Цеховик. Книга 2 Движение к цели

Он несётся в квартиру и начинает лаять, как сумасшедший. Я снимаю куртку, а Наташка подаёт мне тапочки. Всё-таки она настоящая красотка с большим потенциалом, юная лань, с румяными ланитами, тёмными, тяжёлыми, слегка вьющимися волосами до плеч. Тонкая девичья фигурка, ножки… Эх, где мои семнадцать лет…

Я прохожу и осматриваюсь. Собственно, всё как у нас. Квартира точно такая же, только на втором этаже. Крашеный пол, старенький диванчик, сервант…

– И кто этот человек?

– Какой человек? Который бока тебе намять сможет? Я, конечно. Сомневаешься?

Она смеётся. Ну, и я тоже.

Мы заходим на кухню. Трыня самозабвенно пьёт чай с вареньем. Моим, судя по всему.

– А где отец, на работе? – спрашиваю я. – Воскресенье же.

– У него выходных не бывает. Придёт скоро.

– У-у-у, – тяну я, – надо делать ноги, а то начнёт на мозги капать.

– Ладно тебе, – улыбается Наташка. – Испугался папку моего. Садись давай.

Я сажусь. Она ставит передо мной кружку с душистым, свежезаваренным чаем.

– Ух-ты, со смородиной что ли?

– Со смородиной, иван-чаем и вишнёвым листом, твой любимый.

Надо же, у меня тут оказывается даже любимый чай имеется. Она ставит вазочку с вареньем, наклоняясь через меня, и как бы случайно прижимается ко мне грудью. Ох, Наташка-Наташка… Но я, конечно, не реагирую. Разве вправе я реагировать на девичью чистую красу? Я ведь с секс-бомбами дело имею, с такими, как Таня и Лида, со жрицами страсти. А после них стыдно как-то…

Так что, мы пьём чай и болтаем ни о чём. Собственно, болтаем мы с Наташкой, а Трыня молча наяривает варенье.

Радж с упоением грызёт косточку, припасённую для него хозяйкой.

– Андрюх, ты прям как Карлсон, – улыбаюсь я.

– Спокойствие, – с серьёзным видом кивает он, – только спокойствие. Дело житейское.

– Андрей, ты с Юлей-то не встречался больше? – спрашивает Рыбкина, а сама подозрительно поглядывает на меня.

– Нет, – внезапно краснеет Трыня.

– А чего? – наседает она. – Пригласил бы её куда-нибудь. В кино, например, или в кафе. Мороженым бы угостил.

Трыня бурчит что-то совершенно невразумительное, и Наташка от него отстаёт. Мы ещё какое-то время сидим за столом и начинаем собираться. Дядя Гена не появляется и мы обходимся без выноса мозга, что само по себе очень даже неплохо.

Посидев ещё какое-то время, мы уходим.

– Андрюх, а правда, чего ты теряешься? – спрашиваю я. – Юлька прикольная девчонка. Позвони ей да своди куда-нибудь. Насчёт бабосиков не парься.

– А?

– Насчёт денег не переживай, я подкину маленько. На погулять хватит. Ты телефон у неё узнал?

– Неа, – машет он головой.

– Ну, ты конечно лоханулся немного. Я у Витьки узнаю. Она сейчас у него обитает, а у него телефона нет. А хочешь? Хочешь к нему сходим? Я только собаку домой заведу.

– Не, ты чё! Как мы сходим-то! Не пойду я!

– Ну и балбес. Так бы вообще было органично. Пришли, посидели маленько да и всё. Возьмёшь телефончик в непринуждённой обстановке и дело в шляпе.

– Нет, я сказал, – психует Трыня. – Чё ты на меня навалился? Позвоню потом.

– Ты что, комплексуешь что ли?

– Эт чё значит?

– Ну, типа стесняешься?

– Да, блин, ну что ей со мной делать, я вон интернатовский, а у неё и нормальные пацаны наверно есть. Она вон какая классная.

Смотрю, «блин» нормально прижился в его речи.

– Хм. Я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся, да?

– Да ну тебя, – отмахивается он.

– По сравнению с обычным «нормальным», – я показываю пальцами кавычки, – пацаном, который сидит у родичей на шее и жизни не знает, у тебя сто баллов преимущества. Ты самостоятельный, ты крутишься и выживаешь в конкретно жёстких условиях, а значит и девчонке своей можешь дать гораздо больше.

Он смотрит на меня практически, открыв рот.

– Но при условии, конечно. При условии, что помимо ауешной стороны жизни…

– Какой? – перебивает он.

– Ну, разбойничьей, той, где Кахи и прочее отребье. Так вот, помимо этой стороны ты должен развиваться. Не только физически, но и культурно. Читать, смотреть кино, учиться и стараться узнавать не только то, что в учебнике, понимаешь? Надо быть разносторонним человеком. Одной практической жилки и жизненного опыта мало. Пойдёшь в училище, добьёшься больших высот, если… Если! Запомни! Если будешь над собой работать. Не сильно занудно объясняю?

– Есть малёха, – усмехается он.

– Зато правда. Кто тебе правду скажет?

– Ну, такую правду училка каждый день впаривает.

– Вот и прислушайся. Я-то не училка.

– Да чё-то не уверен уже, – смеётся он. – Похож больно.

Смеётся, но я вижу, что что-то из моих слов проникает ему в голову.

– Ты Стругацких читал? – спрашиваю я.