Ведьмы Холодного острова

– Эт-то хуже, чем я д-думал, – осипшим голосом, заикаясь, пролепетал аспирант Семеркин. – Профессору эт-то не понравится.

– Это уж точно, – согласился обалдевший Чуев. – Венедикт будет в ауте.

Последней подоспела Римма и тут же истошно закричала:

– Убили! Мама! Убили! – В порыве она закрыла лицо руками. – Руслана убили!

– Заткнись, дура! – сморщился от ее вопля Чуев. – Юлька, забери ее!

Крик Скворцовой и заставил Руслана очнуться. Только прежде его веки долго и конвульсивно вздрагивали.

– Смотрите, смотрите! – воскликнул Георгий.

Руслан открыл глаза, но вряд ли что мог понять.

– Живой! Живой! – радостно закричала Юля. – Он живой!

Все согнулись над ним и затихли. Только тяжело всхлипывала за спинами товарищей Римма.

– Пить, – едва слышно пролепетал Руслан, от спекшейся крови и недостатка влаги губы едва шевелились. Наконец его взгляд сфокусировался на лицах товарищей. – Пить, ребята…

Чуев вырвал из походной сумки флягу, сорвал крышку и приложил горлышко к губам раненого. Руслан глотал жадно, но сил у него оставалось мало. Много часов пролежать на земле с тяжелейшей раной не шутка. Переглянувшись, Никита Семеркин и Георгий Малышев влетели в охотничий домик. Аспирант уже выхватил свой газовый пистолет.

– Кто тебя так? – спросила Юля. – Кто это сделал, Руслан?

– Я не знаю, – едва сумел проговорил он. – Я не помню…

– А где Жанна?

– Кто? – Его лицо исказилось непониманием.

Он и впрямь едва соображал. Почти сразу же Семеркин и Малышев вышли из домика.

– Ну?! – спросила Юля.

Тот же вопрос читался и в глазах Чуева. Римма была близка к обмороку, но никак не падала. Только пошатывалась и поскуливала.

– Жанны там нет, – замотал головой Георгий.

– Не-а, – подтвердил его слова Семеркин.

– А где же она? – спросила Юля.

– Это нам предстоит выяснить, – ответил Георгий. – Вот что, вы сидите здесь, а мы с Никитой обойдем дом.

Они обошли «домик любви» и вернулись.

– Никого, – сказал Малышев.

– Мы обойдем дом метров на сто, – сказал Никита Семеркин. – И вернемся.

– Вначале надо позвонить в лагерь, – посоветовал Малышев. – Что сейчас там начнется, даже подумать страшно…

– Это сделаю я, – согласился с ним аспирант Семеркин, набрал номер профессора Турчанинова и сказал тяжелые, но правдивые слова: – Венедикт Венедиктович, это Семеркин. Нет, все плохо. Руслан Баранников едва жив, голова разбита, думали, что мертв. Ничего не соображает. Может, с крыши упал, я не знаю. Но Жанна Садовникова пропала. Нет нигде. Я не шучу, Венедикт Венедиктович, да, и не пьян. Собирайте команду, берите носилки, санитара – и к нам. Ждем. Да, и позвоните в полицию. Лучше это сделать вам. – Он приземлился на порожек дома. – Я согласен, это кошмар, и ужас, и катастрофа, – кивал он. – Пока не надо полицию? Несчастный случай… Ладно, ждем, – повторил он и, дав отбой, взглянул на товарищей: – Может, и впрямь несчастный случай? Надо Садовникову найти.

– Пошли Жанну искать, – бросил Георгий.

Их крики: «Жанна! Садовникова!» – то приближались, то удалялись. Юля к этому времени омыла лицо Руслана от крови и очень осторожно – голову. Она была разбита, но кость, кажется, осталась цела. Семеркин и Малышев вернулись ни с чем. Все ждали подмоги. К Руслану лишний раз не приставали.

– Слушай, – спросила у нового друга Юля, – ты Жанну хорошо знал?

– Ну, так, – пожал плечами Георгий. – Она из другой группы. Вся из себя…

– Это понятно. У нее был роман с парнишкой с моего потока?

– Я ведь за ней не следил.

– Владлен Сурков? Худенький…

– Возможно.

– Позвони кому-нибудь из своих и узнай. Лучше – девушке.

Георгий кивнул, отошел в сторону и набрал номер. Говорил недолго. Вернулся к Юле.

– Точно, был у нее роман. Именно с Владленом Сурковым. Она его очень быстро бросила из-за какого-то аспиранта с иняза.

– Важная информация, Георгий, – удовлетворенно кивнула Юля.

Вскоре на дорожке, ведущей к охотничьему домику, появился отряд студентов. Впереди вприпрыжку бежал пожилой профессор Турчанинов. С ним соревновался только завхоз экспедиции, а по совместительству санитар – Гребешков.

– Ну, что?! Нашли?! Жанну нашли?! – издалека закричал профессор.

Старика едва удар не хватил, когда Никита отрицательно замотал головой:

– Нет, Венедикт Венедиктович, не нашли. Пропала!

– Боже! Боже! – повторял Турчанинов. – А что Руслан говорит?!

– Да он никак в себя прийти не может, – ответил Чуев. – У него травма головы.

– Я пришел… в себя… Венедикт Венедиктович, – лежа на покрывале, пролепетал спортсмен, ловелас и задавала Баранников. – А где Жанна?

– Тише, тише, – увещевал Гребешков, открыв аптечку и начав дезинфекцию раны. – Тебе нужен покой, Руслан…

– Какой тут к черту покой?! Где Жанна?! – Венедикт Венедиктович рухнул на колени перед раненым студентом. – Я тебя спрашиваю, где твоя Жанна?! Ты ее приволок в этот дом! Ну?! Руслан!

Профессору никто не смел перечить. И впрямь, мужчина должен отвечать за женщину, тем более за ту, с которой у него романтические отношения. И тем более, если они на чужой и даже, как оказалось, враждебной территории. По лицу Руслана было видно, что он изо всех сил старается вспомнить, что же с ними произошло.