Клык и коготь

– Это очень древняя дорога. Я е знаю, как её делали, но это не имеет отношения ни к магии, ни к технологии. Какой-то совершенно иной процесс… Её не строили в обычном понимании слова. Только выкорчевали деревья и кусты, очистив почву от всего постороннего – и попросили землю застыть. Возможно, наши предки сумели изменить природу времени в этой полосе земли – не знаю. Как и не понимаю, почему она противиться ударам, но пружинит под ногами, позволяя двигаться легко и быстро. И как она не зарастает травой. Предки оставили нам много таин – им приходилось изобретать на ходу, борясь с магией здешних земель. Говорят, многим из них пришлось жизнью заплатить за использование запретных знаний.

– Как это? – Вадим подошёл поближе, явно заинтересовавшись.

– Этот мир подобен извержению вулканов. Словно живёшь на молодой горной цепи, только вместо лавы, пепла, землетрясений и камнепадов – совершенно дикие выбросы магии. Наши учёные полагают, что через пару миллионов лет всё успокоится и разбушевавшиеся силы станут подвластны и хлоям – но сегодня нам от этого не легче. Многие мечтали бы…

Клайон замолчал и молнией метнулся к обочине, в прыжке обрастая шерстью. Рёв, шелест сминаемого воздуха – и огромное тело змеи, длинной не менее пяти метров принялось описывать круги в воздухе, пытаясь захватить гибкого зверя в свои объятья.

Макс сбросил поклажу и кинулся на помощь – но это была уже агония. В первом же прыжке чёрный волк полоснул клыками под головой гадины, почти отделив её от тела – а потом лишь уворачивался от бьющегося в последних судорогах тела. Сибиряк вздохнул и яростно припечатал проносящийся мимо хвост, заставив его судорожно вздрогнув, затихнуть. Это он должен был почуять притаившегося в засаде змея! А на деле получилось, что проводник успел не только раньше него обнаружить опасность, но и ликвидировать её!

Между тем молодой хлой успел не только вернуться в человеческий облик, но и наскоро обмывшись из захваченной путешественниками внушительной фляги, вновь вернуться к прерванному разговору – словно ничего не произошло. Скорее всего, подобные случаи на дороге не редкость! Макс постарался внимательней следить за обочиной, слушая разговоры вполуха.

– Это лиа, песчаная змея. Встречается нечасто, так как пески в лесной стране редки. Вот дальше на юге – там они настоящее бедствие. Подобные рептилии способны неделями неподвижно сидеть в засаде, не выдавая своего присутствия ни жестом, ни звуком. Если нет привычки – почуять их практически невозможно…

– И много ещё будет… таких сюрпризов? Плечи Вики передёрнулись, и она обхватила себя руками, словно пытаясь защититься от опасности.

Молодой оборотень пожал плечами.

– Животные никогда не были особым поводом для волнений натасканному оборотню. Магические пасти земли куда опасней! Но если держаться дороги – должно быть всё в порядке.

– Что за пасти? – Это вопрос вырвался, казалось, от всех землян сразу.

Клайон пожал плечами.

– Магические ловушки. Места напряжения природных сил. В них смешиваются законы нашего мира – и можно запросто сгинуть. Поэтому-то у нас посёлков немного – они расположены в бедных магией местах – там, где подобного практически не случается. А двигаться от деревни к деревне нам помогают дороги. Благодаря мастерству предков, ловушки, проходя над дорогой, не действуют.

– Они ещё и двигаются? – Вадим единственный из всех не то что бы испугался – наоборот, глаза его горели азартом исследователя.

Проводник пожал плечами.

– Конечно. Правда, по своим, непонятным непосвящённым законам, но – движутся. Мы не знаем их. Возможно, из-за того, что не владеем магией. Или у нас нет ваших технологий.

– А откуда ты знаешь… О технологиях?

Клайон улыбнулся.

– У вас есть какие-нибудь приборы из вашего мира?

Настя, шедшая ближе все к Максу – она единственная из землян не боялась косматого зверя, шагающего рядом с ними, протянула руку к вещам и покопавшись в своей сумочку, достало сотовый – красный, глянцевый, с зеркальным монитором.

– Вот – она протянула его проводнику, но он отрицательно покачал головой.

– Проверь – он работает?

– Наверное, уже разрядился. Но позвонить всё равно не получиться. К тому же – пару дней назад он великолепно работал! Мы засняли столько кадров вашего посёлка. Сейчас покажу….

Настя стала щёлкать кнопками, но недоумённо покачала головой.

– Заряд ещё есть, но на дисплее высвечивается что-то странное…

– У вас ещё месяц – если за это время не вернётесь в свой мир, от любой техники нужно будет избавляться – она станет самостоятельной… и опасной. Нам не раз гости из соседних миров приносили разные приборы. Полезные и удобные, иногда деловые, чаще весёлые. Поработав неделю, они ломались – а через месяц становились убийцами. Словно заражались агрессией от животных нашего мира. Если у наших предков была лишь неделя, что бы обустроить наш быт – они должны были вкалывать, как безумные.

– Или как господь бог. Он за неделю создал вселенную. – Вика грустно улыбнулась.

– Хлои не верят в высшие силы. Нам много раз рассказывали о богах, якобы сотворивших мир. Почти у каждого народа есть подобная история. Но мы верим лишь своим предкам.

– Вы молитесь предкам? – Вика грустно улыбнулась. – Значит, вы ещё и язычники?

– Мы не молимся никому. – Голос Клайона оледенел. Казалось, об него можно порезаться. – Мы чтим мудрость предков, но не создаём из них великих духов, требующих поклонения и питающихся нашими душами. Когда вы замените веру знанием – возвращайтесь, и мы продолжим этот разговор. А пока – знайте! Ни один из викингов не признает над собой никого, кроме чистого неба! Мы чтим только свободу – признавая её за собой и за другими! В том числе – свободу не позволять вере затмевать знания! Или свободу верить словам других людей, отказавшись от собственных поисков истины. Этот путь для ленивых – но это тоже путь, и не кому не позволено выбивать его у вас из-под ног.

После этого все шли в молчании. Несколько раз проводник отражал атаки мелких зверей леса – и каждый раз его скорость поражала воображение. Макс мог только удивляться, раз за разом опаздывая к разборкам – похоже, ему в первый день здорово повезло. Как обронил в разговоре Ирк’х, касадг подпитывает скорость реакции магией, а из-за портала, нарушившего магические связки, он оказался заторможенным. Это дало землянину шанс – и он им воспользовался. То же, что творил Клайон… Недаром он был чемпионом по местному футболу, Его движения были практически неуловимы глазом. Четырежды он отражал атаки – и четырежды Максу оставалось лишь добивать подранков. Вечером, разбив лагерь прямо на дороге – в месте, где она описывала круг, создавая защитную зону, после того как все поели и улеглись спать, сибиряк подсел с вызвавшемуся сторожить Клайону. Тот, видя его восхищение, лишь усмехнулся.

– Что, завидуешь?

– Да! У меня так не получается! Мои рефлексы не идут в никакое сравнение с твоими!

– Это потому, что ты и в шкуре зверя считаешь себя человеком. Пусть необычным, пусть обросшим шерстью, но человеком. А ты давно уже не человек! Ты – нечто совсем иное, ты – оборотень! Существо, сумевшее взять лучшие качества и от человека, и от зверя – и приумножить их, помножив звериные быстроту и силу на человеческую хитрость и разум. Звериный инстинкт – на холодный расчёт. Пока ты недалеко ушёл по этому пути – именно потому, что не хочешь принять свою сущность. Хотя у тебя, в отличие от меня, есть хорошая подсказка!

Он грустно ухмыльнулся, глядя на человека:

– Как поживает твой криг?

Макс достал мягкий комочек, свернувшийся у него под сердцем. Тот сонно заворчал, устроился поудобней – и продолжал посапывать. Он наелся за ужином до отвала – очаровательную зверушку подкармливали все, подсовывая самые лакомые кусочки. Та ела с удовольствием, налегая на мясо – мелкая разновидность местной белки оказалась плотоядной. Теперь она легонько урчала, свернувшись плотным комочком и накрывшись хвостом.

– Нормально. Ест, спит, иногда пытается играть с моими пальцами. А что он может что-то ещё?

– Криг похож и не похож на других зверей. Он похож тем, что владеет магией – и не похож своим отношением к разумным существам. Кригам нравится организованный разум, способный на великое. Они выходят к таким людям – и живут с ними, помогая чем могут. А могут они многое – нужно только суметь с ними заговорить…

В голосе молодого проводника зазвучала такая тоска, что Макс не стал больше ничего спрашивать. И так было понятно – он ни разу не видел сидящего на проводнике крига. Он протянул руку – и чужая рука сжала его пальцы. Хлои умели ценить сочувствие.

Сибиряк отошёл в сторонку, продолжая поглаживать маленького наевшегося бельчонка.

– Как же с тобой говорить-то? Всё в один голос утверждают, что вы неразумны, и на тебе – с вами можно общаться! Что ты не сказать-то можешь? Что сытно поел и тебя клонит в сон?

Макс хотел ещё что-то сказать, но внезапно он почувствовал… Ему стало тепло и хорошо. Он долго искал того, кт мог бы понять его – и когда почувствовал, мчался изо всех сил, боясь опоздать. Десятки хищников нападали, желая уничтожить, съесть – а он мчался, забыв об опасности. Обычно в это, самое опасное время суток – когда ночь только вступила в свои права и голодные монстры вышли на тропу Охоты – он уже сидел в гнезде, подле уютного бока своей матушки, и прижимался изо всех сил, страшась рыскающей смерти. Но в тот день он мчался из своих слабеющих сил, уворачиваясь от клыков, когтей и жадных лап магических арканов… И в тот миг, когда силы окончательно оставили маленькое тельце – он полетел. Над хищниками леса, над рыкающими тенями внизу – прямо в руки друга. С тех пор он никак придёт в себя – ест и спит, чувствуя, как силы понемногу возвращаются, как новые способности просыпаются, готовясь выплеснуться в мир. А сейчас – тёпло, сытно и хочется поспать…

Сибиряк сам не заметил, как погрузился в сон…

***

С утра зарядил мелкий противный дождь. Девушки, натянув на себя все шмотки – и одного, и другого мира, понуро вышагивали по дороге, бросая на хихикающих парней испепеляющие взгляды. Настя, поколебавшись, уселась на медведя верхом, посвятив всё внимание сооружению чего-то подобного зонту – и преуспела в этом больше других, намокнув лишь наполовину. Дождь, хоть и мелкий, был въедливым и настырным – он проникал повсюду, налипая на одежду, забираясь под шерсть. Макс чувствовал себя ужасно неуютно. Впервые он ощущал мокрые прилипшие волосы всем телом – пока не увидел, как Клайон, метнувшись чёрной тенью в кусты за очередной добычей, вернулся обратно, облизываясь – и, обернувшись, оказался совершенно сухим! Он повторил его тюк – и с удовольствием вновь почувствовал мягкую и тёплую шерсть на боках. Лишняя вода упала на землю при смене шкуры! Теперь все девушки прижимались к медведю, с удовольствием греясь у горячего тела, а завистливые взгляды бросали парни, единодушные в своём возмущении наглостью соперника, заграбаставшего себе весь прекрасный пол.

Впервые с начала пути Макс почувствовал себя не-одиноким. Женщины вообще практичней мужчин, и умеют пользоваться обстоятельствами. Пятеро девушек шли около гигантского медведя – кто просто положив руку в тёплую шерсть, кто – прижавшись поплотнее, стараясь укрыться под подобием зонтика, сооруженного Настей. Сама же Настя распласталась на спине зверя, зарывшись в густой мех, наслаждалась ощущением безопасности и покоя, которых она была лишена с того момента, как зашла в старенький лифт в общаге.

Зверьё похоже, то же не любило дождя – никто не выскакивал из кустов и Клайон, возглавлявший отряд, шёл всё время на двух ногах. Правда, временами воздух по обочинам начинал искриться, вспыхивать, рождая радужные переливы… Проводник вскидывал руку, останавливая движение – и маленький отряд замирал, пережидая непонятные явления. Дорога, построенная неизвестно кем, выдерживая очередную атаку – и отряд шёл дальше. Это немного пугало, но видя спокойствие молодого хлоя – пережидая очередное раскрашивание неба, он умудрился заснуть, покемарив минут десять – все успокоились и начали любоваться загадочными, яркими и притягательными картинами, словно нарисованными каким-то абстракционистом – сквозь радугу полупрозрачных красок природа менялась, становилась ломанной и совершенно чуждой. Но через несколько минут всё успокаивалось, лес вокруг, хоть и непривычного оттенка, вновь становился лесом – и маленький отряд шёл дальше.

Криг, всю дорогу важно сидящий на голове медведя, высунув любопытную мордочку из шерсти и старательно изучавший окрестности, не взирая на льющий дождь, при виде яркого марева забирался поглубже в мех, прижимался с Максу, явно не желая иметь с происходящим ничего общего. Он словно отгораживался от происходящего, перепоручая себя заботам старшего друга: похоже, он всецело доверял сибиряку, справедливо рассудив, что большой брат должен сам справляться с опасностями. Эти ощущения маленького бельчонка, которые человек начал понемногу слышать, могли бы быть даже забавными – если бы не дрожь, передающаяся к человеку. Чувствуя её, медведь напрягал мышцы, вглядываясь в полупрозрачную хмарь – она была не такой уж и безопасной!

К обеду немного распогодилось, и было решено сделать привал, благо на дороге в очередной раз возникла "проплешина путников" – ровный круг, окружённый самой дорогой, которую хлои снабдили навесом, запасом дров и ежами – не случай ночёвки.