Мент. Инспектор угрозыска

– Какой-то ты неласковый сегодня, Коля. Нет бы поздороваться со мной, руку пожать.

– Ну, привет, Георгий! И всё же: ты чего заявился?

– Партия сказала надо, комсомол ответил есть. Начальство твоё попросило, лично товарищ Николаев, – пояснил я.

– Зауважал тебя, видать, Николаев. Думает, мы без твоей помощи теперь ни один налёт не раскроем, – грустно усмехнулся сыщик.

– Если что – могу и домой вернуться, – с деланым равнодушием пожал я плечами. – Как-никак законный выходной.

– Э, погоди! Раз приехал – включайся в работу, – спохватился Панкратов.

Я улыбнулся.

– С этого бы и начинал.

– Прости, дружище. Ты ж понимаешь – я не со зла.

– Да не извиняйся, Коля. Лучше вводи в курс дела, чтобы время зря не тратить.

Панкратов повернулся к свидетелю.

– Большое вам спасибо! Подойдите, пожалуйста, к следователю. Он запишет ваши показания.

Свидетель – мастеровой с мозолистыми руками, кивнул и отошёл.

– История следующая: сегодня, день выдачи зарплаты рабочим типографии, – заговорил Панкратов. – Деньги из Госбанка привозят обычно часов в одиннадцать, а где-то около шестнадцати их выдают. Сотрудников в типографии много, сумма набегает приличная, как у хорошего завода. Примерно в четырнадцать двадцать в типографию влетели трое со шпалерами, кинулись к кассе и, угрожая оружием, заставили кассира отдать все деньги.

– А денег, значит, было много…

– Очень много, – вздохнул Панкратов.

– Ну, пойдём поговорим с кассиром.

– Пойдём. Только его уже раза четыре допрашивали.

– Где четыре, там и пять. Может, скажет что-то полезное.

Мы вошли в типографию и оказались в длинном и узком коридоре. Ни охраны, ни хотя бы завалящего вахтёра… впрочем, когда на тебя прут с наганами, от безоружного вахтёра толку мало.

Запах стоял специфический: типографская краска, бумага, какие-то химикаты.

– Через этот вход ворвались?

Панкратов кивнул.

– Да, через центральный.

– Есть и другие?

– Конечно. Служебный на той стороне дома: через него бумагу подвозят и прочие расходные материалы. Но он обычно запирается, причём изнутри.

– В момент ограбления кто-то видел налётчиков?

– Нет. Рабочие были у станков, конторские не шастали. Время выбрали удачное: все заняты работой.

– Удачное, говоришь?

– Да. Обеденный перерыв закончился, смена в самом разгаре. Люди делом заняты.

Я задумался.

– Типографию прежде грабили?

– По моим сведениям, в первый раз, – сказал Панкратов.

– Ясно. Как попасть в кассу?

– Прямо по коридору, никуда не сворачивая. Касса почти в самом конце.

– Идём.

Мы двинулись дальше по коридору.

– В общем, тут у них печатные станки стоят, – показывал освоившийся Панкратов. – Справа – кабинет главного инженера. Это – дверь директора. Здесь бухгалтерия и расчётная часть. А вот и касса.

Мы упёрлись в комнату с небольшим зарешечённым окном, в полуметре от которого находилась дверь.

Панкратов постучал.

– Тук-тук, кто в теремочке живёт? Открывайте, уголовный розыск!

Лязгнул затвор, дверь приоткрылась. Из дверного проёма с опаской выглянул мужчина лет пятидесяти с унылым лицом.

– Представьтесь, – попросил я.

– Перцов, кассир.

– Быстров, особый отдел уголовного розыска. Впустите нас и поговорим.

– О чём? – тоскливо спросил Перцов, и его лицо стало ещё более унылым.

– О живописи, – буркнул Панкратов. – Неужели не догадываетесь, о чём вас будут спрашивать?

– Согласен. Дурацкий был вопрос, – согласился мужчина. – Извините, это от нервов.

– Извиняем, – сказал Николай. – Так вы впустите нас?

– Конечно-конечно, – засуетился мужчина. – Проходите, пожалуйста.