Что в нем огромное наследство,
Меня, как прежде, проклиная,
Вновь выпьешь от давленья средство.
Однажды ты, конечно, зная,
Что смерть – любить мне не помеха,
Конверт волнением вскрывая,
Чредуешь плачь с объятьем смеха;
Однажды ты, конечно, зная
Тридцать три буквы алфавита,
Прочтешь, морщинами зияя:
"Я вам прощаю, сеньорита!"
«Падение Рима»
Встречал, утопая в пороке,
Объятьями громких блудниц,
Колос свой закат в позолоте
Обрядами самоубийц.
Жужжало триумфом отребье
Глубинных пунических снов,
Звезда озарилась на небе
Суровым заветом волхвов.
И Форум не слышал весталок,
Квириты оглохли навек;
И Претор блестящий стал жалок,
А Сервусом стал человек.
Улыбчивый Цилер всесилен?
Но он для судьбы слишком мал:
Смиренным предстанет, наивен,
Когда в Храм ворвется вандал!
О, ветер! Утихни! Не время;
Поэту мгновенье даруй,
Сарказмом презреть это племя,
А позже огонь здесь раздуй!
Невнятным яви дуновеньем,
Смешным и убогим глупцом;
Спаси, защити воскресеньем
Мой слог и все строки потом.
Прощай, подгоняемый роком,
Себя уничтоживший Рим!
Мне участь – беде быть пророком,
Твоя – быть к беде той глухим.
«Наследство»
Родился я в блаженный месяц,
У пятницы пречистой на руках.
Под пенье благородных вестниц,
Цвет неба приютив в глазах.
Мне солнце освещало сны,
И звезды днем мерцали ярко;
С младенчества до седины
Я любовал талант подарком.
Мне юность мысли пропитала