Штурм бездны: Океан. Цикл «Охотник»

– Для начала пойдет. Но костюм надень, чтобы у тебя радарная проекция была перед носом.

– Да, пожалуй. Но грибок впрыскивать нет смысла, мне же не уходить на большие глубины, возьму несколько дыхательных картриджей на каркас.

– Разумно, – согласилась Чернуха.

Я глянул на монитор и убедился, что глубина под нами чуть более десяти метров, а это смех на палке, не глубина. Тут грибок точно не нужен, от него тут больше проблем, чем пользы. Вот порошковые газогенераторы – в самый раз.

Понимая, что мое присутствие в стрелковом комплексе ничему не поможет, я перебрался в арсенал, сменил кассету в пулеметном бункере, облачился в гидрокостюм, снарядил каркас до отказа бомбочками, в отдельный отсек сунул дыхательные картриджи, забрался в шлюз и закрыл нижний люк.

За это время монитор шлема активировался, и я принял на проекцию гиперволновой сигнал от бортового вычислителя батиплана, способного снабдить меня всей необходимой информацией, включая копию радарной и сонарной проекции. У костюма были собственные средства обнаружения, но я их не стал использовать по двум причинам. Во-первых, броня из реликта поглощает любой сигнал, и сквозь нее радар костюма работать не будет. Во-вторых, вычислитель батиплана несравнимо мощнее имеющегося в костюме, и я могу получать любые нужные данные моментально, включая и те, которые костюм самостоятельно выдать не в состоянии, например изображение с ходовых мониторов рубки.

Радарная проекция не порадовала – до берега перед кормой оставалось всего ничего, а патрульники напирали с фронта и флангов. Ультразвуковая пушка по ним молотила, но передние заслоняли дальних, и ситуация была так себе. Хуже того, торпеды у входа в бухту тоже прочухали, что пушка занята патрульниками, и нагло вошли в бухту. Мой гениальный боевой профиль их проигнорировал ввиду того, что я выставил приоритет огня в зависимости от количества целей. Патрульников было больше, они были ближе, вот пушка на них и нацелилась. Пора было вмешиваться.

Но вмешиваться надо было не в работу автоматики орудийного комплекса, а иначе. Когда разошлись лепестки внешнего люка, я принялся кидать бомбочки наружу, выворачивая кольцо замедлителя на четверть хода по часовой стрелке, что отменяло задержку по времени, и устанавливало подрыв в зависимости от глубины, метрах в пяти ниже поверхности. Стоило рвануть всего двум бомбочкам, это сразу улучшило ситуацию, так как нескольких патрульников буквально разнесло в клочья, многих оглушило фугасным действием под водой, а затем еще один детонировал, внеся масштабную сумятицу. Тварям стало ясно, что мы можем защищаться, как минимум, на дистанции двадцать метров от корабля, и нахрапом нас не взять.

Высунувшись из люка по пояс, я кинул еще три бомбочки на правый фланг, затем еще три на левый, отогнав патрульников на расстояние почти в полсотни метров от батиплана. Чернуха сбросила ход и стабилизировала положение «Толстозадого» в пяти метрах от скалистого берега.

Дальше, чем на двадцать пять метров я кинуть бомбочку не мог, даже если жилы порву, и, с учетом радиуса поражения, я мог держать патрульников на расстоянии метров пятидесяти. Это было начало, а дальше меня выручила ульразвуковая пушка. У нее чем больше дистанция до цели, тем шире луч. Поэтому, когда твари нас подпирали, у нее эффективность была не очень высокой, но в пятидесяти метрах она уже нормально дала противнику прочихаться. Вот только била она хаотично, мой гениальный боевой профиль был рассчитан совсем на другую тактическую ситуацию. Его надо было поменять, но сделать это можно было только из стрелкового комплекса.

– Чернуха, надевай костюм! – передал я в эфир. – Смени меня, надо срочно доработать профиль, иначе будет туго.

– То-то у нас сейчас все зашибись, – с иронией заметила она. – А в рубке кто будет?

– Никто. Мы же все равно стоим. Я быстро, одна нога там, другая здесь.

– Ясно. Жди.

Мне пришлось еще разок кинуть девять бомбочек, по три в каждом направлении, когда патрульники попытались сократить дистанцию. Это не только их отрезвило, но и порядком уменьшило численность в непосредственной близости от нас. Но торпеды, судя по меткам на радаре, начали наглеть, сформировали две стаи и активно сканировали ультразвуком акваторию бухты. Примерялись. В них взрывчатки намного больше, чем в патрульнике, так что их подпускать на пятьдесят метров уже довольно опасно.

Минуты через три нижний люк отворился, и ко мне присоединилась Чернуха, сразу достав бомбочку из каркаса.

– Кольцо замедлителя на четверть по часовой стрелке, – напомнил я. – Три бомбочки по фронту, с хорошим разбросом, и по три на каждый фланг. Это заставляет их подумать, прежде, чем рваться вперед.

– Я видела на радаре, – сообщила Чернуха. – Давай, не тяни время. Нам может понадобится маневрировать.

Я соскользнул вниз, на ходу придумывая, как поменять алгоритм боевого профиля, чтобы он работал эффективнее в текущей тактической ситуации. В принципе, достаточно было тупо прописать в нем, что если торпеды выйдут на атакующий курс, нужно делать поочередно один выстрел по ним, другой по патрульникам, без учета приоритета по количеству целей и дистанции до них. Но уже усевшись в кресло, я понял, что этого мало, что это обеспечит нам на какое-то время оборону, но кардинально ничего не изменит. Нам нужно атаковать, размазать внутренности тварей по дну бухты, выйти из нее в открытое море и продолжить путь, согласно плану.

Еще с минуту подумав, я инклюдировал в профиль круговую процедуру, по которой пушка перестанет бить туда, где тварей больше и они ближе, а будет вести огонь только поочередно по тылу, если там появится противник, по правому и левому флангу, если торпеды не выйдут на атакующий курс. Если выйдут, тогда один выстрел по ним, один назад при необходимости, снова по торпедам, по левому флангу, снова один по торпедам, и один по правому флангу. Стрелять по фронту я пушке запретил, взяв это на себя, сохранил профиль под другим именем, и помчался обратно.

Судя по изображению на забрале шлема, Чернуха уже дважды метала бомбочки, и оба раза весьма успешно. Патрульники отступали все дальше, неся потери, торпеды замерли, не знали, какое принять решение. Это уже хорошо. Заставить тварей задуматься, это само по себе не слабое достижение для человека.

– Смена караула! – произнес я, высунувшись из люка. – Давай в рубку, будем думать, как выбираться.

Чернуха нырнула вниз, а я ей в эфире рассказал суть нового профиля.