Не плачь, мама

– Последние полгода он ездил по монастырям и узнавал как это все. Как стать монахом. Сомневался, конечно, но и не отказывался от этой мысли. Это же непросто, понимаете.

– А почему он принял такое решение? – майор внимательно смотрел на женщину и ни как не мог поверить в то, что слышал.

– Толик мой старший брат и его отца мы никогда не видели, а мать не рассказывала. Мой отец женился на моей маме, когда Толику было уже пять, а умер он, когда тому было десять, а мне соответственно пять лет. Вот так маме не везло в жизни. Бывает такое. Он – мой отец, был добрым, и Толика, и меня любил, Он попал в аварию. Мы маленькие были. Мать больше замуж не вышла с двумя детьми, но мы неплохо жили, работа у мамы была хорошая и огород. Но …вот Толик.

– Что Толик?

– Он всегда был угрюмый какой то, скрытный. Жестокий. – Последнее слово она произнесла твердо и громко.

– Именно жестокий?

– Как вам сказать, он не жалел особо ни кого. Ну, мальчик конечно, но вот однажды я пришла из школы, а за столом мама сидит в руки так уткнулась и прям рыдает. Рыдает и всем телом вздрагивает, остановиться не может. Толик стоит за ее спиной и с каким-то ужасом на неё смотрит. Смотрит, знаете не понимающим таким взглядом. Я, конечно, испугалась к матери подбежала. Что? Спрашиваю, Что случилось?

– Он, – говорит она сквозь какой-то стон и на кресло рукой показывает. Думает, что там кто-то сидит. Он сидит. Толик. А тот уже за её спиной в каком то оцепенении стоит. – А она говорит, на стул показывая. Он, говорит Шарика убил. Палкой. Насмерть. И голову ему ножом … Шарику. Затем она лицо руками закрыла и, замолчав, задрожала вся.

– А что брат?

– Толик тут оттолкнул меня и так навалился на нее, будто пытаясь укрыть собой, и застонал весь. Мать чуть со стула не упала, вывернулась из под него и вскочила на ноги в испуге. Я сначала тоже испугалась, думала он на мать напал. А потом гляжу, а он тоже плачет. Прямо всем существом своим плачет, и остановиться не может, и сам лицо от нас прячет.– Сестра замолчала и подняла стакан к лицу. – Нет, он хороший. Толик. Толик -хороший. Хотя потом еще… И мать плакала и он как-то…

– Ваш брат обвиняется в жестоком убийстве человека, и подозревается еще в одном.

– Кто, Толик? – женщина застыла. – Он не мог. Нет, он … нет.

– Так мог он или не мог? – майор спросил и тут же понял, что вопрос такой задавать сестре нельзя, а посмотрев на нее стал уверен, что та его поняла. Женщина повела плечами и опустила глаза.

– В монастырь он хотел. Это я знаю. – Она замолчала и немного подумав поднялась со стула. – Не успел, наверное. Но не доказано еще ни чего, правда? Вы разберетесь, правда же?

Когда женщина вышла из комнаты, Павел Дмитрич долго сидел и думал. Вся её речь была или большой глупостью, или какой-то чудовищной верой в его, майора милиции справедливость. Её признание только подкрепляло доказательства обвинения, а значит направлено против брата. Хотя и брат не особо защищается, принимая всю вину без запирательств. Или она хочет доказать, что он с детства невменяем и эти случаи подтверждают и дают шанс на более мягкое наказание. Но нет, в её действиях нет хитрости. Даже до глупости бесхитростно. Тогда зачем она приходила? Просто узнать о брате. Завтра будут результаты психиатрической экспертизы и может быть все объяснится.

– Не понимаю чего-то. – Думал Павел Дмитрич открывая дверь своего кабинета. – Убил он. И даже не пытается сопротивляться. Почему убил? Мотив в чем? Уже не вопрос. Легко ответить. С детства склонность к жестокости, сестра сама рассказала. Может он и боролся с этим в себе, только не справился и сорвался. Что, жалеть его за это. С пониманием отнестись к победившей слабости. Это не он виноват, это его природа, его гены или что там, наследственность такая. Про отца то мы ни чего не узнаем, а мать, судя по всему доброй была. А тот, кого он замучил в чем виноват, в том, что зверь в нем победил в этот вечер, что какая то деталь его внешности нестерпимо будоражит дикость в мозгу этого подонка. Сейчас экспертизу принесут и все станет понятно. Болен, тогда лечить, здоров, получи по всей строгости. У нас все просто, и это правильно, по закону. Зверь должен быть наказан. Девочку не он, так такой же снасильничал и вот тут еще поработать надо, не он ли, все-таки. Мог же, раз уже сделал такое.

Когда только подозреваемого ввели в кабинет Павел Дмитрич заметил происшедшую перемену в нем и внимательно наблюдал за тем как тот усаживался на стул и осматривался.

– Ваша сестра приходила.

– Да? Зачем? И что?

– Узнавала что с вами.

– А что со мной? Со мной конец. Это понятно, но смертной казни у нас нет поэтому… Не легче. Уж лучше разом.

– Экспертиза показала, что вы здоровы. Вот заключение.

– Конечно, здоров. – Усмехнулся подозреваемый.

– Почему вы улыбаетесь.

– Потому, что вашу экспертизу обмануть ничего не стоит.

– Ну, вам это не удалось, как я понимаю.

– Откуда вы знаете.

– Перестаньте.

– Ладно. Я готов.

– К чему? Сестра говорила, что вы про монастырь думали.

– Думал. Но не успел. – Ответил Толик помолчав.

– Если бы по настоящему думали, то смогли бы успеть. Смогли бы сдержаться, если уж по настоящему решили.

– По-настоящему решил. По-настоящему. Но, не успел, так получилось. Обманул он меня.

– Я вас понять может и могу, но оправдать не хочу. Фотографии видел где человек изуродован вами.

– Ну, и кончайте быстрее, все равно ни кто не поймет и не поверит. Что тогда тянуть.

– Чему поверит? Хватит.

– Не важно.

Здесь в комнату постучали и майор Матюгов вошел быстро и зло. Павел Дмитрич недовольно взглянул на него, но по виду понял, что тот пришел с чем-то важным. Он все еще ждал, что его дело свяжется с делом убитой девочки и даже испугался немного, когда Матюгов поздоровавшись, внимательно осмотрел подозреваемого.

– Разреши Павел Дмитрич пару вопросов твоему задать? Спасибо.

– Вот этого человека не знал раньше? – Сидевший взглянул на фото и покачал головой.

– Может видел его поблизости от дома?

– Нет, никогда не видел. – Матюгов протянул фото Павел Дмитричу.

– Подозреваемый по убитой девочке. Москвичи одобрили эту версию и работаем пока по ней. Да. Павел Дмитрич ты все-таки побеседуй о нем. – Он положил фото на стол и вышел.

Павел Дмитрич взял фото с которого смотрело обычное лицо с пустыми глазами и жидкими волосами на лбу, ни чем не примечательное, и если бы он встретил это лицо в трамвае так и не подумал бы. Павел Дмитрич отложил фото и устало вздохнул.

– Можно посмотреть еще раз. – Подозреваемый протянул руку и майор немного подумав подвинул фото к нему.

– Вы думаете это он девочку убил?

– Знакомое лицо? Видел его?

– Вы думаете это он?

– А что ты спрашиваешь? Такие как он также как и ты говорят, что это их природа виновата, что это сильнее его и тому подобное. Может и он в этот день сорвался. Погода на него подействовала и он сначала изнасиловал десятилетнюю девочку, а потом убил.

– Я не говорил этого.