Войсковая разведка

– Илис! Нет, я должен выбраться! Что есть Творец? Создатель или любой из его сыновей, сумевший улучшить первоначальный замысел. Чаще всего – совсем немного, и это практически незаметно, но бывают и такие титаны. Всего себя, свою душу, свой разум, свою кровь и плоть они использует на то, чтобы сделать мир лучше. Не из сиюминутного каприза – из чувства долга. И тогда рождаются новые народы, зацветают тропическими лианами северные острова, меняются растения, животные, люди. А церковь чаще всего объявляет их врагами рода человеческого – чтоб не смели. Не уподоблялись.

Сила в саркофаге была. Чистая, светлая сила созидания. Творца – не было. Тот, подлинный, создавший этот мир, давно ушёл туда, где его ждали иные вселенные, иные миры. Оставив свою силу детям, он посчитал, что они сами смогут идти вперёд – словно забыв, что дети капризны и редко хотят идти сами.

Что мог тут поделать недоучка, воришка с точки зрения даже обычных магов, возле смертельно извращённой силы Создателя? Извращённой самой смертью. Ничего? Сипал усмехнулся – и встал на путь тени.

Тонкие, непонятные нити. Они в миллионы раз тоньше обычных магических, их нельзя увидеть – только почувствовать, и то сердцем. Созидающие ткань мироздания, ткущие основу энергии, из которой берётся сила, создающая живое… Понимал ли это Ладар? Нет! Просто он тянул и тянул нити, исходящие из тускнеющих костей, создавая себе каркас рук – так, как когда-то показывал ему призрак, едва не захвативший его тело. Но нити были слишком тонки, и приходилось несколько бесконечностей скручивать обычный жгут мышц, который в обычных условиях можно было бы сотворить одним движением. Кости были слишком плотными, приходилось практически отказаться от них, оставив лишь намёк, сосредоточиться на мышцах и сухожилиях – и всегда иметь под рукой побольше готовой ткани, способной стать чем угодно…

Раскалённый гвоздь возник в плече внезапно, мигом раскинув щупальца боли по всему телу. Эмблема королевства! Ей плевать, что у тебя нет рук, что ты в ловушке в древнем храме – она зовёт, и будет терзать до тех пор, пока ты жив. Ладар выяснил это первым делом, стоило только очнуться с пустыми рукавами рубахи, и теперь чувствовал на собственной шкуре. Впрочем, в сегодняшней боли был ещё и сигнал: где-то над водной гладью, ниже храма, возник диск портала – его единственный шанс вырваться из этого ужаса. Сипал ждал и боялся этого момента. Вскочить, напрячь спину и плечи, чувствуя, как нечто, старательно лелеемое всё это время, пытается напрячься тоже – и двинуть проклятую плиту, немного, на пару пальцев в ширину… ну ещё на один! Он умеет пролазить в самые узкие щели. Дирил учил многому.

Крышка ковчега помедлила, медленно и величественно, вбирая в себя всё отчаяние, все остатки сил пленника, и нехотя скрипнула, отворяясь. Ладар пулей вылетел на поверхность, готовый увидеть полчища монстров, тьму и ночные кошмары…

Солнечный луч просачивался в дыру в небольшом оконце под потолком, солнечным зайчиком играя на каменных плитах и надгробьях. Вокруг было пусто.

Изумленный, сипал замер, но боль, в очередной раз пронзившая его тело, заставила поторопиться, развернуться и побежать туда, где измученное семидневным сидением взаперти тело чувствовало влагу. Пусть Сила Творца сохранило тело от окончательно смерти от жажды – но пить хотелось зверски. С каждым шагом еле слышный рокот был сильнее, и, уже выбегая на площадку перед храмом, Ладар знал, что увидит:

Озеро! Небольшое горное озеро, разлившееся перед храмом, бравшее начало от горный ручьёв – и низвергавшееся вниз каскадом водопадов. И где-то на одном из них и был портальный круг.

В некоторых случаях лучше не думать. Не просчитывать шансы, прикидывая, возможно ли задуманное. Стоит просто стиснуть зубы, и, не останавливаясь, прыгнуть как можно дальше с площадки храма, туда, где пока негромко грохотал первый из водопадов.

Тело ныло, превратившись в один большой синяк. Пока ручьи ещё не набрали силу, её нет и в реке, а значит, толща воды не накажет дерзкого. Но бока намнёт замечательно. В очередной раз выныривая на поверхность, Ладар искал переливчатый круг возврата, умудряясь одновременно и пить такую сладкую горную воду, и выплёвывать излишки, и увидел. Сиреневый круг тревожно мерцал, доживая последние секунды своего существования. Он был на один каскад ниже и в стороне, и нужно было плыть наискось, а потом прыгать в стороне от основного потока воды, пытаясь попасть в привычный, знакомый, ставший родным мир войны. Мир, в котором тебя могут убить, но не съесть. Сипал загрёб правее, и тут – почувствовал, ощутил – ему стало, чем грести! Не руки, но что-то определённо большое и сильное билось по бокам, помогало пронзить водную гладь! Ладар заорал от восторга. Прекрасное чувство – когда весь мир внезапно оказывается не таким уж безнадёжно плохим, когда всё получается, когда ты на кураже… Это было замечательно! Он оттолкнулся как можно выше от водной глади, прыгая в сторону портала – и ощутил, что не падает, парит в насыщенном влагой воздухе, то ли плывёт, то ли…

Сиреневый диск замерцал ещё сильнее, пошёл волнами – и исчез, оставив после себя расходящееся круги тёплого воздуха. Но перед этим в него влетел странный парнишка с длинной бахромой вдоль широко раскинутых крыльев.

– Бух! Вновь вода, но теперь это вода Кренеры, и можно бездумно полежать несколько мгновений, раскинув крылья по сторонам – и насладиться круглыми глазами друзей.

– Так… повернись. Поверни руку. Тьфу, крыло. Короче, не знаю, что это такое, Ладар, но это определённо нечто новое. Всё очень тонкое, несущих костей всего пять, но ни одна не превышает толщины вязальной спицы. Мышц минимум, но сухожилия поражают. Остальное – кожа, твоя собственная, но ставшая каким-то образом очень прочной и гибкой. – Ируг с изумлением изучал Ладара, разглядывая его всеми доступными ему средствами. Айяр уже испробовал несколько трав, поливая настоем, втирая, просто прикладывая. Вак и тот аккуратно попробовал кончик крыла на прочность, проведя по нему остриём стигиса. Боль была терпимой – и она была во много крат меньше ласки встречи.

– Ясно. – Льер Датим оторвался от входа, где наблюдал за царившей суматохой, безучастно жуя очередной гриб, и двинулся с Ладару. Он здорово сдал за эту неделю: под глазами появились тёмные круги, осунулся. Скорее всего, спать ему если и удавалось, то урывками, а магическая печать так или иначе давала себе знать. – Выглядишь ты красиво, но к бою не готов совершенно. Значит, самое время отправлять тебя к тёмным друидам, в заброшенные леса. Да не вздрагивай ты, там живут вполне цивилизованные люди, просто подразделение лекарей, выполняющее некоторые особые заказы. Хорошо, что гномы раздобыли где-то прямой портал, у меня такого не было. Несколько разговоров с моим давним приятелем, Анокри, я уже провёл – кстати, не вздумай назвать его льером, обижается, просто Анокри. Думаю, у него твой вид вызовет не меньший восторг. Как реализовать его в нечто удобно-убийственное – вы с ним и обсудите.

Очередной портал прервал удивлённое молчание друзей.

– Марш вперёд, малыш, там тебя уже ждут. И не переживай насчёт сроков – я сам выдерну, когда появится необходимость.

Лес. Обычный, полный жизни и той внутренней силы природы, что отзывается в любом и даёт возможность ощутить величие вселенной… Жаль, мало кто этим пользуется. Едва пройдя портал, Ладар плюхнулся в лужу. Во всяком случае, ощущения полностью соответствовали.

Огромный, не менее трёх копейных выпадов в поперечном сечении бассейн был заполнен какой-то липкой грязью. Неглубокий, он не позволял утонуть, но грязь была слишком скользкой для естественной, встать никак не удавалось. К тому же неизвестно откуда появившиеся крючья зафиксировали тело, максимально сильно вытянув голову, ноги… и крылья. Побарахтавшись несколько секунд, сипал понял, что надёжно зафиксирован на спине, погружённый в странный бассейн почти полностью – лишь лицо выступало над слоем непонятной субстанции, и то больше за счёт напряжённой шеи.

Первые мгновения бешенства сменились любопытством: угрозы не ощущалось, в основном почему-то благодаря запаху самого бассейна: от субстанции, его наполняющей, пахло весенней травой, древесной смолой, а не гнилью и разложением.

– Любопытно, очень любопытно. Крохи сил, небольшие умения. Печать тут явно сыграла свою роль, даже скорее позитивную. Никогда не видел ничего подобного!

У края бассейна взад-вперёд ходил небольшой друид. Вполне типичный: тёмные волосы, сухое, словно покрывшееся морщинами коры лицо, жилистое, неестественное прямое тело. Мало кто знал, что за ритуал превращал пышущих жизнью мужчин в подобные щепки, и уж совсем мало кто соглашался на подобное. Насколько помнил Ладар из рассказов учителя, подобный обряд единения с природой лишал человека возможности иметь потомство… Как это увязывалось с силой лозы, дающей максимальную силу для развития всего живого, у ученика сипала не хватило просто возможностей и знаний понять. Далёкие слова учителя вспыхивали и гасли в мозгу, и всё покрывала тёмная волна раздражения. Мало кому понравится оказаться распятым в липкой жиже, к тому же без каких-либо объяснений или предисловий.

– Я рад, что оказался интересным объектом для изучения. Но когда Льер Датим отправлял меня к вам, в чёрную рощу, он не упоминал о подобном гостеприимстве. Насколько я знаю, любого человека положено сначала…

Друид взмахнул небольшими и крепкими ручками, лицо его исказилось усмешкой.

– Можете звать меня Анокри, это вполне подходящий набор звуков… Что касается всего остального, то вы уже лукавите сами с собой. Насколько я понимаю, человеком вы перестали считать себя уже довольно давно, задолго до происшествия на Диком острове. Во всяком случае, обычным, нормальным гражданином, живущим по каким-то вполне ясно изложенным отцами-дедами правилам. Да и внешне вы изменились слишком сильно…

Магический захват приподнял одно из крыльев, каким-то лихим встряхиванием очистив его от грязи.

– Очень, очень интересная конструкция. Если бы не война, я бы категорически возражал бы против её модернизации, но льер Датим умеет быть убедительным. После одного нашего с ним спора он завалил весь лес умирающими солдатами. Грубо, грязно, но с тех пор я нахожу его позицию более веской… да. Так о чём это я?

– Уважаемый друид Анокри, мы говорил о модернизации моих крыльев в обычные, нормальные, человеческие руки. Причём в кратчайшие сроки.

Маленький друид покачал головой и даже отступил, возмущённо скрестив руки на груди.

– Значит, вы не понимаете, где оказались. Это не полевой госпиталь, где чуть подлатал – и в бой! Созданное когда-то как чисто теоретическое, наше направление предназначалось не восстанавливать прежнее формы различных существ, а улучшать их… Мы не претендовали на многое, но то, на что один Творец потратит полчаса, мы могли бы реализовать за полвека…

Неделя, проведённая в лесу чёрных друидов, прошла в спорах. Ладар восхищался льером Датимом: как изящно он использовал вроде совершенно никчемную научную разработку! Действительно, зачем применять магию там, где достаточно лёгкой царапины видоизменённым ногтем… Скорее всего, здесь проходили особую обработку самые красивые женщины континента – те, кто не имел магической печати и мог интриговать в своё удовольствие. Яд или сон в выделениях ногтя – по выбору. Сыворотка правды или сильнейший алкалоид, опять же по выбору – в слюне, наркотики в выделениях волос… о, Анокри привык работать изысканно!

И тут – несусветная бабочка, огромная и неуклюжая, заявляет, что из неё нужно сделать человека. Воспитанник льера Датима, Анокри твёрдо знал: обычный человек на войне – мясо. Нужен воин, маг, шпион, стратег наконец!

А это непонятно что. И пока шла неделя, необходимая для размягчения связок, мышц и костной ткани, они постоянно спорили (Ладару пришлось привыкнуть к нахождению в бассейне.) В утешение Анокри рассказал ему о тех, кто хочет изменить лицо, и вынужден неделю дышать, есть и пить через трубочки.

И неожиданно сошлись на Творце.

Всё началось подробного отчёта об ощущениях, что же такое Ладар испытал на Диком острове. А вот после невинного вопроса последнего о том, что же там произошло, Анокри впервые растерял боевой задор.

– На этот вопрос, юноша, ужасно не хочется отвечать. Все религии мира предпочитают жечь вопросивших, вместо того, чтобы попытаться ответить. Но давайте попробуем.

– Творец создал наш мир. Это понятно. При этом в каждом их нас его частица, а сам он по-прежнему цел и невредим. Этот богословский казус я даже комментировать не берусь. Не хочу быть обвинённым ни в ереси, ни в богохульстве.

– Важнее другое: каждый из нас может быть Творцом! В малом, в мелочах и частностях. Понимаю твой скепсис: ты уверен, что для этого необходимо обладать Его мощью. Но я могу поведать тебе историю о пахаре, который каждый день ходил и бросал камни в реку. С молодости до старости, всю жизнь. И река разлилась, и оросила пустыню, и на месте песка и злобных змей зацвели сады. Или о крестьянине, который каждый день копал канавы, уводя воду из болота, и к концу его жизни там были прекрасные поля. Таких историй много, просто они неинтересны, о них не принято рассказывать. Это не магия, не великие свершения – просто труд, труд, труд. А хочется много и сразу. И люди идут в храмы, в магические университеты, создают огромные прожекты, заставляя работать тысячи людей. У иных получается, чаще – нет. Творчество – дело индивидуальное, превзойти отца миров сложно…

– Святоши говорят, невозможно, не стоит и пытаться!

– Ну, те, кто отказался от Творца в душе, от его силы, данной им при рождении, несчастные люди, их стоит только пожалеть. Мы ведь говорим о Творцах, тех, кто смог внести в мировую музыку что-то своё? Существует три вида Творцов: те, кто может напрямую из энергии создавать материю, те, кто способен эту материю трансформировать, и те, кто способен видоизменять энергию, присущую этому миру изначально, так, чтобы он изменялся сам.

– Вопрос причастности создающего к Творцам – очень сложный вопрос соединения красоты, новизны и функциональности! Мир не совершенен, увы, поэтому и от Творцов требовать совершенства нельзя. Но чем ближе к идеалу их творения, тем больше шансов на то, что и их ноты зазвучат в вечной музыке…

– И с чьими же костями мне пришлось коротать время на Диком острове?

Анокри уверенно взмахнул руками:

– Ты разве не понял? С одним из изначальных – тех, кто способен создавать материю из энергии! Его останки продолжают совершенствовать мир даже после его смерти!

Волна гнева внезапно затопила лицо юноши. Он вскинул крылья, не обращая внимания на острую боль от удерживающих их захватов.

– Ну так почему же я получил не руки, о которых страстно мечтал, а это!

Растерянное пожатие плеч.

– Смерть… меняет слишком многое. Такое случается: великие целители, праведники, Творцы пытаются продолжать действовать после смерти. Увы! Калеча свои души в попытке доделать, долюбить, помочь они чаще всего не замечают изменений своих энергий. Лучше всего предавать такие останки огню, это сильно повышает шанс рождения новых, великих и мудрых личностей. Тот творец на острове не смог умереть правильно, отправив свой дух дальше – и теперь уродует тех, кто живёт вокруг его останков, выполняя их желания. Видишь ли, для Созидания всегда нужна мысль, нужно желание, а его не может быть у мёртвых. А живые… они не Творцы, их желания слишком уродливы и мелки.

Маленький друид прищурился, словно узнал что-то новое о своём пациенте, и неожиданно продолжил:

– Ладно, попробуем компромисс: я сделаю тебе муляж рук на верхних складках кожи твоих крыльев, чтобы ты не выделялся в толпе. Особенно уверенно ты ими действовать не будешь, но с накинутым плащом сойдешь за человека.