Клык и коготь

– На твоём месте, Лиги, я бы был повежливее с гостем клана. Или ты хочешь опозориться сам и опозорить весь посёлок? Любые поединки должны проводиться вне наших стен – но поверь, волку против медведя, на два счёта разделавшегося с касадгом, ничего не светит. Так что – исчезни, пока о твоей выходке не узнали Старшие…

Лиги, бормоча себе под нос что-то невразумительное, пошёл в сторону казарм, а землянин с интересом посмотрел на неожиданного заступника. Молодой парень, не старше Макса – тонкий, с живым огоньком в глазах, он, тем не менее, был непререкаемым авторитетом для разбушевавшегося оборотня – и это в очередной раз перевернуло представление человека об этом странном мире.

– Ты неплохо дерёшься! Специально учился? Меня зовут Клайон.

Макс криво ухмыльнулся и пожал плечами.

– Если вырастешь в семье с четырьмя старшими братьями, каждый из которых не уступит вашему Лиге в образе человека, да и волка скрутит, поневоле нахватаешься разных штучек. Преимущественно – из айкидо. А как ещё можно справиться с такой махиной, когда она прёт на тебя?

– Это ваше… ай-ки-до учит развязывать пояс, что бы противник потерял штаны и макать в лужу, что бы он охладел к поединку? – Клайон бросил на землянина лукавый взгляд.

– Нет. Такие приёмы – мои собственные наработки. – Макс вернул парнишке такой же взгляд и почувствовал, что этот парень похож на его самого, такого весёлого и нескладного – но тут его уважали и прислушивались к его мнению! Мир хлоев нравился землянину всё больше…

– Ты хочешь посмотреть посёлок? Тебе помочь?

– Скорее – почувствовать. Я давно заметил – приедешь в другой город, вроде всё показывают, рассказывают, есть куча карт и подробные объяснения – однако он чужой, всё в нём непривычно и чуждо. А вырвешься на денёк, походишь по незнакомым местам, не пытаясь ничего понять, ни у кого ни о чём не спрашивая, почувствуешь город, его изнанку… И на следующий день все улицы, ранее бывшие просто линиями на карте, оживают, улыбаются уже виденными, изученными зданиями, подмигивают глазами окнами; и ты вдруг понимаешь, что ты – дома…

Макс, сам не ожидавший от себя такого красноречия, выдохся и умолк, парнишка задумался, кивнул и исчез в незаметном переулке – а землянин ещё долго бродил по мощённым улицам, удивляясь городу, своим мыслям – и неожиданной встрече…

Утром за землянами пришёл Ирк’х. Вернее, пришёл он только за Максом – но это стало понятно лишь после того, как гостей накормили, угостив их необычайно вкусной гигантской рыбой, фаршированной овощами с мясом. После этого старый шаман пригласил " – Наших друзей из другого мира осмотреть самые интересные аспекты здешней жизни", бросив проницательный взгляд на медвежьего оборотня и многозначительно указав тому на нескольких воинов, неторопливо ожидающих чего-то у стены.

– Иди с ними. Тебя ждёт совет старейшин. Скоро и я подойду. И не волнуйся за своих спутников – пока они наши гости, их защищает всё племя. – Язык народа хлоев прозвучал удивительно тихо, словно старый шаман говорил только для его одного – а может, так оно и было?

Макс встал и шагнул к воинам – те согласно кивнули и, повернувшись, поманили за собой.

Шатёр шаманов представлял собой огромный купол с кучей мелких пристроек, представлявших собой один гигантский лабиринт, из которого было множество выходов – но все они вели исключительно обратно, в этот купол… В центре его была начерчена семилучевая звезда, на краях которой стояли древние, расписанные непонятными символами чаши и аромат сжигаемых благовоний поднимался над ними в воздух, наполняя шатёр ароматами незнакомых трав. Седой шаман, одиноко сидевший в стороне, кивнул при виде вошедшего парня – и вытянул руку, указав в центр шатра. Помедлив, Макс шагнул вперёд, став ровно в середине звезды. Он ждал умных слов и красивых речей – их не было. Только ослепительно белый криг прыгнул, сев перед ним за пределами звезды – и поймал взгляд человека. Врата сознания распахнулись…

Голова закружилась, мир стал иным – сознание зверя поднялось из глубин разума на поверхность – но человек никуда не делся, оставшись бодрствовать – тело его не менялось, оставшись прежним. Две сущности, живущие поочерёдно, встретились наконец лицом к морде – и начали борьбу друг с другом.

Неимоверная тяжесть навалилась на человека. Первобытный напор зверя давил на непривычное к подобным поединкам сознание, норовя загасить, выдавить его в иной пласт – и безраздельно властвовать над телом. Хищник боролся за свою территорию…

Странная это была битва. Хотя бы потому, что зверь не хотел уничтожить человека – признавая его нужным и полезным, он мечтал растворить его в себе, переняв его разум, его знания и опыт. Призрачная голова медведя приблизилась, сверкнули гигантские клыки – и впились в сознание, причиняя одновременно дикую боль – и странное, непонятное наслаждение. Череда образов замелькала перед глазами. Бои – на охоте, при разделе территории, и сладость побеждённого врага; самки, гордые своим самцом, идущие за ним по его тропе; свой мирок, отвоеванный у вселенной – крошечный и неказистый, зато свой; ручейки чужой крови, стекающей по залитой кровью шерсти…

– Мне это не нужно! Это не моё! У меня другие мечты! – Макс мысленно закричал – и почти увидел ироничную ухмылку, смотревшуюся на медвежьей морде гротескно, но удивительно правильно.

– Да? А в чём разница?

Офис… Куча бумаг на столе – бумаг, закрепляющих за ним свою нишу в череде рыночных отношений – маленькую, неказистую, но свою, отвоёванную тяжким трудом у мировой экономики… Поверженные конкуренты, чьи жалкие остатки акций он скупал за бесценок – и ручейки инвестиций, вливающиеся в его компанию: красивая и податливая секретарша, готовая исполнить любую прихоть шефа….

– Разве это не твои мечты?

– Но это другое!

Очередная ухмылка на звериной морде. Она всё ближе, вырывает куски сознанья, готовясь заглотить его целиком…

По знаку старого шамана, внимательно наблюдающего за неподвижно стоящим в центре звезды парнем, несколько воинов зашли в шатёр – и их копья немигающими глазами наконечников уставились на человека. Шаман не хотел допускать появления опасного зверя в сердце посёлка. Медведь внутри человека взревел, Макс возмутился – они кинулись на замерших воинов, но непонятная преграда погасила атаку, отбросив оборотня назад – в центр семилучевой звезды. Один из воинов усмехнулся, сделал неуловимое движение – и его копьё, легко преодолев преграду, бережно и нежно погладило плечо человека. Рассечённая кожа тут же лопнула – и струйка крови закапала на пол, собираясь небольшой лужицей. То, что мешало оборотням – не мешало их оружию. Макс понял – если он проиграет, боя не будет, будет бойня. И оборотень-медведь, при всём своём могуществе, окажется жертвой.

Он возмутился – но боль в раненном плече словно смыла другую, внутреннюю боль сознания. Человек, видя перед глазами призрак той великой насмешницы, которую все ненавидят, но которая любит всех, приходя к ним в последний час, уводя за собой в иные миры… Он внезапно успокоился. На секунду ему показалось, что нежная рука смахнула пыль страстей с его сознания, оставив его чистым и ясным.

Боль не была злом – и боль ушла. Совсем.

Насмешки не ранили душу – и они исчезли, растворились в безмятежности.

Желание победить, страх проиграть… они были слишком кратковременны перед лицом вечности, и они так же исчезли, мелькнув единым мгновением.

Макс встал, выпрямился, став как будто выше – и воины у стен мгновенно выпрямились так же, словно салютуя чему-то незримому. Даже старый шаман поднялся со своего кресла, отдавая дань почтения – чему?

Откуда-то из глубин к Максу пришло простое и ясное понимание. В нём не было ничего сложного или нового – просто чужое знание наконец дошло до сердца, став своим; разум человека впустил в себя Зверя – и сознания слились, став единым целым. Так полосы стали в клинке сливаются при ковке, давая ему необходимую гибкость, упругость и остроту.

Человек понял, что Зверь – это не что-то чуждое ему, что это часть его собственной души – часть, которую он гнал от себя, пытаясь подавить, уничтожить, превратившись в особь с куцей душой. Он принял и понял стремления Зверя. И приняв их, научился контролировать животные призывы. Зверь довольно осклабился, осваивая новую территорию – и не замечая тонкого поводка, охватившего его шею.

Макс пошатнулся и упал. Сил не оставалось, словно он весь день рубил дрова ржавым тупым топором….

Ловкие руки тут же подхватили его, и старый шаман, бережно поддерживая парня, произнёс:

– Вот ты и прошёл испытание, оказавшись на первой ступени высшего оборотня. Начало пути положено – посмотрим, куда он тебя заведёт!

– А много ступеней в вашем пути? Ещё одно испытание – и я уже буду просто не в состоянии куда-то идти!

Ирк’х рассмеялся.

– Испытания – для новичков, безусых юнцов, не знающих ничего и не желающих идти куда-то. Путь берёт начало у твоих ног – а куда он приведёт тебя, не знает никто, даже ты сам. Но ты получил возможность идти! Это – великий дар, которым почему-то пользуются лишь единицы. Я верю в тебя, мальчик!

Макс попытался улыбнуться – но тут тьма навалилась, обрывая дыхание…

Чьи-то руки провели по лицу влажной тряпкой, прогоняя остатки странного сна. Или это был не сон? Сибиряк поймал чужую ладрнь, с трудом открывая глаза. Стены Дома Гостя смыкались над ним, а Настя, испуганно смотрящая на него широко открытыми глазами, замерла, не зная, что ждать от странного парня. Макс помедлил – и губы его бережно коснулись тонкого запястья…

– Очнулся, наконец! Уже сутки дрыхнешь! Мы уж думали тебя тут оставить, идти дальше без тебя!

– Говори за себя, Мадлен! Вместе пришли, вместе и уйдём! Сама за эти дни полблокнота исписала, выстраивая ковровую архитектуру… А почему, кстати, ковровую? Как придумала такой термин? – Это Вадим. Тот ещё миротворец!

Немного смущённое молчание.

– Просто сверху этот посёлок похож на гигантский ковёр. Очень свежая концепция. На ней можно озолотиться. Идеальное решение для небольших посёлков и фермерских хозяйств. Да и в городе кое-какие принципы можно использовать. Если, конечно, выберемся…

– Не переживай, выберемся! Я тут поспрашивал местных – в их центральном городе, Алькрине, по паре раз в год порталы открываются. В крайнем случае попросим гостей оттуда нам помочь! Если открывают сюда, значит, могут открыть куда-то ещё! Макс, ты как? Поешь и давай поднимайся – вечером тут намечается грандиозная игра, что-то типа нашего футбола, но… короче, сам увидишь! Но сразу скажу – тебе в неё играть не светит!

Девчонки захихикали, а Макс почувствовал прилив благодарности к сидящему рядом парню – надо же, как ловко увёл разговор в сторону от их возвращения домой! То же понимает, что девчата на взводе… Он с трудом приподнялся и сел – в руках у него тут же оказался кусок мяса, перед ним дымящаяся кружка с местным чаем, носящим гордое имя Края, но проигрывающему обычному цейлонскому по густоте и цвету. Впрочем, берущего своё ароматом – слабым, но приятным запахом незнакомых трав…

Стадион посёлка оборотней был бы похож на земной – овал метров двухсот в длину, небрежно сколоченные скамейки в несколько ярусов, вполне способные вместить всех желающих, если бы… Ровное поле с зелёной травкой напрочь отсутствовало! Были, правда, подобия ворот с двух сторон и небольшое ровное пространство перед ними, по которому нервно прохаживалось по большому и странному хищнику, более напоминавшему бронированную ящерицу. А остальное поле… Вместо него была мешанина, похожая на полосу препятствий для спецназа или даже школы боевых искусств, в которых гибкость зачастую важнее силы. Тысячи троп шли по полю, постоянно пересекаясь. И на каждой стояли преграды – проволочные коридоры сменялись лестницами с выросшими внизу шипами, высокие заборы и странные сооружения – смесь шатких подмостков с торчащими повсюду лезвиями – однако при этом ведущие к воротам наиболее прямо. Легко пойти здесь могла лишь кошка – но не одна уважающая себя кошка не полезет туда, где её шёрстке хоть что-то угрожает. Хлои же были готовы – по пять парней из разных кланов нетерпеливо приплясывали с противоположных концов поля, наблюдая за действиями шамана – местного аналога судьи.

Впрочем, то, что они были из разных кланов, земляне поняли, лишь когда над полем раздался высокий звук раковины и ловкие фигуры взвились в воздух, на ходу меняясь, обрастая шерстью – на поле приземлились уже звери. И если клан Сломанный ветви, приютивший их, был в своей звериной ипостаси похож на волков – крепкие, поджарые, серо-чёрные тени скользили по мешанине ловушек, стремясь к центру поля, где на специальной подставке лежал кожаный снаряд, похожий на некрупный мяч для регби; то их соперники больше походили на лисиц-переростков: рыжие, стремительные, с крепкими вытянутыми мордами и широким размахом лап. Соревнование началось!

Гибкие фигуры стремительно скользили под огненными преградами. Протискивались в небольшие, только для кошки щели; клинки ловушек скользили сквозь мгновенно заживающую плоть, и только смех зрителей показывал неудачное попадание кого-либо из игроков. Однако стоило оказаться впереди хитроумной верёвочной сети или высокой стене – и вперёд тянулась уже человеческая рука. Смысл состязания был не только в звериной силе, но и в человеческом разуме, а так же умении быстро менять шкуру.

Одна из фигур привлекла внимание Макса. Что-то в её движениях показалось ему смутно знакомым – он всмотрелся попристальней; и в момент оборачивания узнал своего нового приятеля, Клайона. Лишь после этого он начал болеть по-настоящему и его голос вплёлся в одобрительные крики, звучащие над стадионом.

Команда чёрных подлетела к воротам соперников, обогнав пытающихся их остановить рыжих – и оказалась один на один с "вратарём". Мощный зверь явно был в игре не один раз и понимал, что нужно делать – ящерица металась внутри своего круга, иногда вставая на задние лапы. Ловкий бросок – мяч летит над головой зверя, но тот изворачивается – и хватает кожаную игрушку на высоте в два своих роста. Довольный, он выплюнул разодранные тряпки на землю, а новый мяч возник вновь в центре поля – игра продолжалась…