Осознанная необходимость

ДАНЕРУН-ГУРЭ. Царское происхождение твоей матери обязывает тебя продолжить славные традиции великого племени вогуннов-на…. Приглуши на время божественное пламя своего таланта. Спустись с небес на землю. Ступай, добудь куньей и белочьей пушнины. Зверья сейчас особенно много в окрестностях бывшего загородного дворца князя Ухватова-на…. Мать сошьёт шубу для твоей невесты, которую ты просто обязан похитить у Белого царя.

Даши понуро уходит к себе в комнату.

Площадка перед землянкой.

Слева на небольшом возвышении луч света выхватывает раскрашенную в цвета триколора матерчатую (на каркасе) ширму. Над ней надпись с размытыми дождями буквами – «…суй или проиграешь». Рядом ящик избирательной урны с грубой прорезью в крышке.

Даши выходит в охотничьей одежде. На плече ружьё. Его поджидает отец. Появляется мать.

ДАНЕРУН-ГУРЭ. Ну что, сын, давай прощаться-на…. Да помогут тебе духи великого племени вогуннов.

ДАШИ. Спасибо папа. Отец, я всё забываю спросить, а что это там – на холме.

ДАНЕРУН-ГУРЭ (он слепой, но по привычке вертит головой подслеповато щурится). Ах это. На днях большая железная стрекоза принесла и сбросила. У Большого белого царя нынче праздник-на…. Его, по древнему обычаю, выбирают на трон всем собором. Люди заходят в кабинку, пишут его имя на листочке, кладут в этот ящик, чтобы русский Бог прочитал.

ДАШИ. А зачем они прячутся.

ДАНЕРУН-ГУРЭ. Чтобы шайтан не сглазил. А шайтан у них зовётся – оппозиция-на…. Я знаю – некоторые пишут на листке имя шайтана тайком.

ДАШИ. Зачем?

ДАНЕРУН-ГУРЭ (вздыхает). Таких дочь шайтана, демократия-на…, соблазняет. Они потом долго мучаются.

ДАШИ. А мы, вогунны, почему туда не ходим?

ДАНЕРУН-ГУРЭ. У нас свой бог, сынок, своё капище. А потом, сколько себя помню, нас никто об этом не просил.

ДАШИ. А если попросят? Или прижмёт?

ДАНЕРУН-ГУРЭ. Красный царь-на… с усами не спрашивал, а приказывал. А как в мир вторая сестра демократии, перестройка-на…, пришла, с нами никто ни о чём не говорил. Вот и стоит лоно демократии пусто. Теперь, даже если прижмёт, всё зависит от того, какова цена вопроса… Охо-хо. И этому непотребству мы от Белого царя научились…

Даши идёт мимо ширмы с урной. Мать и отец глядят ему вслед.

ДАНЕРУН-ГУРЭ (кричит вслед). Возвращайся с добычей. В Москву к Белому царю Рюрику за невестой поедешь-на…, там калым давать надо. Не забудь поклониться Шаман-камню – оберегу нашего рода и всего вагуннского племени. Помолись сынок Ухват-батыру, авось вспомнят про нас. Впрочем, (хитро улыбается) особо не усердствуй-на….

Сцена 3. Салон президентского самолёта – утро

В глубине салона занавес с надписью: «Президент Рюрик». Едва слышен гул двигателей.

В салон заходит пилот.

ПИЛОТ. Товарищи пассажиры, наш самолёт следует спецрейсом из Иркутска в Москву. Высота полёта 9000 метров, скорость 950 км/час. Приятного полёта.

Щёлкает тумблером. Салон освещается лампами дневного света.

В салоне Гвардин, Пионеров, Ежов, Малютин, Эст , Собакин, Рудак. Все в расслабленном состоянии.

Из-за занавесок слышен храп Рюрика. Оттуда появляется НЕВРОЗОВА Неля (смазливая девица 33-х лет).

НЕВРОЗОВА (прижимает палец к губам). Ш…ш. Кажется уснул.

Пилот подходит к Рудаку. Протягивает лист бумаги.

ПИЛОТ. Это вам. Срочно. Из Москвы.

Пионеров пытается выхватить бумагу. Рудак ловко отстраняется, бросается в кресло, читает.

ПИОНЕРОВ (плачущим голосом). Это не честно, товарищ Рудак. Что-там?

РУДАК. А кто начальник предвыборного штаба? (садится в кресло, читает) Господа! Это катастрофа. (делает эффектную паузу) У коммунистов 49,999% голосов.

ВСЕ. Да что же это такое!

ПИОНЕРОВ. Товарищи, без паники. Этот рыжий как всегда над нами издевается. В Иркутске повальная явка. 70 процентов наши. Сам губернатор меня убеждал.

ГВАРДИН. Витя, окстись! А что ещё он мог сказать, когда Папа после леткиенки чуть Богу душу не отдал на сцене. Скажи он иное, я бы его сам вот из этого…

Гвардин выхватывает из кобуры «стечкин». Неврозова вскрикивает и падает в обморок.

СОБАКИН. Вы это…, товарищ генерал от инфантерии, поосторожней. Возможна разгерметизация.

ГВАРДИН. О чём и мечтаю, чтобы вас всех здесь… Ладно, успокоились. (Рудаку) А наша доля…?

РУДАК. А наша доля… (переворачивает лист)… 49 процентов. В Москве паника, господа.

ПИОНЕРОВ. Это катастрофа. Надо немедленно доложить папе.

Пионеров встаёт из кресла. Гвардин снова выхватывает «стечкин», передёргивает затвор. Он не шутит.

ГВАРДИН. Всем сидеть. Я отвечаю за безопасность президента. Эта новость посредине похмельного сна его убьёт. Я же говорил, надо было отменять результаты первого тура. Тогда бы сейчас жили спокойно.

СОБАКИН. Под вами и вашей спецшайкой? Нет уж, увольте. Конечно, если бы президент добровольно передал власть в надёжные руки…

ПИОНЕРОВ (насмешливо). В ваши…

СОБАКИН. (величественно) Всё просвещённое человечество…

ПИОНЕРОВ. Никогда! Товарищ Гвардин, держите этого клетчатого на мушке.

Возникает продолжительная пауза. Все с подозрением и настороженно смотрят друг на друга.

НЕВРОЗОВА (очнувшись и посмотрев в окно) Ой, огонёчки!

СОБАКИН (любовно) Очнулась, дитя!

РУДАК. Господа! Есть идея. Если я не ошибаюсь, мы сейчас пролетаем над столицей таёжного края Приозёрском. По моим данным там проживает около 40 тысяч наших граждан и голосование ещё не закончилось.

МАЛЮТИН. Хороший городишко. Я там как-то отдыхал на обкомовской даче. Девочки я вам скажу… Там ширма такая…