Мозг и картина мира

Но по мере развития науки и роста объёма научных знаний, как следствие, на смену универсализму пришла узкая специализация и в науке. Один человек уже не мог охватить такой огромный объём знаний. Он может быть на вершине научных достижений своей эпохи только в каких-то всё более узких сферах. Чтобы иметь возможность «копать глубже», нам волей-неволей, приходится «копать» всё у?же и у?же.

Итак, на Западе, с развитием науки, из некогда единой философии стали выделяться отдельные частные дисциплины и отдельные отрасли знаний. Появилась математика, физика, история, право и. т.д. А потом, выделившиеся отдельные частные науки, в свою очередь, сами стали дробиться дальше. Так, из философии выделилась физика как «наука о природе», название которой происходит от греческого ?????, что означает «природа». Это что-то вроде современного понятия «природоведение». А потом оказалось, что из этой физики-природоведения стали отделяться и другие «науки о природе», – химия, биология, астрономия, география. Осталась и физика. И уже из того, что ещё осталось от физики, уже из этого стали выделяться: теоретическая и экспериментальная физика, механика, кинетика, статика, оптика, термодинамика, электродинамика, геофизика, астрофизика, ядерная физика, квантовая физика и т.д. И этот процесс появления «новых физик» продолжается до сих пор. То же самое произошло и со всеми отделившимися уже от физики науками. Химия сначала отделилась от алхимии, а затем и химия тоже стала дробиться на: органическую и неорганическую химию, биохимию, коллоидную химию, нефтехимию, агрохимию и т.д. И со всеми остальными науками: географией, биологией, медициной, историей и т.д. произошло то же самое.

Дробление наук продолжается и по наши дни. Только за последние два столетия из некогда традиционного курса философии выделились в отдельные науки: в первой половине XIX века – социология как наука об обществе, на рубеже XIX – XX вв. – психология как «наука о душе», в середине XX в. – политология как наука о власти. Это, естественно, не означает, что до такого разделения не существовало общества и науки об обществе – социологии, не существовало «науки о душе» – психологии и науки о власти – политологии. Все эти науки были составной частью традиционного общего курса философии.

Если все специальные дисциплины отделились от философии, и каждая из них стала изучать какой-то свой отдельный объект исследования, то возникает резонный вопрос: а что осталось у философии? Казалось бы, логичный ответ, который сам напрашивается на поставленный вопрос, – это ничего не осталось. Это дало повод позитивистам во главе с Огюстом Контом (1798 – 1857) прийти к «логичному» заключению о том, что «наука больше не нуждается» в стоящей над ней философии. И такие взгляды находят себе много сторонников и сегодня, особенно среди представителей естественных наук. Но хорошо это или плохо? Это прогресс или регресс? Добро или зло? Очевидно, что любой процесс имеет как положительные, так и свои отрицательные стороны.

Итак, наступившая эпоха дробления наук во многом было исторически обусловленной. Но и утверждать, что такое развитие было неизбежным, и что ему не было другой альтернативы, мы не можем. Об этом свидетельствует опыт развития науки и философии на Востоке, прежде всего в Индии и в Китае. (Основные специфичные черты восточной философии будут рассмотрены нами специально в главе II).

Одним из следствий такого процесса дробления наук стало то, что универсализм как один из основополагающих принципов философии стал постепенно размываться.И чем дальше, тем меньше оставалось универсализма. А по мере размывания принципа универсализма, связывавшего всё в единую систему, некогда единая картина мира стала тоже постепенно рассыпаться. И основная роль философии от мировоззренческой функции постепенно стала смещаться в сторону методологии науки.

1.3. От универсализма – к методологии науки

Итак, в античном мире философия выполняла, прежде всего, мировоззренческую функцию, но став «научной», во многом её утеряла. Уже в Новое время значение философии стали видеть, прежде всего, в методе. Для Рене Декарта (1596 – 1650), и для Фрэнсиса Бэкона (1561 – 1626), проблемаметода – это уже центральная проблема науки и философии. Именно поэтому Р. Декарт, в своей работе, которая называется «Рассуждения о методе для хорошего направления разума и отыскания истины в науках», поднимает вопрос методологии науки. С точки зрения Декарта, необходимо было распространить математические приёмы исследования на всё достоверное знание.

Декарт сделал попытку сформулировать основные принципы науки. Он считал, что присущий математике принцип очевидности, ясности и отчётливости должен стать первым и главным в науке и в методологии. Все остальные науки казались ему просто запутанным и противоречивым набором сведений. Он невысоко оценивал формальную логику, считая её пригодной лишь для объяснения известных и банальных истин. Вторым принципом должно стать расчленение любых встречающихся затруднений на более мелкие частные проблемы. Третий принцип Декарта – необходимость соблюдения определённого порядка мышления, переходя от вещей менее сложных к более сложным, и от доказанного к недоказанному. Четвёртый – необходимость тщательно обозревать поле деятельности и порядок проведения для того, чтобы избежать упущений и выпадений каких-либо логических звеньев.

Декарт во многом обозначил не только центральный путь развития западной философии, науки, научной методологии, но и основной путь развития западной технологии и западной цивилизации в целом. Наука на Западе пошла именно этим путём развития, в то время как на Востоке наука пошла по иному пути.

Предположим, мы изучаем цветок. Следуя методу Декарта, нам сначала необходимо его расчленить на составные элементы, то есть разделить его на составляющие фрагменты, на листики, пестики, тычинки, стебель, корни и т.п. Затем каждый фрагмент мы тщательно изучаем, рассматриваем его под микроскопом и проводим всестороннее описание предмета. Причём описание понимается как научность.

То есть западный метод (путь) в познании, в изучении цветка, сводится к всестороннему его описанию, где описаниепредмета является тождественным познанию самого предмета. При таком методе познания есть строгое различение между объектом познания и познающим субъектом, чёткая граница между «Я» и «не-Я». Как будет показано нами в дальнейшем, метод Декарта, – это левополушарный путь познания и развития науки.

Метод Декарта действительно позволяет часто достигать хороших результатов. Однако данный метод имеет и свои слабые стороны. Иногда получается так, что разбив единое целое на составные элементы, и попытавшись решить каждую частную проблему по отдельности, у нас не получается потом собрать их в нужном порядке заново, вследствие неравномерности развития элементов изучаемой системы. Таким образом, на смену существовавшей ранее целостной картины с изображением всего цветка, приходит мозаика, где каждый элемент в отдельности является оторванным от всех остальных элементов и от системы в целом. Это и есть основной недостаток данной методологии. Другими словами, мозаичность уничтожила системность.

Эта мозаичность – характерная черта не только западной науки, но и западного типа мышления и мировоззрения в целом. Противоположный пример – развитие традиционной науки и философии в Китае, на Тибете, в Индии. Главное отличие состоит в том, что на Востоке нерасчленённость наук и философии привела к другим результатам, которые сильно отличались от западных.

На Востоке никогда не имели таких приборов как на Западе: телескопов, микроскопов, вычислительной техники, и, тем не менее, во многих областях, например, таких как медицина, китайцы, тибетцы и индийцы сумели проникнуть гораздо глубже в понимании сути многих процессов. То есть они не сумели развить отдельные элементы также как на Западе, но зато сумели сохранить такой тип мировоззрения, где все элементы органически взаимосвязаны, и где одна наука логически вытекает из другой, а не противопоставляется ей. И центральная, объединяющая роль принадлежит именно философии. По мнению автора, сохранение системности и целостности картины мира для науки имеет зачастую бо?льшее методологическое значение, чем даже самое углублённое и детальное исследование отдельных элементов системы.

На Востоке, и в Китае, и в Индии, методология и процессы познания пошли другим путём. Чтобы познать цветок необходимо не всесторонне описывать его извне, а необходимо почувствовать этот цветок, почувствовать его аромат, его благоухание внутри себя. А для этого необходимо стать цветком. Чтобы познать что-либо, необходимо им стать, необходимо быть им. Бытие есть необходимое условие познания и бытие тождественно познанию.

Принципиально важно здесь стирание грани между субъектом и объектом. При таком подходе, получается, что объект и субъект тождественны. Если западный путь познания – это познание извне, то восточный путь познания – это познание изнутри. Это принципиальная разница между Востоком и Западом.

Принцип познания предмета изнутри тесно связан на Востоке с идеей реинкарнации. Процесс познания цветка связан с припоминанием опыта прошлых жизней. А в прошлых жизнях, в прошлых перевоплощениях, мы проходили все стадии жизни, начиная от минералов, до растений, животных и человека. Такой тип познания можно охарактеризовать как правополушарный путь познания.

Различные пути развития на Западе и Востоке определяют и различные результаты, которых они добились в итоге. Нельзя однозначно утверждать, что один путь хороший, а другой плохой. Это различные пути познания, каждый со своими «плюсами» и «минусами». Поэтому то, чего смогли достигнуть на Западе не смогли достичь на Востоке, и наоборот, достижения Востока оказались недоступными для Запада. Достижения Востока и достижения Запада оказались столь различными во многом именно в силу различия их базовых методологических установок.

На каком-то историческом этапе должен произойти синтез достижений Востока и Запада, и похоже, что процесс этот уже начался. Правда, идёт он очень медленно, так как ему приходится преодолевать большое сопротивление уже укоренившихся стереотипов. Процесс идёт медленно в нашем понимании по сравнению с продолжительностью человеческой жизни, но идёт быстро по историческим меркам. Вне всяких сомнений, их синтез приведёт к очень мощному качественному скачку в развитии и науки, и технологии. Благодаря этому синтезу достижений Востока и Запада, философия и на Западе тоже вернёт себе утраченные некогда позиции.

Принципы Декарта отражают также и путь развития технологии на Западе.

Как справедливо отмечает К. Ясперс, примерно до 1400 г., развитие технологий на Востоке и на Западе каких-то принципиальных различий не имели. Но после 1400 г., Запад и Восток стали расходиться кардинально. Что же произошло такого особенного в эту историческую эпоху в Западной Европе? Отметим, что это эпоха зарождения капиталистических отношений и появления мануфактур.

В капиталистическую эпоху сначала мануфактуры, а затем уже фабрики и заводы стали разорять и вытеснять с рынка не только отдельных ремесленников, но и целые их цеха.

Раньше мастер при изготовлении того или иного товара выполнял самостоятельно все технологические операции. Например, если это был кузнец, то он самостоятельно выполнял все технологические операции, начиная от выплавки метала, ковки и закаливания, и, заканчивая нанесением какого-то орнамента уже на готовое изделие. И если на какой-то стадии производства был допущен брак, то и на выходе будет брак. Поэтому мастеру приходилось много лет, а то и десятилетий оттачивать своё мастерство, чтобы каждую отдельную технологическую операцию довести до совершенства. Поскольку необходимый процесс обучения у мастеров был длительным и трудным, то мастеров высокого уровня просто не могло быть много, иногда это были единицы, а изделия, которые они изготавливали, были штучными, эксклюзивными товарами.

В качестве примеров таких эксклюзивных шедевров в своём роде, можно привести мечи из булатной стали работы старинных мастеров, или всемирно известные скрипки Страдивари.

Промышленникам капиталистической эпохи удалось наладить массовое производство. Они постарались разбить единую технологическую цепочку на множество отдельных операций. За счёт того, что они смогли задействовать в производстве большое количество низкоквалифицированной рабочей силы, им удалось стандартизировать, удешевить и упростить производство. Такой подход привёл на Западе к повсеместной стандартизации и, в конечном итоге, к появлению конвейера.

Массовое производство привело к появлению относительно дешёвых и качественных товаров, доступным широким слоям потребителей, что изменило повседневную жизнь миллионов людей.

Однако, любой прогресс относителен, а не абсолютен, и любой прогресс противоречив. Наряду с бесспорными прогрессивными достижениями, массовое производство во многом способствовало тому, что старые мастера-ремесленники как класс стали исчезать. Эксклюзивные, штучные товары не могут конкурировать по цене с товарами массового производства, пускай даже и уступающие им по качеству. В результате этого были утеряны многие уникальные знания и технологии, передававшиеся из поколения в поколение мастерами. Многие знания и технологии утеряны безвозвратно.

Примерами таких утерянных технологий могут служить уже упоминавшиеся нами булатная сталь и скрипки Страдивари, которые до сих пор так и остались непревзойдёнными. То есть получается так, что и сегодня, даже имея в своём распоряжении науку, современные приборы и новые технологии, мы не можем повторить технологии старых мастеров.