Простое дело

– Двоюродный брат Джона Кеннеди, – представился я. – А что?

– Так, – процедил парень сквозь зубы. – Шутник, значит. Твоя машина перед домом?

– Да, кажется, в этот раз я не стал закатывать ее прямо сюда.

Скулы полицейского напряглись.

– Здесь стоянка запрещена, – он взял нетронутую мной бутылочку колы и залпом опустошил. – Покажи-ка документы.

Бармен с ухмылкой прислушивался к нашей милой беседе. Я протянул представителю закона свою лицензию и заметил:

– Никакого знака там вроде нет.

– Будет, – промычал парень и усмехнулся. – Кого ловим, коллега Хоуп?

– Пока только местных тараканов.

– Не болтай, – проворчал из-за стойки бармен. – Мух здесь, правда, полно, а тараканов отродясь не водилось.

– Тогда проваливай, – любезно предложил полицейский.

– Так и быть, ограничимся штрафом, – выдвинул я встречное предложение.

Парень молча и упрямо посмотрел на меня.

– Соображаешь. Гони деньги.

– О, новая форма работы с нарушителями? Не слыхал пока о такой. Так что положи квитанцию под дворник. Я потом оплачу.

– Нет.

– Тогда может, проедем в твое отделение и поболтаем с дежурным офицером?

Полицейский снова усмехнулся.

– Ладно, квитанция у тебя будет. Но лучше проваливай отсюда. Не терплю на своём участке мелких ищеек.

– Подай своему начальству жалобу в письменном виде.

Парень осклабился.

– Смотри, приятель, в следующий раз я не буду таким вежливым.

Он развернулся, вышел из забегаловки, пнул ногой колесо моего «Форда» и двинулся дальше по улице.

– Что это за псих? – спросил я бармена.

– Сержант Палмер. Его недавно перевели к нам из Пасадены. Да не, вообще-то он вроде нормальный парень. Просто, как говорят, сходит с ума по дочке Джефферсона. Шансов ноль, вот и психует. Знаешь, в двадцать один год у меня тоже кровь играла. Старался ни одной юбки не пропустить, – он любовно погладил свои залысины. – Помню, познакомился я как-то с одной китаяночкой. Прелесть. Правда, у неё одного переднего зуба не было…

– Он что, знаком с дочкой Джефферсона?

– Откуда? Так, видел несколько раз, когда она приезжала сюда к отцу.

– Часто?

– Так не очень, но последнее время зачастила. А ты чего, тоже фараон?

– Вроде того.

– Везёт мне. Палмер тут всё время ошивается. Теперь ещё ты.

– Это как сказать. Всё лучше, чем никого.

Во время нашего непринужденного диалога я следил за офисом Джефферсона и, наконец, увидел босса. Он сел в машину и куда-то отправился. Судя по времени, на свою конференцию. Я расплатился с барменом за свой мартини и за колу, отправившуюся в глотку сержанту Палмеру, прихватил с собой бутылочку дешевого виски в бумажном пакете, вышел из прохладной забегаловки на самое пекло, пересёк улицу и нажал на кнопку уже знакомого звонка. В отсутствии патрона Остин оказался не таким расторопным. Пот опять начал мерзкими струйками скатываться по моей спине, когда секретарь возник передо мной. Только на этот раз он выглядел не так элегантно, как утром. Он даже казался немного подавленным. Видимо, получил за что-то хорошую взбучку.

– Мистера Джефферсона нет, – тем не менее, учтиво произнёс он, видимо, уже позабыв о нашей лёгкой утренней стычке.

– Да он мне и не нужен. Дело в том, что я забыл у вас свой конверт, – так же учтиво пояснил я.

– Ах, так это ваш! Идёмте.

Врата офиса Реджинальда Джефферсона распахнулись передо мной второй раз за день. Мы прошли в уже знакомый холл. Остин взял со стола мой конверт с двадцатью пятью долларами, фотографией Лилиан и протянул мне.

– Благодарю.

Не ударив друг перед другом лицами в грязь относительно изысканности манер, мы распрощались. Я вышел из офиса, остановился на ступенях в тени одной из сосен и заглянул в конверт. Фотография Лилан Джефферсон лежала уже не между двумя десятидолларовыми купюрами. Ну что ж, Остина, в конце концов, тоже можно было понять. Секретарю нужно знать обо всех делах своего патрона, даже о тех, которые его не касаются.

Я направился к воротам. Садовник уже оставил дорожку в покое и теперь занялся стрижкой кустарника в дальнем углу возле ограды. Явственно ощущая на себе взгляд Остина из окна, я повернул и прямо по газону направился к старику. Он встретил меня молчаливым взглядом исподлобья. Но когда его крупный с синими прожилками нос учуял благоухание выпитого мной полчаса назад мартини, этот взгляд заметно потеплел. Хотя старик по-прежнему не проронил ни слова.

– Привет, старина, – начал я, засунув руки в карманы брюк.

– Привет, – пробурчал садовник.

– Как работается?

– Как может работаться, когда с самого утра ни глотка, – он с нескрываемой надеждой взглянул на оттопыренный карман моего пиджака.

– Немного виски разгонит тоску?

– Немного не разгонит, – ответил старик, но, похоже, сразу пожалел о сказанном. Чтобы успокоить пожилого человека я достал прихваченный с собой пакет с бутылкой. Садовник деловито взял свое ведёрко, обмахнул рукавом ковбойской рубашки дно и предложил мне сесть, а сам устроился прямо на траве.

– Ты кем будешь-то? – спросил старик. – Вроде второй раз сегодня приезжаешь…

Мой ответ интересовал его не очень сильно. Он умело опрокинул горлышко бутылки себе в рот и сделал пару изрядных глотков. Впрочем, ответить я и не успел.

– Хорошо, что шеф уехал. Можно спокойно выпить. А то вкалываешь тут, вкалываешь… Магнус, пойди подмети дорожку. Магнус, полей розы. Магнус, подстриги траву. Знаешь, у Джефферсона сдвиг на почве аккуратности.

– А кто… – попытался я было наладить диалог.