Тайна одной саламандры, или Salamandridae

Статья седьмая: в бою легионер действует без ненависти, уважает побеждённого противника и никогда не оставляет ни своих убитых, ни своих раненых, ни своего оружия.

Капитан оттарабанил текст с выражением, словно стихи, а запнулся всего в нескольких местах, переводя с родного языка на английский. «Хорошо учили», – оценил Одинцов.

– Понятно? Законы жизни! – Леклерк с многозначительным видом расправил плечи.

– Понятно, – кивнул Одинцов. – Беру назад свои слова насчёт романтики. В Легион ты вступил по делу. А ушёл почему? Вроде не старый, мог бы ещё служить и служить…

Леклерк задержался с ответом и теребил бороду, когда Одинцов сделал останавливающий жест, поднеся к глазам бинокль, и напряжённо застыл в кресле.

– Что там? – спросил капитан. Второго бинокля у него не было.

– То, что надо, – по-русски пробормотал Одинцов, а по-английски рявкнул: – Уходим, быстро! Пошёл, пошёл, пошёл!

Смышлёный Леклерк тут же врубил полный ход. Яхта рванула прочь от острова в открытое море…

…а ей вдогонку из укромной бухты метрах в трёхстах вылетели четыре длинные моторные лодки. Одинцов снова прильнул к биноклю и разглядел в каждой человек по восемь. Преследователи были вооружены, но не стреляли. «Молодцы, – мысленно похвалил их Одинцов. – Берегите патроны, ребята! И держитесь крепче». Невозможно целиться с такого расстояния из лёгкого дюралевого судёнышка, скачущего по волнам в туче брызг. Зато проще простого – вылететь за борт.

Яхта шла на максимальной скорости. Капитан забрал у Одинцова бинокль и убедился, что пиратские лодки с громадными подвесными моторами не отстают от «Принцессы», но и догнать её не могут. Леклерк держал прежний курс. Чем дальше от берега, тем ближе спасение. Территориальные воды – всего двенадцать морских миль, а дальше – пограничная зона. Яхта окажется там спустя считаные минуты, и пиратов ждёт неуютная встреча со сторожевыми катерами: там уже недолго самим попасть в прицелы автоматических пушек и пулемётов.

Леклерк подвигал плечами, сбрасывая напряжение, и откинулся на спинку капитанского кресла.

– Уф-ф… Отбой тревоги!

– Будем надеяться, – философски добавил Одинцов.

Надежды не сбылись. В небе над островом возникла чёрная точка, которая скоро превратилась в военный вертолёт. На небольшой высоте он обогнал сперва пиратские лодки, потом яхту, – и дал из бортового пулемёта длинную очередь поперёк её курса. Высокие фонтаны от пуль крупного калибра обозначили черту, пересекать которую явно не стоило.

– Merde! – выругался Леклерк и застопорил двигатели.

– А вот это уже серьёзно, – сказал Одинцов. – Что дальше?

– Будем ждать пограничников. Я включил аварийный маячок, – угрюмо сообщил капитан.

Подоспевшие лодки со смуглыми пиратами окружили «Принцессу». Теперь на беглецов со всех сторон смотрели два десятка автоматов. Одинцов и Леклерк подняли руки. Вертолёт завис над самым носом яхты; из него на фордек спрыгнули пятеро крепких парней в камуфляжной форме без опознавательных знаков. Грохоча берцами по палубе, они заняли салон и тоже взяли Одинцова с Леклерком на прицел. Последним из вертолёта появился командир – жилистый кхмер в таком же камуфляже и больших чёрных очках.

– Выключи маячок, – велел он Леклерку, пройдя до капитанского мостика. Леклерк замешкался, и командир прикрикнул: – Живо!

Одинцов подумал, что бывший легионер может проявить ненужное геройство и сморозить какую-нибудь глупость. Автоматы нападавших выглядели убедительным аргументом в пользу примерного поведения. Имело смысл взять инициативу в свои руки. Одинцов сделал вид, что напуган, и заговорил:

– Я турист… Простой турист… Пожалуйста, не стреляйте! Если я что-то нарушил… э-э… или чем-то вам помешал… Я готов заплатить…

– Сколько? – помолчав, спросил пират.

– Не знаю… У меня нет опыта… Скажите, сколь-ко надо…

– О’кей. – Пират повернулся к Леклерку: – Поехали!

– Куда?

– На экскурсию. Вас интересовал мой остров. Экскурсия платная, цену обсудим позже.

Вероятно, командир шутил, но без тени улыбки. Чёрные очки скрывали взгляд, скуластое лицо оставалось неподвижным.

Под стволами автоматов Леклерк привёл «Принцессу» назад к острову. Там ему было приказано бросить якорь на глубине – посреди укромной живописной бухты, откуда стартовали лодки преследователей. Эти же лодки перевезли Одинцова, Леклерка, пятёрку бойцов и командира с яхты к причалу. Пленников пересадили на внедорожники. С Одинцовым поехали командир и два бойца, Леклерка сопровождали трое остальных.

Попетляв сквозь джунгли по грунтовой дороге, машины остановились перед аккуратным зданием. Белёными стенами и тростниковой крышей дом напомнил Одинцову бунгало в тайском отеле, но заметно большего размера. По соседству на лужайке стоял знакомый вертолёт, который успел вернуться раньше. Дальше тянулись бараки – очевидно, жилища для вьетнамцев.

На острове хватало вооружённой охраны – и в бухте, и вокруг здания, и возле бараков, и наверняка на плантации тоже. Но это был бестолковый сброд, Одинцов не ошибся. Вожаками у таких обычно становятся свои; в лучшем случае им нанимают пару инструкторов. А тут, похоже, плантаторы наняли настоящих коммандос. Когда пираты атаковали яхту, Одинцова заинтересовала униформа на командире и пятерых автоматчиках. Эти парни выделялись не только благодаря контрасту с остальной толпой в пёстрых футболках и тапках. Они вели себя иначе и с оружием обращались грамотно, да и стволы у них были покруче обшарпанных китайских «калашниковых».

Впрочем, удивляться присутствию наёмников не стоило. Пиратская торговля перцем – сверхприбыльный бизнес. Плантаторам вполне по карману отряд профессионалов с военным вертолётом и дорогим оружием. Одинцов порадовался, что узнал об этом до высадки Дефоржа с его людьми. Теперь он мог предупредить француза об опасности: незваных гостей вместо стада охранников ждут опытные бойцы. Но чтобы Дефорж отправил десант, надо было указать ему разведанный остров, а для этого – вернуть себе свободу.

«Разузнаю, сколько здесь наёмников, и выясню, где прячут итальянку», – решил Одинцов. Он продолжал играть роль напуганного туриста, но помнил о времени. Конечно, исполнительная Ева утром забрала Мунина из больницы и рассказала, что к чему. Само собой, историк тут же позвонил Кларе, поклялся отомстить Дефоржу, а теперь штудирует меморандумы коварного француза. Завтра днём троицу ждут на открытии конгресса в Сиануквиле. Значит, не позже завтрашнего утра Одинцову надо объединиться с компаньонами для совместной работы. И тут очень кстати пришлась бы информация от Алессандры Моретти. На худой конец – понимание её роли в биологических экспериментах.

Лезть в драку Одинцов не собирался. Это дело людей Дефоржа: пусть они воюют на острове и спасают Моретти от пиратов. Зачем раньше времени ворошить осиное гнездо? Зачем сражаться с шестью молодыми крепкими наёмниками, если за свободу можно заплатить? К деньгам Одинцов относился безразлично, и деньги у него были. Правда, если отдать их запросто – командир заподозрит неладное. «Поторгуемся для виду», – сказал себе Одинцов…

…но торговли не получилось.

Глава XIII

Одинцова с Леклерком завели в дом и усадили на табуреты посреди большой комнаты. Здесь вовсю молотил кондиционер – можно было перевести дух после влажной жары джунглей.

Пленников не стали связывать: вооружённые пираты чувствовали себя уверенно. Один из них остался за дверью, четверо заняли места в комнате – двое со стороны Одинцова, двое со стороны Леклерка. Пиратский командир уселся в паре метров от них на дощатый стол и снял чёрные очки. Его раскосые глаза ничего не выражали.

– Итак, вы мистер Леклерк и мистер Майкельсон, – прочёл командир в паспортах из непромокаемой папки с документами, которую прихватил на яхте. – Мистер Леклерк – владелец яхты, а мистер Майкельсон…

Он поднял взгляд, и Одинцов заискивающе улыбнулся:

– Турист. Простой турист. А я могу узнать ваше имя?

– Зачем?

– Я бизнесмен. В бизнесе принято спрашивать, кому переводят деньги. Мы же договорились, что я вам заплачу…

– Мы ни о чём не договаривались, – оборвал его командир. – Здесь я приказываю, а ты делаешь. Ясно? – Одинцов с готовностью кивнул. – О’кей, зови меня мистер Лок.

– Это по-здешнему значит «господин». – Леклерк неосмотрительно перевёл Одинцову имя и тут же получил от стоявшего рядом наёмника такой мощный удар ногой в живот, что опрокинулся вместе с табуретом.

Глянув, как он корчится и натужно кашляет, Лок холодно повторил:

– Здесь я говорю. Остальные слушают. И говорят, когда я разрешил. Сядь!

Леклерк, прерывисто дыша и обхватив живот руками, занял прежнее место.

– Один из вас или вы оба – шпионы, – продолжал Лок. – Я хочу знать, кто вас послал и с каким заданием.

– Я не шпион, я турист… – начал Одинцов, и ближайший наёмник ударил его ногой, целя в почку.

Одинцов ждал удара. Он блокировал его локтем – так, чтобы со стороны не было заметно, – и рухнул на пол у ног Леклерка. Несмотря на блок, удар получился чувствительным. Скорчившись для виду, Одинцов спросил сквозь стоны: