получит признание и почет». Алексей Андреевич недовольно скривился. «А если выборы провалить?.. – градоначальник снова включил вычислительный процесс. – То Гуся обязательно снимут и тогда… тогда… – мэр вдохнул полной грудью и продолжил свою многошаговую комбинацию: – Тогда пинком под жопу могу получить и я. Окончательно распрощаюсь с деньгами, положением и карьерой», – глава города выдохнул и еще больше помрачнел. «Да уж… Что же делать?» – прошептал пересохшими губами опечаленный городской глава и снова погрузился в шахматные баталии.

– Вы что-то сказали, Алексей Андреевич? Алексей Андреевич! – почти прокричал губернатор.

Градоначальник убитым слоном слетел с шахматной доски, над которой нависла патовая ситуация.

– Ничего не сказал, Иван Иванович, – недовольно промямлил мэр. – Вам показалось.

Сергей Сергеевич Хлыстов был человеком покладистым, исполнительным и дотошным. На посту главы избирательной комиссии Сергей Сергеевич пережил не одни выборные мероприятия. За весь срок служения интересам избирателей не было такого, чтобы пропал чей-то голос или, не дай бог, не сошлись цифири в отчетных ведомостях без указания вышестоящего руководства. Он по праву считался специалистом очень высокого класса, и по изящному и тонкому искусству приписок, манипуляций и прочих избирательных примочек равных Хлыстову просто не было. Посему Сергей Сергеевич пользовался безграничным доверием и уважением у «правильных» кандидатов на выборные должности в период предстоящих «прозрачных» баталий! Если за дело брался лично глава избиркома, то можно было быть уверенным, что нужный кандидат пройдет и комар, как говорится, носа не подточит.

Финансовая сторона вопроса не сильно интересовала Сергея Сергеевича. Более всего, он получал наслаждение и умиротворение от происходящих процессов и конечного результата своей работы. В душе он глубоко презирал губернатора Гуся и выскочку, нувориша градоначальника. Хлыстов считал их людьми примитивными, пошлыми и скучными. Конечно же, внешне свою нелюбовь он не показывал. Сергей Сергеевич скрывал и маскировал тщательно эти чувства, лишь изредка позволяя себе брезгливо поморщиться или усмехнуться в сторону областного и городского чиновников.

«Господи…» – вопрошал у создателя глава избиркома. – «Сколько мне еще терпеть этих двух пафосных пингвинов? Когда же наконец появится умный и достойный интеллигентный руководитель? Глава области и мэр-профессионал?» – Хлыстов мысленно перевернул страницу виртуальной библии и продолжал: «Каждый год одно и тоже… Одни и те же люди…»

– Гавно! – вырвалось из уст главы избирательной комиссии.

– Что вы сказали, Сергей Сергеевич? – в один голос удивленно проронили чиновники.