Лучший мир. Хельг

– Ну, это английское слово, – принялся объяснять Сеппо, но на этом его познания закончились. – Я в школе плохо учился, вы же знаете.

– А ты, Отсо, можешь перевести, что значит воркаут?

– Ворк – это работа, аут – это вне. Получается вне работы. Типа занятия после работы, хобби!

– Очень интересно, – старший констебль улыбнулся и лег грудью на стол, оказавшись лицом к лицу с сидящими перед ним, и, понизив голос, произнес. – Воркаут, да будет вам известно, в переводе с английского, означает тренировку.

– Ну, может быть, мы спорить не будем. Мы с Отсо английским не владеем…

– А на каком языке вы тогда общались с русской девушкой? – тут же задал вопрос констебль.

– На русском, то есть на финском, – нервно ответил Сеппо и вновь взглянул бегающими глазами на Отсо, ища в его лице поддержку.

– Так и запишем, русская девушка, отлично владеющая финским языком. Потому что, если она владеет языком иначе, вряд ли она смогла бы понять тот жаргон, на котором вы обычно общаетесь.

– Господин старший констебль, – вновь подал голос Отсо Ахонен. – Вы так себя ведёте, как будто мы на допросе. А мы, на самом деле, потерпевшая сторона и требуем торжества правосудия.

– Хорошо, посидите здесь немного, я сейчас вернусь.

Через десять минут констебль вернулся с папкой в руках из которой тут же выложил на стол пять фотографий и предложил:

– Выбирайте, кто из этих пятерых напал на вас прошлым вечером.

Молодые люди внимательно изучили лежащие перед ними фотографии и отрицательно покрутили головами.

– Его здесь нет.

– Значит так, – Аймо Колехмайнен оторвался от своих записей и посмотрел на приятелей холодным взглядом. – На одной из представленных вам фотографий есть Вальев Олег. Если вы не можете его опознать, значит это не он на вас напал, а девушка просто ошиблась, неверно истолковав ваш вопрос. Возможно, Вальев Олег, был единственным человеком до вас, выходившим их этих кустов, но несколько дней назад!

– Ладно, мы еще раз взглянем. Может у вас фотографии старые?

– Фотография, на которой изображен Вальев, не старше двух месяцев, я взял её в отделе кадров университета. Как чувствовал, что с этим парнем не все так просто, как он хочет, чтобы я думал.

– Во-во, вы тоже знаете этого русского бандита…

– Если вы не опознаете Вальева по фотографии, – Аймо Колехмайнен перебил словоизлияния Сеппо. – Вам придется переписать ваше заявление, и указать в нем, что на вас напал неизвестный.

– Будем тогда методом исключения, – пробубнил Отсо. – Эти два парня, похожие на фотомоделей, сразу в сторону. Этот слишком зрелый, напавшему на нас на вид было лет двадцать, ну максимум двадцать два года, так что тоже в сторону. Этот блондин, а у того волосы были темнее. Остается вот этот, – Сеппо протянул констеблю выбранную фотографию.

Аймо Колехмайнен посмотрел на фотографию, хмыкнул, широко улыбнулся и произнес.

– Переписывайте заявление.

– Но почему?

– Потому, что это не Олег Вальев. Это Руп Харью. Двадцать два года, провел в тюрьме три года за злостную сексуальную эксплуатацию… Хотя, вас это не касается. Переписывайте заявление и давайте съездим в Анттолу, Руп проживает там с матерью. Надо убедиться, что это был не он.

– Да ну, господин Колехмайнен, у нас работа. Давайте мы заявление напишем, а вы уже дальше сами…

– Потерпит ваша работа. Я пока за фотографиями ходил, интересный факт выяснил. Оказывается, твой отец, – констебль показал рукой на Отсо Ахонена. – Является родным братом матери Тиму Паавали. Вы с ним двоюродные братья. И знаешь, что самое интересное, что пару дней назад он тоже обвинял Вальева Олега в нападении и причинении вреда здоровью.

– Совпадение, господин старший констебль, – растерявшись, ответил Отсо. – Мало ли кто кому является родственником. По факту совершено преступление и я, то есть мы, хотим, чтобы виновный был наказан.

– Виновный будет наказан. Переписывайте заявление.

– Мой дядя…

– Отсо, я прекрасно знаю, кто твой дядя. Если ты думаешь, что твой дядя спит и видит, как бы стать участником международного конфликта, то ты слишком сильно заблуждаешься.

– Причем здесь международный конфликт. Это банальная драка…

– Драка? Вы меня совсем за дурака держите?! Думаете я не понимаю, зачем вы туда ездили? Хотели отомстить за Тиму Паавали, и пересчитать ребра этому русскому мальчишке. Всё! Ситуация вышла из-под контроля. Вы пишите заявление, а я начинаю расследование, исключительно в процессуальных рамках. И я уверен, что никакой русской девушки, говорящей по-фински не было! Она же куда-то шла, значит рано или поздно должна была попасть в поле зрения камер видеонаблюдения. Я найду всех девушек, кто с десяти до одиннадцати часов вечера проходил мимо старой волейбольной площадки и вам очень не поздоровится, если ни одна из них не подтвердит ваши слова. Вы в курсе, что такое введение следствия в заблуждение, дача ложных показаний и чем это карается?!

– Слушайте, – Отсо переглянулся с Сеппо. – Господин Колехмайнен, мы тут подумали, что не стоит вам утруждаться и расследовать это дело. Мы, пожалуй, заберем заявление…

Глава 24

За минуту до назначенного срока Олег вошел в игровой центр и тут же оказался в толпе молодых людей обоего пола. Их было не меньше тридцати человек и все о чем-то кричали и спорили: между собой и с администратором. Как выяснилось, всем хотелось до одиннадцати часов вечера погрузиться в игру, но свободных капсул оказалось очень мало.

Не снимая с головы капюшона худи, Олег протянул администратору квиток, тот пристально изучил его, одобрительно кивнул и протянул ключ от комнаты с капсулой, под завистливыми взглядами окружающих.

Игровая комната оказалось не той, в которой он обычно играл, но ему это было не важно. Он закрыл дверь, на всякий случай подпер её стулом, уперев его спинку под ручку, не спеша разместился в капсуле и погрузился в игровой процесс…

Появившись у алтаря возрождения, он тут же накинул на голову капюшон куртки и слившись с окружающим ландшафтом, никем не замеченный, быстро отправился в город.

Оказавшись недалеко от крепостной стены, молодой человек нашел удобную позицию, заросли акации, и принялся ждать развития событий. За пятнадцать минут до назначенного администрацией игры времени появления портала в данж, на пастбище, что находилось совсем рядом со стеной, собралась почти полная сотня во главе с Тиму Паавали. Обстановка была нервной и напряженной.

– Где Муха, где Крестоносец, где Механик? Куда запропастились Ётунхейм и Тростинка? – кричал Укко, бегая вокруг формирующегося отряда.

– Проблема с игровыми капсулами в Миккели, капитан! В игровом центре сорок капсул, мы рассчитывали, что в это время они все будут свободны, но свободными оказались только двадцать две.

– Очень плохо. Бог с ними с Ётунхеймом и Мухой. А вот без хилера Тростинки и танка Крестоносца нам будет тяжеловато, я на них очень рассчитывал, – затем он посмотрел в лицо эльфу, который сообщил об отсутствии свободных капсул. – Кто кроме тебя, еще из университета в Миккели?

– Вот он, он и он, – эльф стал показывать пальцами на товарищей, стоящих неподалеку.

– Ага, – Укко широко улыбнулся. – Значит так, ты и вон тот орк, быстро выходите из игры, и чтобы через пять минуты в ваших капсулах лежали Механик и Тростинка.

– Да как мы успеем, они уже ушли, наверное…

– Меня это не волнует, у вас должны быть номера их телефонов, позвони! Ты еще здесь?! Если они через пять минут не будут в игре, ты вылетишь из клана к чертовой матери.

– Ты не слишком с ним строг? – задал вопрос один из лейтенантов.

– А какого беса он поперся в игру, зная, что два сержанта остались без игровых капсул?

– Пусть пройдутся по игровому центру и принудительно извлекут из капсул тех, кто состоит в нашем клане, но не участвует в рейде. Наверняка, какие-нибудь крафтеры качаются…

Когда до появления портала осталось чуть более пяти минут, из ворот замка показались два десятка воинов в полном боевом снаряжении. Возглавлял отряд орк девяносто третьего уровня с ником «Паквумер». Справа от него шел другой орк, Тафгай и они о чем-то тихо переговаривались.