Когда рушится мир

Когда рушится мир
Дмитрий Чайка

Меня зовут Заратуштра #6
Заключительная книга цикла "Меня зовут Заратуштра". Пророк по-прежнему погружен в виртуальный мир, в котором проживает жизнь различных людей. Правитель крошечного государства англов, которое в этой реальности было источником гастарбайтеров, решился на создание ядерное оружия. Император, который должен был покарать измену по древнему обычаю, уничтожив всех жителей, не решился этого сделать. Ведь наступила Эра Высокого Гуманизма. Поэтому он просто ракетными ударами уничтожил промышленность и армию, а границы перекрыл. Сотни бронемашин уничтожали любого, кто пытался покинуть страну, за исключением маленьких детей. Что происходит в стране, где одновременно пропадает свет, вода, деньги превращаются в бумагу, а еду больше не продают? Она превращается в ад.

Дмитрий Чайка

Когда рушится мир

Глава первая

158 день катастрофы.

Любомир шел быстрым шагом, чувствуя тяжесть плотно прижавшегося к спине рюкзака. Одежда его выглядела нарочито старой, и даже местами заштопана неровными стежками. Вида она была крайне неопрятного, и ни малейшего интереса у местных вызвать не должна. Ну, подумаешь, рванье и рванье. На голове его надета обычная вязаная шапка, цена которой два пенса в базарный день, и только ботинки выбивались из общей картины. Они были шикарные. Натуральная кожа, толстая рифленая подошва, они закрывали голени почти до колена, и ни одна собака прокусить бы их не смогла. Икры закрывались дополнительными накладками, специально для таких случаев. Да и верхняя одежда, несмотря на крайне непрезентабельный вид, была самой дорогой рваниной на свете. Внутренняя начинка сделана крайне добротно. Длинная куртка оказалась необыкновенно теплой, и при этом могла выдержать выстрел из дробовика в упор. Пулю же вшитые пластины могли только ослабить, и проникающее, скорее всего, было бы обеспечено. Это был компромисс, на который Любомир в свое время согласился. Как согласился и на многое другое.

* * *

Месяц назад. Королевство Мерсия.

– Можешь называть меня Мастер, – сказал чернявый человек, перед которым командир полка, в котором служил Любомир, тянулся, как лейтенант-первогодок.

– Перс, – охнул про себя парень. – Имперец, не иначе. Чего ему от меня надо-то?

Перс сидел в кресле командира, вольготно там развалившись. Китель непривычного покроя не имел знаков различия, но разглядеть в нем высокопоставленного военного мог даже слепой. Было в нем что-то такое, властное, жесткое и безапелляционное. Ну, и презрение к окружающим, свойственное высокопоставленным персам и ассирийцам, повелителям мира. Не без этого. Мастер небрежно махнул рукой, и командир полка испарился, не забывая сохранять при этом самое почтительное выражение лица.

– Так точно, – гаркнул Любомир. Мастер поморщился. – Да что за гусь? – удивился про себя Любомир. – Не армейский, что ли? Чего это он морщится?

– Я сразу перейду к делу, – сказал Мастер, листая перед собой тощую папку, – та-а-к, Любомир Билич, словен – лютич, поступил в армию Мерсии[1 - Мерсия – в нашей истории – древнее англо-саксонское королевство. В данной реальности – сохранилось и расположено на месте современных центральных графств Великобритании.] солдатом, так… награды… дослужился за десять лет до второго лейтенанта. Все верно?

– Так точно! – снова гаркнул Любомир, сверля перса взглядом. Тот ему решительно не нравился, а потому парень получил легкое удовлетворение от того, как он снова поморщился. – Ну точно, не армейский, – вновь подумал Любомир, – с чего бы ему так кривиться, когда младший по званию перед ним тянется? Особист, что ли?

– Та-а-к, – снова потянул Мастер, – второй лейтенант Билич, давай-ка начистоту. Как ты оцениваешь свои шансы получить звание первого лейтенанта? Мы исходим из того, что ты сумел выслужиться из мяса, сброда из швейцарцев, германцев и словен, которых все так любят нанимать за сущие гроши.

– Вот ведь сука, – подумал Любомир, – ведь по больному бьет. Нет у него никаких шансов. Будет служить, пока не выкинут. Тут рост в чинах только для своих предусмотрен. Но он уверенно гаркнул в ответ, пусть морщится, фраер столичный:

– Усердной службой его величеству надеюсь получить повышение по службе. Приложу все усилия, так сказать. Мыслимые и немыслимые.

– Слушай, тут написано, что ты умный, – спокойно сказал перс, показывая на личное дело. – Зачем ведешь себя, как последний дурак?

– А вы вообще кто? Знаков различия не наблюдаю, – сдерзил Любомир. – Отвечаю по уставу. А в уставе не прописано, что я должен непонятно перед кем душу наизнанку выворачивать.

Любомир сказал это и даже зажмурился. Ведь перед этим типом комполка навытяжку стоял. Что же будет сейчас? Только бы со службы не поперли. Домой ехать ну совсем не хочется. Не на завод же ему идти.

– Законный вопрос, – так же спокойно ответил Мастер. – Но ты больше так не делай, дерзость я не потерплю. Кто я, ты и сам догадался, я же по глазам вижу. Да, ты прав, я из разведки. Есть задание для такого, как ты. Скрывать не буду, задание долгое и опасное, но и награда соответствующая.

Любомир подобрался, превратившись в слух. Неужели шанс?

– Не спрашиваешь ничего, и правда, умен, – с удовлетворением сказал Мастер. – Надо провести в Ингланде от трех до пяти лет. Будешь выполнять мои поручения.

– Там же карантин! – выпучил глаза Любомир. – Прошу прощения, Мастер!

– Там опасно, – пояснил ему перс, – но болезни никакой нет, так что можешь не волноваться.

Любомир ошеломленно молчал. А дети, которых сюда тысячами вывезли? А горы трупов несчастных англов на границе, которые он сам лично видел?

– Если дашь согласие, все узнаешь. У тебя пока допуска нет, – сожалеюще сказал перс. – Давай к делу. К наградам. Ты из этого полка так с одной молнией на рукаве и уйдешь, это я тебе говорю точно. Для таких, как ты, выслужившихся из мяса, это потолок. Но, если пробудешь в командировке три года, получишь вторую молнию, а если пять – малый скипетр на рукав и Бронзовую Звезду с бантом.

– Но, это же… – неприлично пискнул Любомир, – это же…

– Да, это пенсия имперского майора в отставке. И надбавка за орден. Ты на эти деньги у себя в Браниборе[2 - В нашей реальности столица славян-лютичей Бранибор после захвата немцами в 12 веке была переименована в Бранденбург. Тут племена лютичей и бодричей сумели сохранить свою государственность.] будешь жить, и ни в чем себе не отказывать до конца своих дней. Согласен?

Любомир кивнул, даже не спрашивая, а что же он там делать-то должен целых пять лет. Да за майорский скипетр он там что угодно делать будет. Он ведь о таком даже мечтать не смел. Это же из мяса единицам такой шанс дается. О таких счастливчиках в наемных полках легенды ходят. С такими-то деньжищами и родители его как сыр в масле кататься будут. И молодую жену с хорошим приданым взять можно, даром, что ему уже за тридцать будет. Это в Империи майорская пенсия не бог весть какие деньги. А в словенском княжестве это …ух! Он согласен, согласен…

– Ну и хорошо, – Мастер почему-то совершено не удивился. – Завтра бумага придет, ты переводишься в Западное Управление имперской разведки. Я его начальник. Это тебе на всякий случай информация, если ты еще раз мне нахамить вздумаешь. Из армии королевства Мерсия тебя уволят уже завтра. Ты почему еще здесь? Бегом рапорт писать.

* * *

Мерсия и Ингланд говорили на одном языке, а потому сложностей не возникало. Туманные острова были небольшими, и на своих стародавних языках говорили только бритты, которых пришлые германцы загнали в горы и далеко на запад, в Уэльс. Чтобы попасть в Ингланд, Любомир просто прошел ночью мимо бронехода, который охранял сухопутную границу. Чип, что был ему вшит, делал его невидимым для машин. Этот же чип служил маячком, по которому его могли отследить в любой момент. Полезная штука, особенно когда в голодной стране тебе доставляют дронами консервы прямо в чистое поле. Один раз даже горячий суп доставили, побаловали второго лейтенанта. Первые сутки прошли спокойно, а вот потом начались неприятности. На него дважды набрасывались оборванные личности с сумасшедшими глазами, которые были вооружены… Как бы это сказать помягче… Дерьмом каким-то они были вооружены. Любомир их даже убивать не стал, просто накостылял по шее и прогнал. Еды он им не дал, на это строжайшее распоряжение было. Нельзя! Его задача – наблюдение, любое вмешательство – исключено. Даже если на его глазах убивать кого-то будут, он просто фиксирует, но не помогает ни одной стороне. Странное распоряжение, но не ему судить. Он солдат. Его дело – выполнять приказы.

Цель была в Кембридже. Нужно найти одного человека и установить плотное наблюдение. Любомир получил две фотографии объекта. ДО и ПОСЛЕ. Как будто два разных человека. На одном фото гордый такой тип со смутно знакомым лицом, а на другом – какой-то мелкий жулик. Но сходство, безусловно, прослеживалось. Это его так местная жизнь укатала. Удивительно даже. Как ему объяснили, никакой эпидемии тут не было, а страна была наказана за измену. Местный король какое-то страшное оружие разработал, да такое, что самому императору мог бы угрожать. Тот, ясное дело, терпеть не стал, и ночью ракетные крейсеры отстрелялись по объектам инфраструктуры несчастного королевства. Жители, которые бросились бежать из страны, встретили на своем пути роботизированные стрелковые комплексы «Великий Хумбан», которые убивали всех подряд при попытке пересечь границу. Те, кто так и не смог поверить в происходящее, остались гнить к сотне шагов от границ, а остальные отхлынули назад и начали беспощадную войну за оставшиеся ресурсы. Власть, что интересно, как-то сразу исчезла, а потому еда пропала в считанные дни. Электричество и вода закончились навсегда в момент ракетных ударов, а потому народ толпами повалил из городов, превратившихся в гигантские мышеловки. Ни воды, ни еды, ни тепла, и при этом смерть подстерегает на каждом углу. Тысячи людей гигантской волной потекли в деревни, где им никто не был рад. Началась бойня. Воевали за каждый дом с запасом дров, за каждую ферму, за удочку, за топор или старый дробовик. В первый месяц всё, что имело в новой жизни хоть какую-то ценность, меняло владельцев по несколько раз.

А вот сейчас шел шестой месяц катастрофы. Любомир шагал по пустынной дороге, вдоль которой объеденные собаками трупы встречались теперь как бы не чаще, чем одуванчики летом. Жуткое зрелище, конечно. Любомир, даром, что военный, первые дни вздрагивал. Но бояться мертвых глупо. Бояться надо живых, и не только людей. Это он понял, когда боковым зрением увидел вереницу собак, самых страшных хищников этих мест. В рукава куртки были вшиты пластины, которые не мог прокусить не один пес. Любомир проверил ход кинжала в ножнах и перевел игломет в кармане на поражение с летальным исходом. Нечего баловать тварей, собак тут несметное количество стало.

* * *

Стая во главе с вожаком, явно породистым бойцовским псом, наблюдала издалека. Они присматривались. Еще месяц назад они точно не стали бы бросаться на здорового и сильного самца человека. Тот мог издалека ранить и даже убить несколько сильных псов. Теперь же еды стало куда меньше. Зима уже подошла к концу, и началась ранняя весна. Бывшие хозяева внезапно превратились в пищу, и это открытие далось питомцам не сразу. Только когда их самих люди стали воспринимать как еду, наиболее умные псы сбежали и начали сбиваться в стаи. Всякая собачья мелочь, все эти пудели и болонки, погибли в первую пару недель. Кого не съели хозяева, того порвали другие псы. Огромные декоративные собаки, что служили символом статуса, погибли еще быстрее, они ели слишком много. Выжили средние по размерам, но умные и злые. Падаль вдоль дорог и в городах тоже была источником пищи, но разве она сравнится со свежим мясом?

Вожак наблюдал. Он всегда считал себя неглупым псом, но последние месяцы сделали его гораздо умнее. Он не кидался на добычу, если не был уверен в победе, или в том, что приобретет больше, чем потеряет. Ведь лишившись нескольких сильных бойцов, стая рискует своей территорией. Вожак коротко рыкнул, и самая мелкая собачка стала выписывать круги вокруг человеческого самца, подходя с каждым разом все ближе. Вожак наблюдал, как мелкая никчемная шавка отрабатывает свою долю в добыче. Та сама знала, что нужна только в такие моменты, и рисковала жизнью безропотно. Ведь иначе она никому не нужна, а это верная смерть.

Если человек засуетится, и от него волной пойдет запах страха, стая разорвет его в считанные минуты. Четверо псов вцепятся в конечности, зафиксировав их, а вожак, как самый тяжелый, собьет его на землю в прыжке. А там недалеко и до горла. Люди – не косули, на них нужно охотиться по-другому. Это вожак уяснил очень быстро. Пес – застрельщик сужал круги, злобно скаля мелкие зубенки, и человек вытащил из кармана руку, блеснувшую тусклым металлом. Назад! Рык вожака остановил нарезающего круги пса, который задал стрекача. Не сейчас! Опасно!

Стая рассыпалась, уйдя в густой подлесок, и побежала за человеком, ожидая ошибки с его стороны. Им нужны были считанные секунды, а для этого он должен приблизиться к зарослям, или сесть для того, чтобы справить естественную потребность. Люди в этот момент особенно уязвимы, вожак понял это быстро. Глупая привычка носить на себе множество шкур приводила к тому, что в тот самый момент шкуры нужно снимать, и человек становился совершено беззащитен. Многих они разорвали именно тогда. Но люди тоже поумнели, и уже давно стая не встречала идиота, который при нужде прятался бы в кустах. Стыд уступил место желанию жить. Теперь любой путник присаживался, когда вокруг него была открытая местность на пару сотен шагов во все стороны. Вот так вот все внезапно поменялось.

Вожак принюхался. Человеческий самец молод и силен. Запах старости, слабости и болезни пес знал. Тут его не было. Зато была металлическая штука в руке. Опасно! Он снова рыкнул. Нападать только из засады! В ответ он ощутил шкурой едва слышное ворчание. Охотники были согласны с ним. Не так давно блестящая штука в руке человеческого самца лишила их трех бойцов. Того, конечно, разорвали, но размен оказался слишком дорогим. Щенки из первого помета ПОСЛЕ уже подрастают, и скоро всех ждет жестокая драка за территории. Особенно когда подъедят падаль вдоль дорог. В город им пути нет, там свои стаи, и их зоны куда меньше, ведь там всё еще много еды. Свою территорию надо держать всеми силами, каждый пес это понимал. Свежего хорошего мяса становится меньше с каждым днем, и оно достается все труднее. Люди забились за высокие стены, они научились убивать собак не только из грохочущих палок, но и острыми зубьями, что носили на поясе. Убивали они теперь псов и острым деревом, которое пробивало насквозь. И они тоже охотились на них, это каждый пес знал точно, и боялся. Не только он мог сожрать человека, человек тоже с удовольствием жрал собак. А их шкуры надевал на себя, смущая стаю непривычной смесью запахов.

Псы довели человека до дома с выбитыми окнами. Человек осмотрел его, хмыкнул, и зашел в другой, стоящий рядом. Окружить! – дал негромкую команду вожак. Стая подтвердила понимание. Они с каждым днем становились все умнее и умнее.

* * *

Любомир зашел в выбранный дом. Ему там не понравилось, в доме витал запах смерти и тлена. А вот сарай оказался гораздо лучше. Тут было главное – чердак и приставная лестница. Он залез наверх и втянул лестницу к себе. Сарай как сарай, даже странно, что дом на земле не занят. Видно, собаки жизни местным не дают. Он же видел попытки пришлых людей тут обосноваться. Какое-то тряпье лежало в углу пустого дома, одно окно явно пытались заколотить. Но не получилось. Не прожить теперь в одиночку, никак не прожить. Вот и стоит годный дом с надворными постройками пустой. На чердаке было сухо, и лежало сено. Любомир, вспомнив прошлую жизнь, поворошил его, ожидая увидеть стайки мышей. Он не терпел этих мелких тварей, боясь их до дрожи. Крыс – особенно. Странно для деревенского парня, но вот такой он чудной. Грызунов он не обнаружил, пара штук не в счет. Зерна не было, и их не было, ответ на загадку оказался прост. Все, что можно было найти и съесть, давно уже найдено и съедено. И никто не думал о будущем посеве. Как будто завтра никогда не наступит. Хотя, может быть, так оно и есть? Развести огонь на чердаке было нельзя, поэтому придется зарыться в сено. Любомир достал спальник, поужинал и вытащил из рюкзака небольшой прибор размером с ладонь.

– Вот ведь хитрые твари, – присвистнул он, – обложили.

На экране тепловизора были видны красные всполохи, которые перемещались вокруг дома. Некоторые, напротив, оказались неподвижны, и только насыщенный цвет пятна на экране говорил о том, что пес все-таки жив.

– Придется вас все-таки проучить. Не хотите по-хорошему, собаки такие. Ну да ладно, ко мне они не залезут, а утром разберемся.

Любомир настроил датчики движения на зону в десять ярдов и заснул сном праведника.