О складки пятки спотыкались.
Колени двигались не в лад.
Виновных тени отсекались,
а все когда переругались,
к чему, забыли, зарекались
со старта пятиться назад.
Не так ли мы сквозь катаклизмы
идем «вперед» – к капитализму?
Метель
Метель…
Под самый Новый год.
Снег жгучий, как шрапнель,
с боков и снизу в лица бьет.
Метель метет,
метель.
Метель…
Уходит в память день.
Спадает встреч волна.
Скользит в былое год, как тень
от будущего сна.
Мельканье звезд, огней, машин…
Обрывки чьих-то фраз…
Метель из порванных седин
опутывает нас.
На миг затихла и…
швырнув
из тьмы в грядущий год,
захохотала, повернув
в анфас беззубый рот.
Моя Любовь
Моя Любовь к тебе древнее Рима!
Древнее звезд,
парящих в вышине
на тонких крыльях ангелов незримых.
Я знал о Ней еще в предвечном сне!
Когда весь мир был сжат в одно мгновенье,
когда лепились замыслы светил,
Господь в мое земное воплощенье
Ее углем меж ребер положил!
И вот, творя судеб предназначенье,
мы встретились.
Но ты не хочешь внять,
что со времен библейского творенья
на нашей встрече – Божия печать!
Герберы
Герберы на праздничном столе
среди рюмок, пива и закусок
одиноки, словно «Шевроле»
где-нибудь в селении за Тарусой.
Нереалистичны.