Холодная Меланхолия

– Когда я ходил по набережной, на мои глаза попалась эта часовня. Наверное, её загадочность привела меня сюда, её спокойствие, её жизнь и история.

– Вы пришли ради истории? – Марлен посмотрела на него. – Я бы могла рассказать, однако спешу внутрь.

Мадемуазель пощурилась и так устремлёно пошагала вперёд к ступеням, ведущим наверх. И вдруг Мортимер окликнул её. Он увидел как из её сумки случайно выпал блокнот на металлических кольцах. Молодой человек в белом бросился поднять вещь, но девушка тоже уже среагировала, однако не успела поднять блокнот. Как только Мортимер начал поднимать его за несколько страниц, блокнот раскрылся и он увидел рисунок карандашом. На белом листе был изображён серый Мортимер. Марлен немного стыдливо и стеснительно выхватила блокнот из его рук и очень быстро засунула обратно в сумку.

– Вы нарисовали меня. – Произнёс человек в белом.

– Какая у вас потрясающая наблюдательность, Морт, – нахмурено говорила девушка, – вам нужно работать криминалистом.

Марлен махом развернулась и поспешила уйти. Всё равно это был бесполезный выход из разговора.

– Почему вы нарисовали меня, Марлен? – догнал её Мортимер. – Я вам нравлюсь? – улыбнулся он.

– Зачем вы так много спрашиваете? – резко остановилась девушка и направила прищуренные глаза на него. Её голос стал требовательным.

– Просто хочется знать и всё. – Немного улыбаясь, сказал он.

– М, ясно. Да, вы мне нравитесь. – Враждебно ответила Марлен. – А теперь мой вопрос: вы всегда ходите в белом, Морт, разве у вас нет одежды или какой-то праздник?

– Не то и не другое. Я люблю белый цвет, ведь и сам весь белый. – Усмехаясь, отвечал молодой человек. – Теперь я: почему я вам нравлюсь?

– Это очень странный вопрос, Морт. Для меня вы объект исследования и наблюдения и это мне нравится. Ваша внешность, манеры и это тоже мне нравится. Ваш юмор и белый цвет нравятся. Вопрос исчерпан? Хорошо, тогда я пойду.

– Посмотрите на эти стены – они тоже ведь белые. – Начал Мортимер, но девушка уже не останавливалась, тогда он пошёл за ней. – Взгляните на облака, и они тоже белые. Вращайте спектр всех цветов – цвет станет белым.

– Ищете в этом философию? – Марлен замедлила шаг, но всё же не стала смотреть на Мортимера.

– Она всегда была, её не нужно искать, ведь стоит только заговорить и её уже видно. Не думайте об этом. Если хотите, называйте меня снеговиком.

Теперь они вместе пошли к ступеням. Она о чём-то задумалась, а он смотрел на дорогу и на базилику. Подойдя ближе к зданию, они невольно переглянулись и быстро отвели друг от друга взгляды.

– Посмотрите на колокольню. На ней стоит каменная Дева Мария и держит младенца в руках. Вокруг них ангелы.

– Это значит спасение, сохранение, помощь. Надежда. – Тихо сказала Марлен, глядя на статую. – Она хранит нас и наш город.

– Вы верите, Марлен?

Она молча кивнула. Ей снова стало интересно, почему и зачем он сегодня пришёл на этот холм, но как только она начала спрашивать, он негромко засмеялся и крепко обнял её. Девушка оторопела и замолчала. Однако расслабилась и тоже заключила его в объятия. Так простояли они целых две минуты. На горизонте уже стала вырисовываться тучка, которая через эти две минуты притащила ещё несколько тёмных туч и все они слились в одно угрожающее покрывало. Марлен отодвинулась от Мортимера, но не отпустила его руки. Марлен вдруг почему-то нежно сказала, что у него довольно интересный притягивающий имидж, а поэтому в её голове родилась мысль о том, что этот внешний вид никто не замечает в округе. Мадемуазель неожиданно увидела, как зрелый мужчина стоит под деревом с мороженым в руках и таращится на нее, почти раскрыв рот от удивления или ужаса, который читался в его глазах. И тут её радостное, лёгкое настроение сдуло налетающим ветром, который слишком быстро подгонял тучищу. Мортимер заметил её настороженный взгляд и оглянулся. Он успокоил ее, и они ушли с холма вниз к городу.

Ветер охватил Марсель даже быстрее, чем многообещающий дождь. Он был как предшественник, как первая волна нападения, ведь по небесному полотну было видно, что дождь будет сильным. Южный французский городок медленно темнел под тенью что двигалась сразу после ветра, за которой сразу же была природная артиллерия. Солнце поглотили серые, затем толстые чёрные щупальца. Стало мрачно. Казалось, что всё замерло и ждало чего-то ужасного, как будто бы Апокалипсиса. Улицы быстро опустели, но машины продолжали передвигаться по дорогам. Единицы, кто всё же рискнул остаться под настилающей тучей, стали доставать зонтики. Порывистый ветер прекратился. Над Марселем словно завис огромный инопланетный корабль, окружённый дымом, и под ним вспыхнул яркий свет; тонкими ломаными синевато-белыми линиями разошлись под небом высоковольтные полосы. Где-то в глубине корабля произошёл зловещий взрыв и стеной, летя из-за гор, город захлестнул тёплый ливень.

Белая птица, летевшая под ковром атмосферы

Они хотели пробежать по улицам. Но небесная вода задела их, и они укрылись в ближайшем магазинчике. Это оказалась небольшая антикварная лавка, в которой было много разных безделушек. В помещении было хмуро, сонные лампочки в люстре выхватывали только первые витрины и шкафы. В воздухе витал сухой, тёплый старинный запах книг и частички пыли. За прилавком никого не было. На дальней стене виднелась плотная шторка, закрывающая проход в комнатку, из-за которой тускло лился свет. В широкие окна били капли дождя, как будто хотели добраться до тех двоих. В глубине зала зажглась ещё одна люстра, которая, кажется, придала сил первой, поэтому стало светло и видно, что там дальше на полках, в шкафах и на столах. В одном высоком шкафу за стеклянной дверкой стояли длинные вазы, а над ними на деревянной полке были шкатулочки и маленькие статуэтки. На столах стояли разнообразные часы, красивые лампы, резные деревянные фигуры. Перед глазами открылся как будто сразу весь мир. С правой стороны через два стеллажа были предметы из Африки, египетские плиточки и символы, старые хрупкие маски аборигенов, некоторые виды оружия, куклы, одежда. Сразу за ней располагались австралийские штучки. Впереди были европейские вещицы: колокольчики, зеркала, картины, предметы мебели, глобусы, украшения, один стеллаж специально был уделён французской роскоши и парфюмерии; дальше занимали несколько полок и шкафов русские бытовые предметы, тарелки, подносы, три полки были в матрёшках, посреди зала стоял красивый резной комод, недалеко от него под ковриком был сундук, плакаты и афиши, книги, кружки, монеты и прочее. По левую сторону находились азиатские страны. Там на столиках стояли чайные сервисы, буддийские летописи и статуи, амулеты и талисманы, драконы, коровы, змеи и другие фигуры.

Здесь всё было необычным и занимательным. Марлен привлекла одна маленькая статуэтка, которая стояла напротив её глаз. Девушка хотела взять её, но её спутник повёл за руку дальше. За прилавком появился пожилой дядечка, наверное, вышел, когда они разглядывали ассортимент магазина. Он был одет в серую рубашку и светлые коричневые брюки, на носу серебряное пенсне. Его волосы были седые, а кожа сморщенная, худой. Он слабо улыбнулся посетительнице и предложил ей одну недорогую картину, однако Марлен отказалась, потому что ей всё равно не хватило денег на антиквариат. Мортимер вежливо попросил покинуть лавку, однако девушка сказала, что на улице дождь и лучше переждать его в сухом месте. И тут же на Марлен упал ужаснувшийся, а потом ещё и удивлённый взгляд старичка за прилавком, что чуть не упало его пенсне. Марлен не заметила этого, так как смотрела на Мортимера. Но зато она услышала, как продавец сказал, чтобы она смотрела представленную продукцию, потом он снова скрылся за шторой. Марлен и Мортимер пошли по кругу и разглядывали почти каждую вещичку. Любая безделушка в лавке приковывала внимание и взгляд, завораживала, интересовала и хранила какую-то тайну. Они так долго провели времени в магазине, что дождь закончился, и выглянуло солнце. Небо освободилось от тяжести и злобы. Но за это время дядечка так ни разу и не вышел из другой комнатки.

Свежесть заменила жаркий городской воздух. Стало прохладно, тепло и приятно находиться на улице. Марсель будто бы вздохнул по-новому. Марлен и Мортимер вышли из антикварной лавки и увидели, что улицы снова заполнились автомобилями и людьми. Он хотел здесь попрощаться с ней, и уже навсегда, но она вдруг спросила: не хочет ли он выпить тёплого вкусного чаю, привезённого её подругой из Индии. Желание расставаться куда-то улетучилось, он совсем забыл о том, чего хотел только что, и всё же согласился на небольшое чаепитие. С какой бы силой не тянуло его обратно желание уйти, скрыться, исчезнуть и встретить завтрашний день, мадемуазель держала его за руку и тащила за собой как будто несчастного разбитого, безутешного. Однако таковым Мортимер вовсе не был, наоборот он смотрел по сторонам, чуть ли не в каждое окно заглядывал и сопровождал увиденное своим иногда простым, иногда саркастичным комментарием. «Странно, здесь тихо и глухо, как в могиле» – услышала она от него, а потом было дополнение через минуту: «Нет, в могиле и то звуки какие-то имеются». И так было до того самого момента пока они не пришли на перекрёсток дорог. Позади них была набережная, слева известный холм, а дальше Мортимер задался вопросом в какое кафе они идут пить чай и зачем она носит его с собой? На что Марлен усмехнулась, закатила глаза, прочистила горло и делала это с ожиданием того, что он всё же поймёт что к чему. Мортимер смотрел на неё и ждал ответа.

– Мы идём на улицу Фонгат. – Оповестила Марлен.

– Заведение там? – спросил он и удивился, для чего было так далеко идти, когда первое кафе на их пути было ещё четыре кафе назад. – Наверное, вы его уважаете и обслуживание тоже.

– Да, там всегда чисто, уютно и обслуживание хорошее. – Невозмутимо-удивлённо ответила девушка и пошла дальше. Он за ней.

– И хозяин человек достойный? А интерьер красивый?