Ночь среди нас

Ночь среди нас
Дмитрий Дубов

Легенда о Великой Тьме, которая была до всего и останется после. Миф о Неспящей, влюбившейся в обычного бога.

Дмитрий Дубов

Ночь среди нас

Давным-давно, когда не было ещё ни материи, ни пространства, ни времени, жила-была Великая Тьма. Ну, как жила? Скорее, влачила жалкое существование, так как обреталась сама в себе и бытия своего не осознавала. И так бы оно и продолжалось неисчислимую вечность, ибо нечего было считать, да и нечем, если бы однажды…

(Не терпит ясность пустоты).

…У Великой Тьмы не появился бы разум. Как это произошло, доподлинно неизвестно, ибо сама ставшая внезапно разумной сущность не могла вспомнить этого момента. Можно предположить, что в ней уже были заложены все необходимые элементы для подобного свершения. И если вы спросите, кем, собственно, заложены, вопрос ваш останется без ответа, ибо то нам не ведомо. Представьте себе немыслимые течения мрака, протянувшиеся из ниоткуда в никуда. И вот пара из них случайно соприкоснулась и высекла одну единственную искорку, которой оказалось достаточно для всего остального.

Природа той самой искорки тоже осталась за порогом понимания. Ибо творение никем не было замечено: не было ни единой личности, как мы предполагаем, которая могла бы это заметить. Однако мы точно знаем, что именно из этого единственного всплеска первичной энергии произошли все миллиарды вселенных, о которых мы осведомлены. Из того же единственного События появилась и КсиЗара – предвечная. Причём она, в отличие от Неспящей – Великой Тьмы, сразу была разумной, мыслящей и способной творить новые миры.

Но между пробуждением Неспящей и началом творения пространства и времени предвечной пролёг огромный промежуток, заполненный не временем, а легендарной субстанцией, которую некоторые учёные описывают как магический бульон. Ничего общего с супом он не имеет, а представляет собой умения и способности разума Великой Тьмы, которыми она овладела после События.

Нельзя сказать, сколько это продолжалось, ведь течения межвселенской реки под названием Время из прошлого в будущее ещё не началось. А закончилось всё, когда КсиЗара принялась творить миры из раздвинутого её волей пространства, частично задействуя и магический бульон Неспящей. Ясно, что такое положение вещей не могло понравиться Великой Тьме. Она пыталась образумить предвечную, объяснить ей, что лучше нескончаемого мрака вокруг ничего быть не может, но КсиЗара и слушать её не хотела, продолжая создавать ярко горящие в расширяющемся пространстве миры. Тогда Неспящая плюнула первичной чёрной дырой в создающую миры и поспешила удалиться в такое место, где её не тревожили бы разгорающиеся пузыри множественных вселенных. С тех пор след Великой Тьмы потерян и тайны её происхождения навеки утрачены. А нам остались лишь ложные следы в виде бескрайней черноты космоса, разделяющей пылающие звёзды, да отсутствие света в герметично замкнутом пространстве. Изначальный же мрак нам недоступен.

Но есть у этой легенды и продолжение, которое даст нам понимание, где можно найти следы Великой Тьмы.

Однажды, когда процесс творения миров только начался, в одном из самых ранних временных пузырей, названных позже вселенными, появилась цветущая планета. Как и всё в той части реальности, она была создана с помощью частички Неспящей, и потому магия там была привычным делом, как вода или воздух. Имя же у планеты было – Идиллия. Ответственным за неё КсиЗара поставила Антареса, который стал там подобием бога. Был он статен, красив, невероятно мужественен, да и обходителен, как настоящий бог. В него-то и угораздило влюбиться Великую Тьму, когда она спустилась полюбоваться планетой по приглашению КсиЗары. Было это ещё до того, как между ними пролегла глубокая бездна неприязни. Некоторые поговаривают, что именно из-за этого случая всё и произошло.

Как бы там ни было, Неспящая влюбилась в Антареса, а тот ответил ей взаимностью. Светлый богоподобный мужчина и грациозная тёмная девушка невероятно гармонично смотрелись вместе. Их роман искрился невероятной энергией и подарил предвечной множество идей на сотворение новых миров. Впрочем, влюблённым всё это было не важно. Они упивались друг другом, познав совершенно новые чувства и эмоции. Первичный мрак и струящийся свет переплетались в танце страсти, проникая друг в друга и даря гармонию счастья, завладевающую существом целиком и полностью. Даже едва только появившееся время остановилось, чтобы понаблюдать за всепоглощающей страстью двух сущностей, стремящихся стать единым целым. Поэтому доподлинно неизвестно, сколько длился их роман, пропитанный искренней любовью и сумасшедшим желанием. Думается, он был подобен вечности, вписанной в крохотное зёрнышко мгновения.

Неспящая забеременела и вскоре родила девочку, которую назвали Ночь. Собственно, все добрые сказки примерно на этом моменте заканчиваются. Но наша, к сожалению, только начинается.

Жила в те дни на Идилии девушка Пламенея, прекрасней которой и сыскать было невозможно. Её рыжие волосы струились по воздуху подобно огню, глаза поражали изумрудным сиянием, алые губы просили целовать их без памяти, а фигура вызывала зависть у богинь, и поговаривают, что даже у КсиЗары. Но, главное, не было равных Пламенее в магических искусствах. А ещё в желаниях. Ибо мало ей было мужского внимания на Идиллии, и она захотела заполучить самого Антареса, подобного богу на той планете. К чести светлоликого красавца можно сказать, что очень долго Пламенее не удавалось привлечь его внимание к себе. И тогда она использовала невероятно сильное заклятие, превратив себя в концентрат того, к чему тяготел Антарес. Это сработало, и бог Идиллии обратил свой светлый взор на Пламенею.

Великая Тьма долго не замечала измены супруга. С одной стороны, она была полностью поглощена заботами о маленькой Ночи, а с другой – бесконечно любила мужа и всецело ему доверяла. Однако всё тайное рано или поздно становится явным. Сочувствующий Неспящей придворный дух открыл ей глаза на происходящее, когда стало ясно, что связь Антареса и Пламенеи не просто интрижка, а бурный роман, захвативший светлоликого с головой.

Она рыдала. Она не хотела верить. Она познала горе. Она чувствовала, как нечто заползает в её сердце на то место, где только что жила любовь.

(Не терпит ясность пустоты).

И, леденея, её счастье грозило разорвать естество Неспящей. И только Ночь продолжала радовать мать детскими выходками. Впрочем, и она чувствовала: что-то случилось. Она же видела эти горестные морщинки, сложившиеся вокруг губ матери совсем недавно.

Великая Тьма, не желая верить в произошедшее, понимала, что прежняя жизнь утрачена навсегда. Однако она ещё пыталась сохранить хотя бы видимость былой гармонии. Сначала она обратилась к мужу, сказала, что ей всё известно, и в честь их бывшей любви попросила его завершить позорный роман и вернуться в семью. На что Антарес ответил, что рад, так как теперь ничего не нужно скрывать. Так же он сказал, что это не позорный роман, а настоящая любовь, а вот их связь была лишь тусклой обманкой на этом фоне. Неспящая заклинала его одуматься именем Ночи, но светлоликий был одурманен чарами Пламенеи и отмахнулся от воззвания, заметив, что уже довольно потратил на неё своего времени.

Понимая, что столкнулась с противостоянием, которое нельзя объяснить простыми чувствами, Неспящая покинула Идиллию и обратилась за помощью к КсиЗаре. Она попросила предвечную обратить своё внимание на действия Пламенеи. На магию, использованную той. На недопустимость применения оной к богу. Но КсиЗара была так поглощена открывшейся ей прорвой новых эмоций, благодаря которым свежие миры блистали пуще прежнего, что ответила отказом. Она искренне попросила прощения у Великой Тьмы, но не пожелала прекращать действия огненной чародейки, дабы та расширяла спектр возможностей для новых пузырей-вселенных.

Неспящая прокляла её. Была у неё подруга, а теперь не стало.

(Не терпит ясность пустоты).

Более того, Великая Тьма успокоилась за то время, пока пыталась повлиять на мужа. Она решила забрать дочь и удалиться в те пределы, куда не заглядывала даже предвечная, не говоря уж о всех остальных. Однако случиться этому было так и не суждено.

Пламенея являлась не только самой красивой и одарённой сильнейшей магией. Её ум остро отточенной бритвой правил реальность по её желанию. Девушка догадалась, куда и с какими намерениями отправилась Великая Тьма – её соперница. Пламенея создала вокруг звёздной системы, в которую входила и Идиллия, кокон, наделённый специальными свойствами. Неспящая не могла преодолеть его, не могла вернуться к мужу и дочери.

Мрак объял незримый кокон со всех сторон, когда жена Антареса поняла, что её отгородили от родных. Она билась в него и кричала, требуя пустить её внутрь. Она плакала и грозила ужасными карами за соблазнение мужа. Она рыдала и молила отдать ей хотя бы дочь. Всё было без толку. Пламенея позаботилась о том, чтобы ни звука не донеслось из внешнего мира.

Предание гласит, что Великая Тьма ещё раз обратилась за помощью к предвечной, но та снова ответила отказом. Так это или нет, мы не знаем. Но знаем жуткий конец легенды.

Ночь достаточно подросла, чтобы понимать, что происходит. По своему развитию она походила на девочку-подростка, и от её чёрных внимательных глаз не укрылось, что отец изменяет матери с чаровницей, мать исчезла, а сама Пламенея выглядит более чем довольной. Более того, внутри сознания девочка слышала крики и мольбы матери. Они причиняли ей боль, но она не знала, как помочь. Затем рыдания и угрозы смолкли. Ночь поняла, что мать решила отступить, чтобы продумать план действий. Но решила не дожидаться, пока та ударит, а действовать сама.

Воспользовавшись сном отца, она отсекла ему ту часть сердца, в которой находилась любовь. Присмотревшись внимательно, увидела, что там по-прежнему живёт лишь её мать, а чувства к Пламенее ненастоящие, наколдованные. Ночь уронила непроницаемо-тёмную слезу на отрезанную плоть и спрятала её за пазуху. Она решила, что сможет постичь магию на таком уровне, чтобы вытравить оттуда всё наносное (не терпит ясность пустоты) и оставить там лишь Неспящую. Свою маму.

Но Ночь не успела ничего сделать, так как в этот момент в покои Антареса вошла чаровница. Пламенея хотела спросить у девочки, что она тут делает, но в этот миг взгляд её упал на окровавленное тело бога, и она всё поняла. Пламенея вскрикнула и бросилась на Ночь, чтобы отобрать вместилище любви Антареса. Но дочь Неспящей остановила её, пригрозив, что наполнит сердце отца изначальным мраком, и тогда его ничто не спасёт. Пламенея остановилась, соображая, что может сделать.

Решение созрело почти мгновенно.

– Отправляйся в ничто! – крикнула Пламенея, открывая магический портал.

В тот же момент она попыталась выхватить часть сердца бога Идиллии. И ей почти это удалось. Рука Ночи выпустила его, но потоки, вырвавшиеся из портала, подхватили его и утащили вслед за девочкой.

Пламенея села возле постели Антареса и горько заплакала. Её всхлипы разбудили отца Ночи и мужа Неспящей. Он глянул на огненную красавицу и удивился тому, что когда-то мог испытывать к ней что-то сильнее жалости.

Лишившись любви бога Идиллии, Пламенея быстро старела, однако не оставляла попыток вернуть расположение Антареса. Некоторые даже берутся утверждать, что она успела родить от него ребёнка, потомками которого являемся и мы все. Это не лишено смысла в свете происходящего с людьми.

В последний раз Пламенею в виде древней старухи с торчащими во все стороны поблёкшими волосами, лишившимися рыжего огня, видели на вершине Главной горы. Вероятно, она решилась пробить собственноручно созданный кокон, чтобы за его пределами найти часть сердца Антареса, выпавшую из мёртвых рук Ночи.

Но было бы неверно предполагать, что дочь Великой Тьмы погибла, оказавшись там, где нет ни времени, ни пространства, ни материи. В ничто. От матери ей досталась способность не просто выживать там, а полноценно существовать. Более того, скорее всего, она встретилась с матерью, которая к тому времени, к сожалению, совершенно обозлилась на всё созданное КсиЗарой, и вместе они смогли снять чары с части сердца отца и мужа. Но осталась иная проблема: как найти Антареса в неуклонно расширяющемся пространстве и вернуть ему вместилище любви? КсиЗару к тому моменту уже одолел творческий кризис, и она укрылась от мира в только ей ведомом подпространстве, так что у неё спросить не получалось. Что же делать?

Ночь приняла единственно верное, на её взгляд, решение: она поселилась меж людьми и стала испытывать сердце каждого, надеясь найти именно то, часть которого лежала у неё во внутреннем кармане чёрной мантии, расцвеченной искрами звёзд. Но каждый раз находила лишь отголоски отцовского сердца и сильно горевала. Хуже всего было, когда она наталкивалась на сердца потомков Пламенеи. В таком случае Ночь хищно улыбалась и насылала на них кошмарные видения. Если вам снятся такие, знайте, ваша дальняя прапрабабка – самая сильная чаровница из всех известных. Если это, конечно, утешит разум, бесконечно сходящий в плавящуюся бездну безумия. Но Ночь среди нас. И, когда она найдёт сердце отца (не терпит ясность пустоты) и воссоздаст любящее тепло, всё изменится. Во всех мирах воцарится мрак и покой. До того же момента суждено бурлить хаосу.

Есть и иной вариант. Великая Тьма соберётся с силами и сотрёт всё мигающее и светящееся с небосвода реальности, оставив лишь себя, текущую потоками мрака из ниоткуда в никуда. Да, ей придётся пожертвовать разумом, но, поверьте, она с удовольствием уничтожит эту часть себя, причиняющую бесконечную боль.

И лишь любящее сердце Антареса сможет остановить её.