Дневник фельдшера скорой помощи

03:15 станция «Межозерная», дом семь.

Свет во всех окнах дома подсказывал, что нас тут ждут. Собака во дворе залаяла в закрытой будке, двор освещался лампой ДРЛ (тогда еще светодиоды только начинали свое поступление на рынок).

– Здравствуйте, что случилось? – как обычно спросил я.

Бледная, как смерть женщина, возраста примерно 30-ти лет, держала на руках ребенка 7—8 месяцев от рождения.

– Да вот… отравились, Всей семьей отравились.

– Чем?

– Наверное шаурмой…

В туалете сработал слив, а в ванной слышались звуки рвоты. Запах в квартире стоял соответствующий. Из туалета вышел отец семейства, быстро произнес: «здравствуйте», сделал страдальческое выражение лица, схватился за живот и снова скрылся в туалете. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что дело плохо.

Из ванной вышел старший сын, бледный и вялый.

Ребенок на руках матери не плакал, был бледен, щечки «запали». Судя по одежде – мальчик.

Вот такая картина предстала предо мной в течение одной минуты от момента, когда я перешагнул порог квартиры.

Именно малыш обеспокоил меня больше всех из них, потому что при пищевых отравлениях, когда присутствуют рвота, понос и повышение температуры – всегда возникает обезвоживание, и, если взрослый ещё как-то может попить хотя бы воды, то дети, особенно маленькие, целиком зависят от грамотности и поведения родителей.

– Ребенка грудью кормите?

– Нет. Искусственник. Я ему соску облизнула, по привычке…

– Ууу-ууы-ы-ы!… – В голос от услышанного взвыл я. – Ну как так-то, а?!

Когда я учился в училище, преподаватель по «Инфекции» очень часто повторял: " ВО РТУ МИКРОБОВ БОЛЬШЕ ЧЕМ В ЗАДНИЦЕ! ЗАПОМНИТЕ ЭТО РАЗ И НАВСЕГДА!»

Отец семейства, несколько раз выходил из туалета, и очень резко туда влетал через несколько минут. С матерью они чередовались и уже не стеснялись воспроизводимых ими характерных утробных звуков. У старшего сына пару раз возникали позывы рвоты.

«Мдаааа… Делааааа..» – подумал я.– Дома я их точно не оставлю.

После всех возможных опросов и обследований, которые возможны в условиях скорой медицинской помощи фельдшерской бригадой был выставлен диагноз: Пищевая токсикоинфекция. Дизентерия?

Малышу поставили капельницу. (Как же это всё-таки трудно – детям причинять боль, даже во благо. В душе прямо скрежет и комок в горле, хотя уровню цинизма работника скорой можно позавидовать. Но вот что по мне, то детям «ставить уколы» – до сих пор испытываю горе).

– Собирайтесь, поехали. – сказал я, уже набившую оскомину фразу.

– А куда?

– А в больницу. – ответил я в тон вопросу, а сам подумал: ведь они все в разные больницы подлежат госпитализации.

Ну, маму с младенцем, конечно, вместе «положат», батю во взрослую инфекцию, а вот пацана, скорее всего, одного в детскую.

Так и вышло.

Дядя Серёжа, всю жизнь проработавший водителем на скорой, от предложенного маршрута ночью по всему городу впал в депрессию, и не разговаривал ни с кем до конца смены.

Вернулись мы на подстанцию около 7 утра. И около часа я писал ещё карточки на четверых пациентов.

Вот такая вот шаурма.

Испорченный кролик и яйца

Было это в 2007 году. Лето. Жара. Только заступил на смену, получил «сумки» и Газель. Диспетчер огорошила тем, что в день я буду дежурить один (некомплект, народу не хватает), сказав, что вечером придет в помощь студент (ка) из мединститута, а днём будут лёгкие вызова давать, чтоб попроще было.

Ну ладно, что уж поделать, бывает и хуже.

Первый вызов поступил сразу же после «пересменки». Отравление пищевое. Комсомольский проспект.

Блин, район ещё не наш.

Едем.

Дверь открыл мужик 30—35 лет. Казалось, что он сделан из белой восковой свечи, да ещё и с трагическим выражением лица.

– Здравствуйте. Что случилось?

– Здравствуйте. Я работаю оператором на АЗС. Сутки через трое. Завтра у меня смена, а я понос «остановить» не могу уже третий день. (Обожаю слушать истории пациентов, которые не связаны с их здоровьем!)

– Чем отравились?

– Три дня назад пошел на смену (была пятница), взял с собой запечённого кролика. Как пришел на работу, положил его на подоконник, и как начал работать, что даже не обедал, пятница же, народ на озёра поехал… Вспомнил про кролика что только в 9 вечера. А кушать-то хочется. Когда я открыл контейнер с кроликом, то мне вроде показалось что он «с запашком», но на вкус вроде нормальный. Я его съел. Не наелся. Позвонил другу, он мне привез сырых куриных яиц. Варить мне их на работе негде, и я их сырыми выпил. Тем более я люблю сырые яйца…

Всю эту историю я слушал как журналист на Нюрнбергском процессе, где рассказывали о преступлениях против народа. Так же и я слушал с замиранием сердца о преступлениях этого человека против своего организма.

Измеряю А/Д – 80/40, пульс частый, слабый. Инфекционно-токсический шок легкой степени. Не смотря на «легкую степень» довольно-таки грозное состояние. (Как он вообще смог встать и мне дверь открыть?). При пальпации живота, прощупывался матрас кровати, на котором он лежал (шутка).

Ну что ж? Надо «капать», даже «лить» (быстро вводить внутривенно большой объем растворов), надо гормоны, надо поднимать А/Д до транспортного (90/60), и везти в инфекцию.

– Сейчас «прокапаемся» и поедем в больницу.

Мужик посмотрел на меня как на врага:

– Не поеду! Может укол какой-нибудь поставишь, или таблеток выпишешь, мне же завтра на работу!

– Тебе завтра в морг, если сегодня не в больницу. – Перешел я на «ты».

– Не поеду, давай расписку напишу…

Вот почему всегда так? Какой-нибудь пациент, не нуждающийся в госпитализации, всегда просится в больницу. А как какие-то острые состояния, особенно у мужчин, всегда категорически отказываются. Будь то острый инфаркт миокарда, желудочно-кишечное кровотечение или перелом ребер. И так всегда. Можно конечно взять расписку, прикрыть свою «пятую точку» и Бог с ним.

Но тут меня, как говорится, «понесло»:

– Во-первых, эта твоя расписка мне не нужна, потому что никакой роли она не сыграет. Уже проходили такое. Во-вторых, я уеду, а ты останешься. Вечером придёт жена, увидит тебя «тяжеленного», снова вызовет скорую. ДЛЯ ТЕБЯ… СНОВА… ВЫЗОВЕТ… СКОРУЮ! …ПОНИМАЕШЬ? Где-то МЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НУЖНЫ. Может где-нибудь РЕБЕНОК УМИРАЕТ, может ДТП или пожар, где МЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НУЖНЫ, а НАС там НЕТ!!!… А знаешь ПОЧЕМУ НАС ТАМ НЕТ?! – с каждым словом повышая голос говорил я.