Три дня весны

Три дня весны
Дмитрий Львович Казаков

Весна посетила Тольятти в ноябре.

За одну ночь город разительно изменился, в парке возникла настоящая гора, на обочинах выросли светящиеся цветы, на улицах появились волшебные существа…

Школьнику Пашке предстоит столкнуться с опасной стороной чуда, с тем, кто хочет поставить Весну себе на службу и поработить город. Чтобы победить, Пашке предстоит пройти через таинственные Лабиринты, узнать, откуда тянутся корни зла, найти друзей и союзников и одолеть того, кто выглядит много сильнее.

И на все у него три дня…

Дмитрий Казаков

Три дня весны

Дмитрий Казаков

* * *

Глава 1

Весна пришла в Тольятти в середине ноября.

Сначала, конечно, никто не понял, что произошло, да и само имя возникло не в первый момент…

Пашка проснулся среди ночи от громкого треска, что прозвучал, как ему показалось, прямо за стеной, в комнате бабушки. Полежал, напряженно вслушиваясь – вдруг у нее опять приступ, как летом, и придется звонить в «Скорую», и самому, кусая губы, ждать врачей.

Но ничего не уловил, ни стона, ни шороха, и начал снова засыпать, когда на улице что-то вспыхнуло. Яркие, трепещущие отблески легки на потолок, на стены, выступили из тьмы книги на полках, фотографии папы и мамы, веселых, улыбающихся, живых…

Затем все погрузилось обратно во мрак, но Пашка спать больше не хотел.

Отбросив одеяло, метнулся к окну, стекло обожгло лоб прохладой, в руку уткнулся шершавый выступ подоконника.

Но ничего интересного не увидел, и разглядел вообще мало что, поскольку уличные фонари не горели. Различил только очертания домов на другой стороне улицы, припаркованные автомобили, растопыренные ветви ближайшего тополя.

Шагнув к столу, за которым делал уроки, пощелкал тумблером настольной лампы… та и не подумала загораться.

Вот засада, авария, где-то замыкание.

– Павлик, ты не спишь? – а вот и бабушка, заглянула в комнату, проверить, как у внука дела.

– Сейчас лягу, – ответил он. – Света нет… к утру дадут, наверное.

Вдвоем они жили третий год, после того как папу с мамой… ну, их не стало. Поначалу бабушка пыталась все делать сама, но затем Пашка вырос, сообразил, как ей тяжело, и все чаще уже он брал какие-то обязанности на себя, и не она утешала его и успокаивала, а наоборот.

– Ох ты! Как же! – бабушка всплеснула руками. – Там же суп в холодильнике…

– Ничего ему не будет до утра, – сказал Пашка. – Давай, не нервничай, и ложись. Давление не забыла померить?

– Сейчас померяю, – и бабушка, так же охая, ушла к себе.

Пашка лег, вслушиваясь, как она там возится, а когда стало тихо, он мгновенно уснул, упал в сон, как в черную яму.

Повторно открыл глаза, услышав изумленное восклицание из-за неплотно прикрытой двери. Через миг очутился в коридоре, а затем и на кухне, где бабушка стояла у окна, прижав ладони к щекам.

– Что? – воскликнул он. – Что случилось?

Бабушка оглянулась, стало видно ее белое как бумага лицо.

– П-павлик… – сказала она, поднимая трясущуюся руку. – Т-ты это тоже видишь?

Пашка подскочил к окну, и застыл, понимая, что брови поднимаются сами собой, а волосы на затылке шевелятся.

Прямо у них под окном из тротуара торчал огромный цветок: желто-сиреневые лепестки длиной в метр, меж них черный шар размером с мяч для баскетбола, покрытый искрящимися волосками. Над ним висело облако пыльцы, напоминавшей снежное крошево, ну а стебель, проросший сквозь асфальт, не оставив и трещинки, был толщиной с пожарный рукав.

Такие же штуки поднимались и дальше, одна на проезжей части, другая у магазинчика на противоположной стороне улицы.

Нечто подобное Пашка видел на одной из иллюстраций к «Мифам Древней Греции» Куна, вроде бы там, где описывалось царство Аида и растущие на берегах Леты асфодели…

– Э… вижу, – сказал Пашка. – Ничего себе засада. Это вообще как?

Деревья, еще вчера голые и черные, больше похожие на скелеты, закутались в дымку из крохотных листочков, а небо синело так, словно место последнего осеннего месяца занял апрель.

– Ох, господи… – бабушка даже не опустилась, а упала на табурет, всхлипнула. – Что же это творится такое, а?

– Весна, – пробормотал Пашка, бросив взгляд на градусник, украшавший раму снаружи.

Вчера он показывал около нуля, сейчас – больше пятнадцати.

– Весна? Двенадцатого ноября? – простонала бабушка.

Ну да, двенадцатое, воскресенье, а значит, в школу идти не надо.

– Ну а как это еще назвать? – спросил он, поворачиваясь. – Ты не нервничай. Валерьянки выпей…

– Да как тут не нервничать! Свет так и не дали! Воды нет!

Пашка нахмурился, только в этот момент вспомнил про ночное замыкание.

Ну да, учитывая то, что произошло с городом, это не просто упавшее на провода дерево.

– Надо звонить в аварийку, – сказал Пашка. – Они же все время дежурят, да? Придется тебе это делать, мне могут не поверить…

В апреле он отпраздновал тринадцать лет, и голос начал понемногу ломаться, но пока по большому счету остался тем же самым, мальчишеским… эх, если бы вот раз, и в один миг стать взрослым, настоящим мужчиной, чтобы все мог сам делать, да еще и деньги зарабатывать!

Столько, чтобы на все всегда хватало.

Проследил, чтобы бабушка выпила успокоительное, затем таблетки от давления, которое оказалось повышенным…

Но когда она подняла трубку, выяснилось, что телефон просто умер и оживать не собирается. Мобильные, и Пашкин, и бабушкин при попытке включить их выдали «нет сети», после чего вновь по непонятной причине отрубились, на этот раз наглухо, и не отреагировали даже на извлечение батареи.