Пламя Любви. История Лютия Редвуда. Книга 1

Я не знал, как долго смогу бежать вперед, ведь в любой момент мог наткнуться на других зелёных рагов, и тогда уж моя песенка была бы спета.

Внезапно я поскользнулся на грязи и покатился вниз по небольшому оврагу. На несколько мгновений мир вокруг превратился в зеленые и коричневые полосы. Когда ко мне вернулась привычная картина мира, я привстал на руке и увидел нору.

Сегодня удача на моей стороне! Я стал очень быстро залазать внутрь.

Внутри было сыро, тесно и ничего не было видно. Убедившись, что залез достаточно глубоко, я прислушался. Кажется, зелёные раги, ничего не заподозрив, пробежали мимо. Вздохнув, я решил, что мне не стоит тут засиживаться, ведь они могут повернуть обратно, когда поймут, что потеряли меня из виду.

Внезапно на своем лице я почувствовал теплое дыхание. Я лишь успел просунуть руки вперед, когда зверь напал на меня. Это была рагоедская лиса. Она попыталась вгрызться мне в шею, но в это время я уже успел защитить своё уязвимое место. Быстро среагировав на мою оборону, лиса стала покушаться на моё лицо. Она начала отрывать часть моей щеки, но я схватился рукой за шею лисы и начал душить её. Внезапно зверь перестал возиться с моей щекой и стремительно рванулся к моей вновь открывшейся шее, но его остановила моя вторая рука, которая начала придавливать голову лисы к земле. Не дав ей опомниться, обеими руками я схватился за её горло мертвой хваткой. Лиса сопротивлялась, кусала за руки, но я не чувствовал боль. Навряд ли мне хватит сил вновь схватить эту тварь за шею, а иного способа убить её в этой тесной норе нет. Наконец она становилась все медленней и медленней, пока вовсе не успокоилась. Навсегда.

Надо убраться из этой норы, пока не вернулся лис. Эти существа не живут в одиночку. Всегда вдвоём – самец и самка. А детеныши перестают быть таковыми, когда убивают первого рага. Тогда они начинают искать себе подходящего партнера, чтобы потом вместе вырыть нору и продолжить свой род.

Выбраться оказалось не так легко, как залезть. Очутившись снаружи, я пощупал щёку, которая начала очень сильно болеть. Лиса оставила на ней глубокий укус, но не оторвала, хоть на этом спасибо. Руки тоже болели, но не так сильно. Избавившись от заноз и шипов, я стал вспоминать дорогу обратно. В Алую Прею.

И грустные мысли отчаяния стали посещать мою голову.

Слабо верится, что я теперь увижу её вновь. Не смогу навестить своих родителей. Не увижу свой дом. И Лилию. Я взял с неё обещание, что она научится готовить ежевичный хлеб и встретит меня с ним. Какой же я дурак, даже попрощаться нормально не смог. Лишь отшучивался, хотя знал, что, скорее всего, последний раз её вижу. Если она и научилась готовить ежевичный хлеб, то с ним она встретит лишь известие о моей смерти, а не меня. А ещё…

Вдруг я увидел рагов. Моих преследователей. Они лежали внутри палаток. Один бдел. Часовой. Только сейчас я заметил, что уже стемнело, и на землю спустился ночной мрак. Я потерял счёт времени, не зная даже, как долго проходил после того, как скрылся от преследователей.

Я уже собрался медленно и тихо отходить назад и как можно скорее убираться от этого места, как вдруг заметил, что зелёный раг, который выступает в роли часового… уснул.

Это мой шанс!

Как можно тише я начал подкрадываться к нему. Сидел он на небольшом мешке, облокотившись о дерево. Спал он, сжав меч между двумя ладонями, которые находились между его ног. В последний раз я пробежал взглядом по всему лагерю, на случай, если вдруг я не заметил ещё одного часового, но этот спящий был единственным.

Я подошел настолько близко, что стал чувствовать поток воздуха, создаваемый дыханием спящего глупца. Сам же я почти не дышал. Очень медленно я начал протягивать руку к клинку…

Мгновение.

Раг проснулся, вытаращив свои мерзкие светящиеся зелёные глазёнки. То, что он уснул на посту, подвергая опасности своих товарищей, вызвало во мне вспышку гнева.

Хоть он и враг, но всё же такое не прощается.

Ударив в висок, я ненадолго оглушил его, а в это время моя вторая рука уже успела выхватить клинок из его ослабшей хватки. Прежде чем он успел встать, я пронзил ему горло его же клинком. Он лишь успел глухо прохрипеть. Кровь пылко розового цвета начала медленно стекать на клинок. Я переборщил с силой удара – мой клинок немного застрял в дереве. Тихонько вынув его и убедившись, что никто не проснулся от возни снаружи, я начал подходить к палаткам. Всего их было четыре. Небольшие, в них поместится лишь один раг, но зато очень удобные, ведь занимают очень мало места и легко ставятся. Первая на очереди палатка, которую я выбрал, была самая дальняя. На случай, если что-то пойдет не так, я увеличивал шанс того, что остальные не проснутся.

Первый палаточный раг умер спокойно. Второго я убил так же – без особого шума. Но третья и четвертая палатки находились практически вплотную друг к другу.

Я медленно подходил, пока вдруг не споткнулся обо что-то.

Верёвка?!

Что-то зазвенело, и я побежал к палатке. Мой враг потянулся за своим клинком, его сонные глаза смотрели сквозь меня. Он не успел проснуться, и я воспользовался этим. Я решил проткнуть его в сердце, как поступили с моим наставником. Смерть настигла моего противника достаточно быстро, возможно, ему даже показалось, что это всё лишь сон. И он проснётся.

Слева от себя я уловил движение. Очень быстрый раг, раз так быстро успел прийти в себя, встать в боевую стойку и даже сделать попытку нанести удар. Я парировал удар и уже собрался проткнуть последнего неприятеля, но он оттолкнул меня, ударив в корпус ногой.

До чего же быстрый! Ладно, если ты такой шустрый, то сам и нападай.

Зелёный раг побежал на меня, ударил рубящим ударов слева, я отбил его атаку, но тут же снизу он начал наносить ещё один удар ногой. Но на этот раз я отвел в сторону его ногу. Удар прошел мимо меня и пошел дальше, из-за чего у меня получилось сократить дистанцию для финальной атаки.

Невероятно быстрый удар… Моргнув в этот момент, я заметил нечто белое, как будто кошка наносит удар когтями. Интуитивно я потянулся к клинку… Обрубком руки?! Боль лишь сейчас настигла меня, и я заорал, но это было лишь тихое мычание. Я взял клинок в левую руку, не мог же я умереть на войне без меча в руке.

Зелёный раг после своего удара упал. Видимо он так выкрутился в момент отрубания моей кисти, что совсем потерял равновесие.

Но он быстро поднялся и стремительно пошёл ко мне. Пошёл. Занёс руку назад, чтобы пронзить меня. Подошёл достаточно близко и лишь тогда ускорился. Я, ничего не соображая, всё еще мыча от боли и, как сумасшедший, сжимая свой клинок, зачем-то вытянул руку с этим клинком, зажмурив глаза.

Всё, сейчас я умру. Мне хотелось умереть рядом с Лилией. Вдвоём, почти вплотную, чтобы наши ветви соприкасались друг с другом. Вечность… Так умирают алые раги, если они не на войне. Рощицы, где можно увидеть пары деревьев, которые находятся на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы не мешать влюбленным после смерти перешептываться. Теперь же вместо этого меня ждёт недолгая жизнь, которая окончится мучениями, ведь зелёные раги вырубают алые деревья на своей половине леса. Говорят, что если умереть с клинком в руке, то где-то в древесине твоего дерева можно будет его отыскать… Надеюсь, когда меня будут рубить, этот клинок пронзит чью-нибудь зелёнораговскую голову. А на родине теперь в рощице будет на одно одинокое дерево больше. Извини, Лилия, что выбрал этот путь…

Вдруг я понял, что уже достаточно долго думаю, а смерть всё ещё не пришла за мной. Решил поиздеваться перед смертью?! Я открыл глаза и увидел, что пронзил рага. В его взгляде читалось изумление. В моём тоже…

– Меня никому не удавалось ранить, – прокряхтел он. Из его рта текла кровь, мешая говорить. Я бросил взгляд на его руку и заметил, что ему немного не хватило расстояния, чтобы добить меня. Моя рука оказалось длиннее. Я вынул клинок, и последний зелёный раг упал, скорее всего ненавидя себя за то, что недооценил противника, когда победа уже была за ним.

Сложно было вновь стать живым Лютием. Первое, что пришло в голову: «Мне нужно остановить кровотечение!». Кровь рагов вязкая и течёт медленно, но всё же в такие моменты лишняя осторожность не помешает. Наложив себе импровизированный жгут, я побрел как можно быстрее с места схватки. Кто знает, может сюда нагрянет какой-нибудь зелёный раг? Или на самом деле было два часовых, но второй отошел по малой нужде? Я не смогу ни убежать, ни сражаться. Зря потеряю дарованною самой судьбой жизнь…

Глава 5

Спустя часа два я набрел на знакомую рощу. Перед своим заданием я изучал карту Зелёной Преи. Там было немного мест, поэтому мне удалось всё запомнить наизусть. И эту рощу тоже, потому что тут есть бурое дерево. Самая длинная ветвь указывает на север, в сторону моего дома. До границы я шёл недолго, не более часа. Когда я вновь увидел алые деревья, слёзы навернулись на мои глаза. Немного далее границы я набрел на патруль алых рагов. Они подошли ко мне, спросив, откуда я, но я не смог ответить и лишь показал свой отсутствующий язык, после чего всем всё стало ясно. Среди них были раги с моей рощи, которые знали меня. Один вызвался отвести меня. Его звали Нико.

– Ну и досталось же тебе в Третьем Ордене, – начал он говорить. – Если у тебя есть раги, которые тебя ждут, не стоит туда идти, – он многозначительно взглянул на меня. – Лютий, что ты теперь будешь делать? Без языка жизнь невероятно скучна, как мне кажется.

Нико никогда не умел поддерживать и даже не замечал, как быстро начинает раздражать, пока ему не скажешь, чтобы он замолчал.

– Когда-то я жалел, что не пошёл с тобой в Третий Орден. Ведь я мог туда попасть, но не захотел. Ведь они предупредили, что не стоит туда идти, если тебя ждут. У тебя же есть Лилия… Или тебе все равно… – он немного помолчал, видимо, выбирая нужные слова – Все равно, что она вместо своего возлюбленного встретит калеку?

Нико мне надоел, и жестом я показал ему, чтобы он захлопнулся. Дальше мы шли в молчании.

До Родниковой Рощи я дошел к утру и ступил на знакомую землю вместе с первыми лучами солнца, как будто я тоже один из этих лучей. Вот только мой вид не принесет столько радости…

Я устроил пантомиму для Нико на тему «Спасибо, дальше я сам смогу дойти туда, куда мне надо», и мы разошлись. Мне хотелось в первую очередь повидаться с Лилией, но я решил прислушаться к словам разума, которые звучали так: «Тебе стоит сходить к целителю, дубинная ты башка».

У целителя я был достаточно давно, несколько лет назад. После того, как у меня началась служба в Третьем Ордене, мне пришлось насовсем покинуть свою рощу. До этого я частенько у него бывал, ведь каждый мальчик любил играть в войну на палках. Интересно, узнает ли он теперь меня?

Лекарь почти всегда был в своей пещере. Она достаточно большая, сравнимая размерами с несколько моих комнат, и в ней всегда пахло различными травами. Но если остаться внутри надолго, привыкаешь к этим запахам и даже почти не замечаешь. Уж я-то знаю. Пещера служила сразу и складом для различных трав, мазей, кашиц, и местом, где больной мог отдохнуть на мягкой и теплой подстилке, и комнатой, где целитель принимал больных или не больных рагов, которые в каждом возможном симптоме видели смертельную болезнь. Но эти посетители никак не мешали больным, отдыхавшим в глубинах пещеры, из-за достаточно большого расстояния между ними и просьбы целителя не говорить громко.

Думаю, ему будет неловко, если он попросит меня об этом, а потом узнает, что это излишняя просьба…

Я зашел в пещеру. Если в Роще что-то постоянно меняется, новые дома, жители, то пещера так и не изменилась. Те же запахи, знакомые с детства, те же выемки и ямки в некоторых местах. Однажды я очень долго пробыл у него и совсем соскучился по своим друзьям, поэтому, вопреки предупреждению целителя, я решил пробежать тут. К сожалению, мне было не суждено вернуться в тот день к ребятам, потому что я подвернул ногу в одном из таких углублений.

В пещере был полумрак, но я заметил знакомую фигуру целителя. Его звали Когнот. Достаточно пожилой раг, который ближе к концу своей первой жизни стал сильно горбиться. Вот и сейчас он горбился, перекладывая травы с одной выемки в стене на другую. Он был настолько увлечён этим занятием, что даже и не заметил моего присутствия.

Я не знал, как мне отвлечь его, ведь если я безмолвно подойду сзади, он может испугаться, а того хуже, я что-то испорчу, потому что он от страха уронит свои травы. Но я не мог сказать, что пришел. Пришлось помычать. Когнот резко обернулся, и я вздрогнул, испугавшись такой внезапности.

Он сощурил свои глаза, пытаясь вспомнить, кто я.

– Лютий? – спросил он.

Я утвердительно кивнул и показал ему свою покалеченную руку.

Он молча взял меня за целую руку, отвёл в глубь пещеры и посадил на мягкую перину. Дальше он что-то смешал в ступе. В темноте я плохо видел, что именно он делает, заметил только, что он смешивал воду с чем-то.