Совсем как в жизни

Совсем как в жизни
Дмитрий Ничей

Совсем неплохо, когда под рукой есть томик стихов на все случаи жизни. Разных стихов, обо всём на свете. Которые можно читать всегда. Когда грустно или радостно, а может, просто одиноко. Совсем неплохо, если есть такой томик…

Совсем как в жизни

стихи обо всём на свете

Дмитрий Ничей

© Дмитрий Ничей, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

«Какая-то пустая суета…»

Какая-то пустая суета…
Бесцветны мысли и мечты убоги.
Жизнь начинаю с чистого листа
Я в сотый раз, не подводя итоги.

Все хорошо. Но как-то все не так.
Всепоглощающей поддавшись лени,
Помешивая ложкой жуткий мрак,
Сижу один за столиком в кофейне.

Средь лиц, что безразличны и не те,
Притягивает взгляд изящный профиль…
Мороженое тает в черноте
Несущего пьянящий запах кофе.

Осенняя хандра

Меня скрутило как осенний лист,
Бессильно руки голые повисли.
Отчаянный осенний моралист
Роняю высыхающие мысли.

И множится средь веток пустота,
И некогда по-майски молодая
Окрасится в кленовые цвета
Душа, в ветрах холодных увядая.

От грусти не избавиться никак
И письменную возбуждая похоть,
В бокал струится бронзовый коньяк —
Из желтых листьев перегнанный деготь…

Запахи

Пальцы пахнут сигаретным дымом,
Наодеколонена слегка
Камфарою еле уловимо
Отдает небритая щека.

Проведенною в чужой постели
Ночью пахнут плечи и живот
И запечатлевшимся на теле
Шлейфом чуждых непонятных нот.

Кроме запахов, проникших в кожу,
Тот, что стоек и неистребим —
Губы неизменно пахнут ложью
И арабским кофе дорогим.

Среди резких и довольно слабых
Я любой легко распознаю,
Но души моей неведом запах,
Недоступен ничьему чутью.

Предопределен и не случаен
Аромат любой, и неспроста
Запах никакой не источает
Черная у сердца пустота…

Пятнадцать

…Не в силах даже ходить, Елизавета I последние пятнадцать часов своей жизни простояла в своих покоях, в углу комнаты. Она боялась, что если сядет или ляжет, то уже не встанет никогда… А потом… Тихо умерла…

У двери в бездну бесконечных снов,
Заранее отпущенная всеми,
Пятнадцать провела она часов,
Где каждый час – совсем другое время.

Вся жизнь ее, которой больше нет —
Уставшая в большом полете птица.
Предобморочные все пятнадцать лет
Ей виделись давно ушедших лица.

Растаял образ милого. И ей
Не быть уже единственной на свете.
Осталось лишь стоять у тех дверей
В течение пятнадцати столетий.

И с каждым разом все не глубже вздох,
Идет к концу пятнадцатая вечность.
Что там за дверью? Знает только Бог.
История. Бессмертье. Бесконечность.