Приморские приключения Ёжикова и Сомова

Следующий руководитель – Великий князь Александр Михайлович Романов. Возглавивший концессию на реке Ялу, а точнее сказать, куратор от престола (личные деньги Романовых, в том числе матери Николая II Марии Федоровны, исчислялись неприличными суммами. – Авт.), но затем тихонько и незаметно покинул этот «кооперативчик», обнаружив огромные финансовые махинации. Справедливости ради скажу, не глуп был князь Александр Михайлович, ох, не глуп! Быстро понял он, что к чему, и что нужно «уносить ноги», то есть свои активы спасать, пока не поздно! И как в воду смотрел!

Вот, к примеру, несколько фрагментов из его «Книги воспоминаний», глава ХIII: «…10 лет, проведенных на службе во флоте, открыли мне глаза на многие недостатки нашей морской обороны. Я предоставил Государю все необходимые данные». Он написал служебную записку о «бардаке», творящемся в морском флоте, ознакомил Николая II с ней, тот согласился, ее размножили и разослали всем крупным военачальникам.

Вердикт: его увольняют со службы! И знаете, читатель, по какой причине? Николай II: «Не могу же я позволить моему зятю (Александр был женат на младшей сестре Николая II. – Авт.) подрывать дисциплину во флоте!».

Человек, явно переживающий за боеспособность русского флота, вынужден был умолкнуть. Но пройдет совсем немного времени, и именно Александр Михайлович Романов в 1910 году станет во главе зарождающегося российского воздухоплавания (авиации). Жаль, что поздно.

Идем дальше! Следующий персонаж – генерал Алексей Николаевич Куропаткин (военный министр) – козел отпущения всей русско-японской компании, как принято считать историками. Хм, давайте проверим, так ли это!

Начну с маленького, с его симпатии к восточному наместнику Алексееву: «…это полное ничтожество, гражданский моряк и главное карьерист!». Интересно, а кто же такой Куропаткин?

Информация из интернета: «…Дед его был крепостным. Начал военную карьеру с нуля. Мягким креслам в Генеральном штабе предпочел поля сражений в Туркестане. Хороший военачальник. Незаурядная, разносторонняя и одаренная личность. Заботился о личном составе, офицерах и низших чинах, как в их материальном достатке, так и в благоустройстве военных городков. Уделял большое внимание оснащению и перевооружению Русской армии. Знаменитая винтовка Мосина (7,62 мм), первые пулеметные роты, скорострельные пушки (76 мм) и многое другое.

В быстрой победе над Японией была уверена практически вся верхушка элиты и почти все командование, <…> кроме Куропаткина. Имея на Дальнем Востоке 150 тыс. человек супротив 650 тыс. с японской стороны, трудности в переброске войск и их снабжении, отсутствие единого командования и единых задач, он отчетливо представлял картину будущего сражения. И предупреждал – нужно сначала отступить на север, подкопить силы и только затем… мгновенно наступать! Иначе японцы перебьют всех поодиночке, используя преимущество в живой силе, снабжении и техническом оснащении».

Вот это генерал! Этот «товарищ» уж точно спасет всю русскую группировку от всех бед! Тем более он из команды C. Ю. Витте, который большой противник неразумного подхода в войне с Японией.

Подождите, уважаемый читатель, ратовать за этого полководца-ясновидца. Давайте глубже копнем информацию.

1903 год. Военный министр Куропаткин за казенные, то есть народные деньги прибыл в командировку на Восток с военной ревизией. И что он позже доложил царю? «…Японская армия слаба и малочисленна, народ плохо церковь посещает,… мало молится (?), а крепость в Порт-Артуре выдержит любой приступ врагов!».

Справедливости ради обратимся к другому аналитику и свидетельству той эпохи.

Фрагмент из «Книги воспоминаний», глава ХIII, князя Александра Михайловича Романова: «К черту церемонии! Думал я по дороге к Ники (Николай II. – Авт.): русский Царь должен знать всю правду! Я начал с того, что попросил Ники отнестись серьезно ко всему тому, что я буду говорить. Куропаткин или взбалмошный идиот, или безумец, или же и то, и другое вместе. Здравомыслящий человек не может сомневаться в прекрасных боевых качествах японской армии. Порт-Артур был очень хорош как крепость при старой артиллерии, но пред атакой современных дальнобойных орудий он не устоит. То же самое следует сказать относительно наших Кинджоуских укреплений. Японцы снесут их, как карточный домик. Остается наш флот. Позволю себе сказать, что в прошлом году, во время нашей морской игры в Морском училище, я играл на стороне японцев и, хотя я не обладаю опытом адмиралов микадо, я разбил русский флот и сделал успешную вылазку у Порт-Артурских фортов.

– Что дает тебе основание думать, Сандро (Александр М. – Авт.), что ты более компетентен в оценке вооруженных сил Японии, чем один из наших лучших военачальников? – с оттенком сарказма спросил меня Государь.

– Мое знание японцев, Ники. Я изучал их армию не из окон салон-вагона и не за столом канцелярии военного министерства. Я жил в Японии в течение двух лет. Я наблюдал японцев ежедневно, встречаясь с самыми разнообразными слоями общества. Смейся, если хочешь, но Япония – это нация великолепных солдат.

Ники пожал плечами.

– Русский Император не имеет права противопоставлять мнение своего зятя мнению общепризнанных авторитетов.

…Я вернулся к себе, дав себе слово никогда не давать более советов».

Я, Ёжиков, снимаю шляпу перед здравомыслием и гражданским мужеством Великого князя Александра Михайловича Романова и советую вам, читатель, ознакомиться с его творением, «Книга воспоминаний». Думаю, не пожалеете.

Мукденское сражение, а если точнее сказать, поражение и позорное бегство российской армии, имеющей численное превосходство в живой силе и артиллерии над японцами! Из дневника царя: «…опять скверные известия с Дальнего Востока: Куропаткин дал себя обойти и уже под напором противника с трех сторон принужден отступить. Господи, что за неудачи! Имел большой прием. Вечером упаковывали подарки офицерам и солдатам санитарного поезда Аликс на Пасху».

За все время боев Куропаткин почему-то, даже имея численный перевес (о чем и мечтал), ничего не сделал толкового на полях сражений. Его любимая команда была одна, как у Михаила Илларионовича Кутузова: «Отступаем, братцы»! Если генерал-фельдмаршал Кутузов, отступая, вошел в историю России как победитель, то Куропаткин, извините, читатель, повторюсь, – как козел отпущения! Не думаю, что «безобразовцы» сыграли с ним злую шутку и помешали проявиться ему как боевому генералу. Он сам запутался в выяснениях с адмиралом Алексеевым, сам потерял инициативу, а проще говоря, растерялся и стал выполнять все команды, исходящие от Николая II. Вот на этом он и погорел. Кто же царя винить будет? Наместника Алексеева в суд не вызвали, а кто же царя Николая Александровича осмелится потревожить, а страшнее всего – обвинять в глупых распоряжениях? Думается мне, и послали А. Н. Куропаткина на битву не для подвигов, что там уже делать – и так все ясно, проиграли, а для того, чтобы было на кого все свалить. Подходящая кандидатура. Сам же ревизии проводил, сам подписывал липовые акты о приемке оборонительных сооружений. Так что – «что заслужил, то и получай», ну, в смысле, прозвище. После Октябрьской революции 1917 года генерал Куропаткин отошел от военных дел навсегда, уехал в свою родимую деревеньку Шешурино, построил библиотеку, сельскую школу на свои честно заработанные деньги, где и трудился простым учителем истории до самой смерти! Большевики, немного «причесав», оставили старого генерала в покое, местные жители же оберегали и ценили бывшего главнокомандующего. Ну, что поделать, ну не всем же быть Суворовыми, кто-то же должен быть крайним. Зато генерал Куропаткин царю-батюшке был люб!

1905 год, январь – расстрел рабочих в Питере.

Из дневника царя: «…Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города (?), много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело! Мама приехала к нам из города прямо к обедне. Завтракали все вместе. Гулял с Мишей. Мама осталась у нас на ночь».

Вопросик у меня уже к священнослужителям. С какой поры предводителями и возбудителями общества на Руси стали попы? Ведь православие учит покорности и смирению. И сам человек не вправе выбирать, кто он – раб или сын Божий? Конечно же, не сын! В те далекие годы верующими в России было 95 % населения. Быть атеистом – значило назвать себя изгоем, да и вообще опасно. Что не помешало, однако ж, в 1917 году вдруг большинству населения стать безбожниками. Парадоксы мирские! Может быть, служителю «иуде», попу Гапону кто-то тихонько шепнул в ушко и звонко сыпнул деньжат? Когда-нибудь и это узнаем!

Но если власти стреляют в свой народ, требующий улучшения жизни, пусть даже с попом во главе, каково же, было солдатам и морякам за царя-батюшку свои буйные головы класть на войне? Ведь у каждого из них дома остались семьи, родные и близкие.

1905 год. 14–15 мая – Цусимское сражение. Гибель 2-ой морской эскадры (40 кораблей), посланной аж… с Балтийского моря на Дальний Восток в помощь защитникам Порт-Артура.

Из дневника царя: «…Теперь окончательно подтвердились ужасные известия о гибели почти всей 2-й эскадры в двухдневном бою. День стоял дивный, что прибавляло еще больше грусти на душе. Имел три доклада. Завтракал Петюша. Ездил верхом. Обедали: Ольга, Петя, Воронов и его жена».

Цусимское сражение больше напоминало позорное побоище Второй русской эскадры, чем битву, которая пришла на помощь тихоокеанцам ни много ни мало – через семь месяцев пути. Группа тяжелых броненосцев, крейсеров, миноносцев, ремонтных и санитарных кораблей общей численностью около 40 штук, с поломками, частыми остановками с грехом пополам, но преодолела расстояние в 34 тыс. км. Практически совершила кругосветное плавание. На свою погибель! (Для сравнения, длина экватора Земли составляет 40.075 км).

Англия, которая владела большинством пунктов снабжения кораблей по ходу движения, отказывалась впускать русскую эскадру в свои порты! Поэтому всё необходимое – уголь, снаряжение и продукты питания наши моряки перегружали на своем горбу, прямо в открытом море с кораблей снабжения. Тяжелейшие погрузки угля с корабля на корабль в тропическую жару под сорок градусов, а в машинном отделении – температура до семидесяти, жесточайшие шторма, скудное питание – все это не сломило волю русских моряков, уже не блещущих флотской (армейской) дисциплиной. Подготовка боевых кораблей на Балтике к изнурительному переходу оставляла желать лучшего, «все на бегу», и все «тяп-ляп». Снова сработал наш извечный попутчик – «авось».

Вот слова командира броненосца «Император Александр III» Н. Б. Бухвостова: «Победы не будет! Я боюсь, что мы растеряем половину эскадры на пути, а если этого не случится, то нас разобьют японцы. Заодно я ручаюсь, что все мы умрем, но не сдадимся!». Слова его оказались пророческими. Из 900 моряков из его команды ни один не выжил!

Во время похода Второй эскадры матросы и офицеры уже понимали, что «тихо» идут на убой. Шансов на победу было очень мало. Физические силы истощены длинным переходом, психологический настрой перед сражением у моряков был очень слаб, а это уже есть поражение. Но они были вынуждены подчиниться приказу, надеясь опять-таки на чудеса и на Господа Бога. Авось японцы испугаются и запросят мира!

Да! Эти парни уже совершили подвиг, пройдя через три океана и выдержав все шторма и вихри! Но основная задача у них была совсем иная – дать бой врагу. Как? Не знаю! Но, наверное, для этого адмиралы и генералы протирают штаны в Академиях, для этого и получают приличные зарплаты и усиленное питание, чтобы не раскисать в минуту опасности, а отрабатывать сполна полученные от государства высокие зарплаты и привилегии (путевки, например, в дорогие санатории)!

Не стану описывать всё сражение – это и стыдно, и больно. Стыдно за высших командиров: начальника Второй эскадры адмирала Рожественского, прозванного своими же матросами и офицерами «бешеным псом». Уже после войны он признавался: «Будь у меня хоть искра гражданского мужества, я должен был кричать на весь мир – сберегите эти последние ресурсы флота! Не отсылайте их на истребление. Что вы будете показывать на смотрах? (странная мотивировка, я думал всегда, что корабли военные для войны нужнее. – Авт.) Но у меня не оказалось этой нужной искры».

Вот ведь какие чудеса творятся на белом свете – у адмирала искорка не заискрилась во время боевых действий! Ради справедливости напомним его же слова, сказанные на совещании у Николая II, где решался вопрос об отправке Балтийской группировки. Вернее сказать, все уже было решено – ей плыть! ОНЕ «репу чесали» – кому старшим быть? Царь спросил, ему ответили, он и назначил. Так что же сказал Рожественский царю?

Информация из интернета: «Экспедиция эта очень трудная, но если государь император прикажет ее мне совершить, то я стану во главе эскадры и поведу ее в бой с Японией!». Никто никого не принуждал! Это факт!

А вот психологический портрет Рожественского, описанный очевидцем тех событий Новиковым-Прибоем в романе «Цусима»: «…Болезненно самолюбивый, невероятно самонадеянный, вспыльчивый, не знающий удержа в своем произволе, адмирал наводил страх не только на матросов, но и на офицеров. Он презирал их, убивал в них волю, всякую инициативу…». И каково же было простым матросам и порядочным офицерам (не все же сволочи) плыть под командой такого человека, любителя, кстати, полобызать ручку его императорского величества в нужный момент. Еще один знаковый пример: «…Адмирал, в порыве верноподданнических чувств, нагнулся, схватил царскую руку и крепко прильнул к ней губами, но тут же выпрямился и, желая усилить произведенное впечатление на коронованного повелителя, твердо заявил:

– Вот бы когда нам повоевать, ваше императорское величество» (Новиков-Прибой, роман «Цусима»).

Являясь начальником Главного Морского штаба, а это, извините, ни много ни мало – самый боевой оперативный стратег, мозговой центр, Рожественский всё сделал (?) наперекосяк. Воистину, это про него сказано – «хлеб казенный в Академиях задаром ел». В этом побоище, будучи раненым, он попал в плен к японцам, освобожден, затем благополучно добрался до столицы. Под давлением общественного мнения был отдан под суд Военно-морского трибунала. Полностью признал свою вину. Сам, лично сам, просил для себя смертной казни! Оправдан! Так как был ранен в голову и не ведал, что творит в бессознательном состоянии. Всё по букве закона.

Вопрос: почему так быстро из карьериста и слащавого служаки он превратился в бездарного сатрапа, а близкие сотоварищи, не раздумывая долго, сдергивали один за другим Андреевские флаги со своих «взмыленных тружеников» боевых кораблей. Кого судить? По решению трибунала, Рожественский – ранен, а потому невменяем, а если верить роману Новикова-Прибоя «Цусима», то адмирал хитро притворялся и все соображал, вплоть до того, на какой корабль вовремя перебраться, чтобы спастись. Конечно же, на миноносец «Бедовый», к капитану Баранову, который бросил флагманский броненосец «Князь Суворов» в момент сражения и бежал подальше от снарядных разрывов, который трусливо мчался мимо, не замечая молящих о помощи израненных офицеров и матросов с перевернутого вверх дном и тонущего броненосца «Ослябя». Офицер Баранов вдруг резко забыл о своей боевой задаче – спасать гибнущих людей с уходящих на дно подбитых кораблей. Умело скрываясь за бортами других кораблей, миноносец «Бедовый» не получил ни одного повреждения за все время боя, как и не сделал почти ни одного выстрела из своих пушек по японцам. К кому еще мог обратиться за спасением командующий эскадрой Рожественский, как не к Баранову, своему любимцу и верному слуге, но почему-то проклятому и презираемому своей же командой с миноносца «Бедовый». И когда двухметровый капитан Баранов дрожал, словно кленовый лист, перед раненым командующим за допущенное им предательство и трусость, знаете ли вы, читатель, что спросили спасенные горе-штабисты у него в первую очередь?