Клинки и карабины

– Тогда пошли. Нам еще нужно сегодня успеть к Серой роще, укрыться и дождаться Амра. Поспешим, солнце еще не зашло. Приготовься умыться потом, там будет жарко.

Освальд кивнул.

Айна прищурилась, разглядывая его.

– Люди не любят такие глаза, они кажутся вам страшными. Зеленый и серо-голубой… – тилвегг улыбнулась. – Мне кажется, что красиво.

– Так ты и не человек. – сплюнул Чихъ.

– Верно, Лис, я не человек. Пошли.

Они побежали, как могли, забыв о разговорах, печалях, горестях и обидах. Впереди была кровь, смерть и что-то хуже. Если они не успеют и не сделают правильно и до конца.

А лес вокруг жил и жил, почти не обращая внимания на трех двуногих, куда-то поспешающих по своим глупым делам. Шелестел кронами, скрипел стволами, подпевал ветру в верхушках деревьев. И игрался тенями, прыгающими внизу, все больше и больше размывающимися. Редкие прорехи между макушками зеленых исполинов уже не голубели чистым небом, становясь молочно-белыми и серыми, кучными и наливающимися влагой.

Бурая молоденькая кошка, опоздавшая вслед родичам на пир под деревьями с поющими птицами, неслась как могла. Даже не обегала, перепрыгивала поваленные трухлявые стволы, прячущие в себе ядовитых сколопендр, разноцветных змей и огромных полупрозрачных пауков. Голод терзал изнутри после двух суток, проведенных на окраинах чужих угодий и неудачи в охоте. Зов, рождавшийся внутри нее, безошибочно вел вперед, к теплой крови, к мягким после удара о землю птенцам, к лопающимся под ее зубами мягким хрупким птичьим косточкам.

Она остановилась один раз. Выгнула спину, зашипев, окаченная волной ледяного страха, накатившего на нее спереди. Черные вибриссы дрожали в такт всему телу, кончику вздыбленного хвоста и рождавшемуся внутри отчаянному вою. Кошка не боялась принимать бой даже с большими противниками, не бегала от черных и коричневых медведей, зная слабые места на подслеповатых мордах.

Год назад, почти котенком, кошка дралась за дохлую и уже вкусно пахнувшую капи с тремя волчатами-подростками. И победила.

В прошлую полную луну кошка гуляла с котом и столкнулась с пернатой смертью, вооруженной лапами с кривыми серпами когтей и огромным клювом. Кот погиб, а она смогла выжить, почти прокусив толстую кожу на шее и улетев в кусты после сильного броска.

ȅ

Кошка, мяукнув и прыгнув на высоту в четыре своих длины, одним рывком оказалась на дереве, впившись в кору и быстро полезла вверх, стараясь добраться до нижних ветвей и спрятаться среди листвы. С этим зверем кошка драться не могла. Страх победил все, даже страшно терзающий ее, недавно окотившуюся, мать. Сегодня она не сможет добраться до рощи и вдоволь наесться. А ее котята, спрятанные неподалеку, скорее всего умрут. Молоко у нее не появлялось уже два дня.

Вытянутая серая тень внизу бежала раньше хозяина. Или хозяйки. Чуткий нюх кошки не помогал, не рассказывал – кто бежит внизу, рыща в поисках двуногих. Но это было неважно. Кошка боялась другого.

Странный серый зверь, мелькнувший внизу темными полосами на спине, пах смертью.

Освальд выдохся ближе к вечеру. Ноги все же не выдержали постоянных перебежек, отсидок среди зелени, скольжения по склонам нескольких сырых оврагов.

– Лис! – коротко бросила Айна, кивнув на него Чиху.

– Упарился, красавчик? – дед ухмыльнулся. – А она, хоть и баба, говорила правильно. Чой ты таскаешь на себе стока железа, а? Ой, дурак-дурак… Давай, а то впрямь поломаешься и ведь не починишь, если что.

Освальд, скинув лямки с плеч, не разгибался еще долго, упершись руками в колени и хватая воздух. Немного позже также жадно принялся хлебать воду.

– Впереди будет опасно, не всегда получится набрать. Вон там, под буком.

Айна показала на самый настоящий и обычный бук, что совершенно не должен был расти здесь. Расти рядом с лианами, свисающими через толстые ветви непонятных деревьев, с остро-яркими изнутри языками папортников и обманчиво-мягкими и пушистыми колючками араукарий. А он рос, а из-под его корней, промыв дорогу, выбегал родничок.

– Роща близко. – Чихъ мотнул головой вперед. – Петлю мы заложили неплохую, могли и успеть. Но…

– Но не успели. – Айна согласилась, кивнув. – Они были ближе. Засады не получилось. Боюсь, сейчас будут гнаться за нами.

– Эт ты, манку, верно заметила, – покладисто крякнул Чихъ, – эт еще как. Эй, красавчик, ножки отдохнули?

Освальд, не ответив, уже держал в руках арбалет. И, судя по всему, сделал это правильно.

– Вон туда! – Айна ткнула в сторону желтого пятна в прорехах зелени. – Там источники, там встретим. Берегите огонь, он понадобится дальше.

Сумерки тут, наверняка, падали на землю еще быстрее. Во всяком случае так казалось из-за постоянной хмари на небе, становящейся все гуще. Но пока света хватало – стоило сделать что-то правильно.

– С некромантом что-то не так. – Айна обернулась на ходу, смотрелась в сторону резких птичьих криков. – Амра что-то сделали, что-то нехорошее, что-то…

– Да беги ты, дура! – рявкнул Чихъ. – Они уже рядом!

Дед был прав, это понимал даже Освальд. Птицы просто так не взлетают с веток стаями. А что шума нет, так на то они и дети Леса, эти Амра. Вот оно и началось… то самое, происходящее с ним постоянно. Дождался.

Завоняло тухлыми яйцами, сильно, чуть не скрутив кишки в тугую петлю, грозящую взорваться всем съеденным за день. Ключи, значит, да горячие? Правильно, такое он несколько раз видел, за такие же, в Драгоше, брали хорошую плату с богатеев, желающих поплескаться в вонючей и лечебной водице. Все правильно, куда бежать от таких же лесовиков, как Айна и Чихъ, чующих запахи врагов как звери, если не в жуткую вонь? Лишь бы не упасть.

Ключи били из-под земли, бурлящие и покрытые густой сметаной пара. Травы и цветы тут не росли, лишь желтела земля, пропитанная испарениями и самой целебной водой. Земля, ставшая жирной грязью, липнувшей к сапогам и не желавшей отпускать. Айна почти прыгала по выпирающим наружу корням приземистых и широких деревьев, как и все вокруг выглядящих незнакомо. Совсем незнакомо, до мурашек от инородности всего этого зеленого ада рядом с обычной желтой осенью.

Беги, охотник, тебя загоняют. В который уже раз? Освальд даже не ответил бы, спроси его напрямую. Не из-за плохой памяти. Из-за остатков глупой гордости, из-за постоянного желания таких моментов – встать и принять бой. Честный, лицо к лицо, клинок против клинка… или клинков. Но глупые детство и юность давно кончились, таких дуростей Освальд себе давно не позволял.

И даже понял задумку тиллвег. Оценил и согласился. Получится или нет – вопрос другой.

Их заметил дозорный, их учуял пес, или кто тут в ходу, их выдали взлетевшие все же птицы. Все равно. Важна погоня и кто выиграет этот забег с боем. А еще важно – сколько вокруг Амра, ведь они явно не дураки и попробуют зайти с нескольких сторон. А это куда хуже. Три человека, пусть из них двое не совсем обычные даже для него, видевшего немало, с парой-тройкой групп не справятся. Арбалет вряд ли окажется козырем здесь, где куда важнее ловкость и бесшумный шаг. Того, что народу Амра точно не занимать, не зря же несется, давно обогнав его, нестарый, но полностью седой дед Чихъ.

Он понял и саму задумку. Дерзкую, наглую и даже идиотскую. Но попробовать ее явно стоило. Болтов у него с собой на три полных зарядки арбалета. Хотя такого шанса, как снарядить оружие еще раз, ему вряд ли дадут. Бить стоило наверняка и точно.

Ключи, бурлившие в больших промоинах между странных деревьев, выкипали, пробивали дорогу в глинистой земле, рвались дальше. Впереди, за желто-белыми рваными облаками, Освальд услышал ожидаемое: начинавшийся отсюда бег ручья. Неглубокого, но достаточного сделать единственно верное: попытаться уйти от погони, проредив ее, насколько получится. Выйдет – смогут уйти вниз по ручью и вернутся, закончить дело.

А преследователи уже не скрывались. Народ Амра все же имел привычку заводить свору охотничьих псов. Лай нагонял быстрее, чем Освальду хотелось. Да и ладно.

– Жди нас за двадцать шагов! – Айна хлопнула Чиха по плечу. – Прикрывай!

Они вылетели из парящего смрада, развеивающегося между тянувшихся вверх совершенно дико смотрящихся дудок обычного камыша. Понимать лес Освальд отказывался напрочь, такого принять он не мог. И просто перестал думать об этом. Странно, небывало и немыслимо? Да, это Квист, запретный старый и живой Лес, здесь и не такое можно увидеть.

Айна кивнула на широко раскинувшиеся кусты чего-то, смахивающего на разросшуюся в высоту жимолость. Сама, ухватившись за лохматые и, вроде бы шевелившиеся, лианы, забралась в крону невысокого деревца, похожего на комнатные цветы, становящиеся все популярнее в городах. Высунулась, знаком показала – бьет первая, он – вторым и растворилась среди листьев.

Пот Освальд уже не замечал. Квист, наверное, все же принял его, подарив немного своей милости. Он даже не щурился, не вытирал лицо, смахивая его. Волосы, как после купания липкие и тяжелые, сами собой раскинулись надвое, облепив скулы и щеки. По ним и стекали вниз ощутимо теплые дорожки. Или это был осевший пар? Или капли, долетевшие после бега по ручью. Какая разница.

Вдохнуть, выдохнуть, глубже, успокаивая разошедшийся ток крови. Освальд сплюнул, жалея, что нельзя глотнуть воды. Но… зачерпнул ладонью из ручья, погонял по рту, сплюнул еще, собрав вместе всю оставшуюся слюну. Так лучше. Дернул на себя шпенек, удерживающий лук, потянул рычаг, отправляя в лоток первый болт. Все, пока бегать хватит.

Он не увидел и не почуял, нет. Услышал. Почти неуловимые всплески, один за другим, становящиеся все ближе. Силуэты мелькнули немного позже, четыре штуки, стремительные и смазанные. Сам Освальд, скорее всего, промазал. Но он же был не один.

Свистнуло, сливая вместе три быстрых и длинных смерти. Наконечники Айна подпиливала, как и он сам. Сейчас изуверство пригодилось, став как нельзя больше необходимым.

Троицу длинных существ, с короткой и блестящей черной шерстью, смахивающих на собак очень отдаленно, остановило сразу же. Вкручиваясь в плоть и брызгая острыми осколками, наконечники превратили их потроха в месиво, заставив тех сбить друг друга и оставив подвывать в стремительно краснеющей воде.

Освальду выстрелы тиллвег подарили миг, когда четвертая гончая, похожая на волкодава, волкодава, густо поросшего свалявшейся шерстяной броней, попыталась перепрыгнуть товарищей. Арбалет мягко щелкнул тетивой, болт попал псу в грудь, заметно скользнув по нечесаному панцирю, но зацепил лапу, прижимая к воде. Ждать, пока огромный зверь очухается, охотник не стал. Взвел тетиву, дернув рычаг и нажал на скобу под ложем, засадив вторую стрелу в голову. Зверь, не рыкнув, добавил красного в желто-мутный поток и замер.

Кусты дернулись, пропуская внутрь дротик, длиной в полтора локтя и с почти алым древком. Освальд ушел в сторону, в другую, не веря, что Амра успели так быстро. Следующее метательное копьецо, такое же ярко красное, чуть не воткнулось ему в ногу, доказывая обратное.

Откуда прилетело – Освальд заметил. И ждать не стал, выпустил болт в дрогнувшие листья, растущие из-за рассеивающегося тумана. Там завыли и тут-то все началось.