Скинхед. Начало истории

Скинхед. Начало истории
Лев Молот

Данная повесть – это предыстория рассказа "Дело правых" и начало новой книги, рассказывающей о молодых радикалах, вышедших на улицы своего города, чтобы самостоятельно вершить "правосудие".

Лев Молот

Скинхед. Начало истории

– Как вы относитесь к деятельности радикальных групп, которые пытаются решить национальный вопрос насильственным путём, прежде всего к тем, кого принято называть скинхеды, а равно к другим аналогичным автономным объединениям, совершающим различные акции противоправного характера под националистическими лозунгами?

– Отвечу жестко: на самом деле, а кто вправе их безоговорочно осуждать в стране, в которой постоянно убивают Русских ребят, а государство столь занято своими коррупционными схемами, что «оборотням» явно не до «мелочевки»? Я сам не буду экстремистом – это мой выбор. Я не выйду на улицу с ножом, чтобы разыскивать там заблудившихся в ночи врагов моего народа. Но в ситуации, когда этническая преступность, официально признаваемая МВД и имеющая официальные статистические данные, остается год за годом проблемой, не находящей адекватного решения, когда группы нерусских людей отлавливают наших парней и девчонок и совершают над ними какое-либо акты агрессии, кто вправе осуждать ребят, которые пытаются решить эти вопросы самостоятельно? Разве не асоциальное государство толкает их к этому своим преднамеренным бездействием? Еще раз говорю: я их не оправдываю, я, прежде всего, выступаю за законность любых политических или социальных действий, но и осудить их – значит, признать их действия всего лишь вульгарным хулиганством, что ложь.

Но на фоне эскалации насилия по отношению к Русским я считаю, что Русский националистический экстремизм – это кривой, вульгарный, но закономерный ответ общества на насилие в его адрес, закономерная и, кстати, вполне ожидаемая властями реакция, разве нет? Это неполиткорректный, совершенно тупиковый, но это именно самосуд Русских людей в ответ на более чем очевидный произвол.

    © Андрей Кочергин «…Или смерть?» Дворовый Катехизис Русского человека

Молодость с её благородным энтузиазмом, с её смутными стремлениями к чистому, справедливому, к общественной правде есть одна из величайших сил прогресса.

    © Николай Шелгунов

Данное произведение не несет в себе пропаганды или агитации расовой или национальной ненависти и вражды, а также пропаганды расового или национального превосходства, и является исключительно художественным произведением.

– Что еще есть интересного?

– А что тебе нужно? Порно стесняешься попросить?

Сегодня, в эпоху высокоскоростного Интернета и мгновенной передачи информации, уже трудно вспомнить то время, когда для бюджетного получения электронных материалов требовались другие, более изощренные способы. Один из них – физическое перемещение винчестера к другому компьютеру. Вот захотел ты бесплатно послушать музыку или посмотреть какой-нибудь новый фильм (при отсутствии локальной сети и нежелании пользоваться тугодумным, на самых низких скоростях диалаповским Интернетом), значит, откручиваешь крышку своего системного блока, достаешь винчестер и несешь туда, где, как считаешь, можно нажиться заветными гигабатайми. Закачиваешь у гостеприимного товарища то, что хочешь закачать, сам делишься информацией с ним, и вы, довольные обменом, расходитесь.

Зато какие плюсы – нужно встать из-за компьютера, куда-то сходить (а то и съездить), пообщаться с человеком вживую. Романтика. На фоне этих ценностей мелкое неудобство типа проникновения во внутренности компьютера – просто мелочь.

Так в очередной раз поступил и Денис Яров. В небольшой компании своих друзей (которые как имели компьютер, так и не имели его, ограничиваясь завистливыми взглядами и повышенной потребностью к предоставлению советов) он с азартом выбирал нужную информацию, не забывая прислушиваться к совету самого друга, к которому пришел обменяться содержимым компьютеров.

– Кстати, смотри, скинули песню веселую. Про скинов. Слышал кто-нибудь?

Леша, владелец навороченного компьютера, кликнул мышью и прибавил громкости на колонках:

Бритоголовые москвички,
Забрили головы косички.
Вместо туфлей у нас ботинки,
А чтоб чертей мочить – дубинки…

Текст был оригинальным, музыка оказалась удачно подобранной под приятный женский вокал. «Шмели», «Бритоголовые москвички», – прищурившись, прочитал Денис название исполнителя и песни.

– Неплохо. Закинь мне тоже. А есть что из похожей тематики?

– Больше нет. Да и зачем тебе слушать фашистов? – спросил Алексей, копируя понравившуюся композицию Денису на винчестер.

– Фашистов?

Представление о скинхедах у Дениса было смутное. В их провинциальном городе кого-то, кто отличался своим видом от обывательской молодежи, встретить было большой удачей. Ну а в том городишке, откуда он приехал пару лет назад, и вовсе подобного ничего не было.

– Ну да, фашистов. Со свастикой и Гитлером. Не веришь, спроси вон у Янки!

Все, кроме Дена, рассмеялись. Янко – местный молодой бандит, цыган, уже успевший в свои годы побывать в колонии для малолетних преступников. Общался он со всеми, но сам жил в своем таборе и все свои дела предпочитал иметь также с ними.

Разговор с подобными типами Дениса бы не испугал, а вот узнать, кто же все-таки те, о ком поют такие боевые красивые песни, было интересно.

– Без тебя разберусь, порнушник, – с улыбкой ответил ему он. Компания вновь засмеялась с вдруг покрасневшего Лехи. – Кидай, что еще у тебя есть, и я пойду. Хватит на сегодня.

* * *

Надо отметить, что Денис относился к тем людям, которые имели обостренное чувство справедливости. Видя неравную драку на улице, он всегда старался интересоваться, в чем причина такого отношения к избиваемым людям. Тех, кто начинал громко материться при большом скоплении людей, вежливо и без криков осуждал. Всегда останавливал тех, кто кинет бумажку на улице, вне зависимости от комплекции или статуса человека.

В общем, мимо несправедливости или нарушения порядка старался не проходить мимо (за что иногда потом ругал сам себя, встречая порой неадекватных типов, с которыми драки уже были неизбежны).

А потому, чем дальше он изучал то, чем на самом деле занимаются скинхеды, тем больше они вызывали у него симпатию. Идеи, пропагандируемые ими, показались Денису благородными, хоть их и выставляли СМИ как человеконенавистнические, а самих скинов – обыкновенными бандитами. Однако кого в нашем мире не оболгали? Всем мил не будешь, думал он. Если медленная бюрократическая машина под названием государство не могла в чем-то защитить своих сограждан, значит надо поддержать тех, кто это может и хочет делать.

Конечно, в их городе не так много тех, кто подпадает под категорию врагов и кому в первую очередь необходимо воспитание методом физического воздействия. Но они есть, и хлопот доставляют немало. Некоторая часть азербайджанцев, торгующих на рынке, пару кланов армян. Но в первую очередь, конечно, глаза всегда мозолили цыгане. Предки индусов любят небольшие провинциальные города и сельские местности. Облюбовали они и окраину города, где проживал Денис, поселившись туда несколькими крупными таборами.

В официальные криминальные сводки они попадали редко. Но зато на улице всегда можно было услышать о совершаемых ими преступлениях. Изнасилования девчонок, групповые избиения молодых парней, воровство и мошенничество, продажа наркотиков. Причины отсутствия шумихи были не ясны. Либо органы правопорядка считали, что перед законом равны не все, получая материальную выгоду от нарушителей, либо сказывались запуганность населения и отсутствие желания бороться против наглых представителей этнического меньшинства. Либо и то, и другое, вместе взятое.

В общем, проблема есть, решение найдено. Как именно бороться, подробно показано в видеороликах, снимаемых самими бритоголовыми и активно размещаемых в сети Интернет. Осталось найти единомышленников и поскорее помочь им в решении «благородного» вопроса.

* * *

– А он точно… из этих самых? – спросил Денис, осматривая вполне приличную на вид комнату. Помещение, где они ждали скинхеда, с которым предстояло знакомство, никак не было похоже на жилище Хэндо из известного фильма «Бритоголовые». Ни плаката, ни заметных вещей, ни единого признака, что здесь живет борец за чистоту нации. Обычная комната среднестатистического жителя страны.

– Точно, не переживай. Самый что ни на есть настоящий скин. Я давно его знаю.

Не без труда, но в конце концов Денис нашел того, кто причислял себя к представителям экстремистской субкультуры. Нашел через своего старого знакомого, Алексея, которому показалось забавным свести двоих, как он выразился, «на всю голову отбитых парней». Хотя, скорее всего, ему было просто скучно.

Пока же они ждали его в доме, где он жил у своих приемных родителей, которые любезно пригласили подождать его прямо в комнате. Ждать пришлось не долго.

– Костя, – вошел в комнату и поздоровался объект ожидания.

На несколько лет старше, чуть ниже по росту, но телосложением чуть крупнее, чем сам Денис. Стрижка под ноль, и пристальный, цепляющийся взгляд. Развалившись на стуле, он с улыбкой выслушал просьбу.

– Да, конечно, могу помочь. Давай, как будет ближайший футбольный матч, я тебя позову, и ты познакомишься с нашими единомышленниками. Мы там чаще собираемся.

У Дениса все запело в душе. Наконец-то он познакомится с теми, о ком столько читал и про кого изучил столько информации. Странно, что они не собираются отдельно от футбола. Хотя, может быть, он хочет показать его всем сразу на футбольном секторе? Или там будет проходить какая-то своя, определенная проверка на профпригодность?

В общем, ничего не понятно.

После непринужденного разговора на идейные темы, они посмотрели Костины ценности – пробитую немецкую каску и проржавевший штык-нож, снятый с немецкой винтовки, а также нашивки и спрятанные плакаты с дисками, которые ему передали из столицы идейные товарищи. «Ну что ж, теперь хоть понятно, кто он», – удовлетворенно подумал Ден. После чего они расстались, предварительно обменявшись номерами телефонов.

* * *

Радость, однако, была не долгой. Денис не получил обещанного приглашения ни в эту неделю, ни в следующую. Телефон молчал. Он пробовал позвонить сам, но первый встреченный скинхед в его жизни либо отнекивался под предлогом занятости, либо просто не поднимал трубку.