Мы встретимся на серой плитке,
украшенной сетями трещин.
В руках – какие-то там вещи,
на рюкзаке – мои же нитки,
сегодня я тебе мерещусь,
как солнце на пустой открытке.
Я подойду к тебе поближе –
поправить плащ, коснуться пальцев –
и ты меня закружишь в танце,
воскликнув: «Вижу, вижу, вижу!»
Весь мир покроется румянцем,
Весь мир, который раньше – выжжен.
И в тихом шорохе вокзальном,
среди деревьев и туманов,
я чем-то ярче, лучше стану,
как отблеск солнца в чьей-то спальне.
И если даже я исчезну,
развеюсь дымом, паром, прахом,
и даже если станет бездной
вся жизнь твоя – не надо страха,
ты приходи встречать рассветы
на тот заброшенный вокзал.
И может быть, однажды летом
приду взглянуть в твои глаза.
9
человек выгорает, сгнивает – простой цветок.
человек опускает свои лепесточки-руки.
человек ведь почти что готов умереть от скуки,
от тоски, одиночества – ты ему молоток
подаёшь, вот, мол, гвозди – строй счастье своё ты сам.
а листочки завяли, где уж там молоткам,
от одной только пчелки он падает, умирает.
и бывает, дорога его – кривая,
потому что прямых не построил ещё никто.
человек – он же слабый цветочек, слабый,
чтобы сильным стать, нужен прохладной воды приток,
а порою хватает протянутой мягкой лапы,
что и, если упал – проследит, чтоб взошёл росток.
10
– Здравствуй, моя печальная.
– Здравствуй, моя тоска.
В сердце твоём проталины
Или чужой оскал?
Больше не бойся, милая,
Ты не уйдёшь, скорбя.
Тихо своими крыльями
Я защищу тебя.
– Здравствуй. Останься, милый мой,
Солнцем в моей груди.
Я так хочу, чтоб были мы