Королевский сад

Королевский сад
Дмитрий Антоньевич Красавин

В эту книгу собраны притчи, рассказы, миниатюры, короткие статьи, отрывки из романов и повестей. Основных критериев отбора текстов было два: насколько полно то или иное произведение созвучно нашему времени и насколько оно красиво.

Дмитрий Красавин

Королевский сад

Королевский сад

У короля был сад, в котором были собраны растения со всех уголков мира. Король любил прогуляться по его аллеям, отдохнуть от государственных дел.

Однажды ему пришла в голову мысль, поинтересоваться у растущих там деревьев и цветов – счастливы ли они?

Он подошел к могучему дубу, под сенью которого так приятно посидеть в знойный полдень, и спросил:

– Ты счастлив?

– С чего бы это мне быть счастливым? – недовольно пробурчал тот в ответ.

– А почему бы и нет? – искренне удивился король. – Неужели мои садовники плохо за тобой ухаживают?

– Не то, чтобы плохо. Но если б они могли что-нибудь сделать с моими плодами…

– Однако я не вижу на твоих ветвях ни одного поврежденного желудя!

– Это так. Но они все такие мелкие, невзрачные, безвкусные. Мне, сильному и могучему дереву, невыносимо стыдно иметь столь убогие плоды. Они унижают мое достоинство! То ли дело плоды у яблони!

Король направился к яблоне:

– Твои яблочки такие большие, красивые, к тому же очень вкусные и ароматные. Ты счастлива?

– Выдумал тоже! – возмутилась та. – Посмотри на мои ветви – они просто стонут под тяжестью плодов. С таким бременем, о каком счастье можно вести речь? Вот вишня, ей определенно повезло – и вишенки ее легонькие, и цветет она всех красивее в саду!

Король задал свой вопрос вишне.

– Да, мои ягоды меня устраивают, – ответила вишня, – но мое цветенье так кратковременно! То ли дело роза – она цветет почти все лето и каждый ее бутон – само совершенство!

– Ты что, издеваешься? – обиженно отозвалась красавица роза. – У самой, небось, кора гладкая, приятная, а я вся в колючках, как дикобраз.

Так правитель обошел почти все растения и опечаленный уже намеревался возвращаться во дворец, как вдруг в самом дальнем углу сада его внимание привлек чей-то радостный голосок:

– Динь-динь, динь-тирлинь.

Король раздвинул ветки жасмина и увидел среди высокой травы маленький колокольчик, который восторженно вертел головой во все стороны, оглашая полянку радостным звоном.

– Ты что такой радостный? – удивился правитель.

– А как же мне не радоваться? – отозвался тот. – Ведь я расту в королевском саду!

– Но условия, в которых ты растешь, несравненно хуже, чем у других цветов и деревьев. Тебе приходится изо всех сил тянуться вверх, чтобы пробиться к свету через сплетения трав, мои садовники не удобряют твоих корней, не опрыскивают листья, не разрыхляют почву. О тебе никто не заботится!

– О нет, Ваше Величество, Вы ошибаетесь! Да, садовники меня не балуют вниманием. Ну и что? Это такая мелочь. Ведь обо мне заботится весь мир! По утрам я купаюсь в росе. Ночь дает мне отдых, а в полдень моих лепестков касаются лучики Солнца, согревая их своим теплом! Сегодня рядом со мной остановился король и разговаривает как с равным. Жизнь прекрасна! Я так счастлив!

Король нагнулся ниже, заглянул в искрящиеся радостью синие глаза колокольчика и задумался. Что такое счастье? Зависит ли оно от того, как за нами ухаживают, кто о нас заботится или это нечто неуловимое, зависящее от нас самих?

Потом правитель осторожно, чтобы ненароком не задеть нежные лепестки цветка, отпустил ветви и выпрямился. Его сердце наполнилось тихой радостью.

Колокольчик ли явился тому причиной? И да, и нет.

Нет – потому, что эта радость была с ним всегда, никогда не покидала. Каждый из нас создан из вещества, называемого радостью, и никакой «колокольчик» тут не может ничего ни прибавить, ни убавить.

Да – потому, что, сосредотачиваясь на внешнем мире, с годами мы забываем о том, что радость живет не вовне, а внутри нас. И тогда для напоминания нам нужен «колокольчик».

Быть или не быть счастливым – каждый выбирает сам. Не так ли?

Чудесный мост

Игумен со своим келейником возвращались в монастырь, но заплутали и вынуждены были заночевать на обрывистом берегу неведомой таежной речки. Проснувшись поутру, игумен увидел на другой стороне стадо коров и разбудил келейника:

– Илюша, переберись-ка на тот берег, найди пастуха, спроси у него дорогу и умоли дать нам хлебца с молочком, а то что-то я совсем изголодался.

Келейник упал игумену в ноги, попросил благословения и, получив его, радостный скатился вниз к реке. Вода была чистая, прозрачная до самого дна, а ее поверхность переливалась мириадами бликов восходящего солнца, как церковь в Пасху переливается огоньками горящих свечей. Оглядевшись, юноша понял, что брода рядом найти не удастся. Плавать он не умел, но желание игумена для келейника закон, а главное – почитал он своего наставника на равных с Богом. Осенив себя и речку крестным знамением, Илюша заговорил с ней:

– О чистая непорочная река, я преклоняюсь пред тобой как пред совершеннейшим Божьим даром – в тебе нет ни одного изъяна! Мой игумен тоже чист и непорочен! Ты одаряешь своими благодатными водами всех, кто приходит к твоим берегам, и он также одаряет благодатью Божьей всех, кто к нему приходит! Во имя Господа нашего Иисуса Христа, во славу моего игумена пропусти меня на тот берег за молочком для непорочного слуги Божьего.

И случилось чудо: течение реки на миг замерло, мириады солнечных бликов поднялись вверх, и над водой образовался сверкающий мост.

Восхваляя Бога, своего игумена и реку, келейник взошел на этот чудесный мост и, не замочив ног, перешел на противоположный берег.

Спустя какое-то время он тем же путем вернулся обратно с холщовой котомкой за плечами, наполненной хлебом, маслом и молоком.

Игумен, в изумлении наблюдавший за этим чудом с высокого берега и слышавший все, что говорил юноша, бросился к реке, чуть не сбив с ног своего верного слугу, и, перекрестившись, смело ступил на еще не утративший своего блеска чудесный мост. Однако не успел он и до середины дойти, как солнечные блики вновь опустились на поверхность реки. Лишившись опоры, ноги игумена вытянулись, и святой отец камнем пошел ко дну.

Лежать бы ему там до скончания веков, если б не случилось быть рядом пастуху. Не мешкая, тот нырнул в воду и вытащил батюшку на берег. Продрогший, напуганный слуга Божий долго молчал, обсушиваясь и согреваясь возле разведенного пастухом костра, и наконец с обидой в голосе произнес:

– Я тот самый игумен, во славу которого возник этот чудесный мост. Как же могло так случиться, что подо мною он вдруг исчез? Я чуть не утонул!

– Святой отец, я человек малограмотный, – поразмышляв немного, ответствовал ему пастух, – но позвольте, скажу свое мнение.

– Говори!

– Ваш келейник, когда подошел к реке, восхвалял и Бога, и реку, и вас. Его сердце было переполнено благодарностью к Творцу, восхищением красотой и совершенством Его творения. В нем не было места ни для чего другого. А вас всего распирали мысли о собственной значимости. Может, в этом причина?

Весенняя притча

Под скатом крыши полуразвалившегося сарая лежал камень. Он был большой с розовыми прожилками по бокам и темно-серым верхом. Лежал, как и положено валуну, весь свой век на одном месте, взирая на окружающий мир через поток проносящихся над ним тысячелетий.

Пришла очередная весна. Над камнем поселилась хрупкая и капризная сосулька. То ли валун не тем боком повернут был, то ли еще что не так, но он ей сразу не понравился. Ухватившись покрепче за кусок старого рубероида, сосулька вытянулась своим длинным носом к макушке камня и стала на нее капать.