Все золото мира

– Ты поедешь в больницу?

– Не вижу смысла. При моем появлении у нее опять может случиться приступ. Поедем утром.

Никки поцеловала его ладонь и провела губами по костяшкам пальцев:

– Все будет в порядке. Я обещаю.

Глава 10

Никки проснулась до рассвета, ее глаза саднило от недосыпа. Она и Пирс занимались любовью почти всю ночь и остановились только один раз, чтобы заказать еду. Пирс был ненасытен.

Бронирование второго номера оказалось пустой тратой денег. Пирс наотрез отказался отпускать Никки.

Сейчас Пирс спал как убитый. Она тихо выскользнула из постели и вернулась в свой номер через межкомнатную дверь. Быстро приняв душ, Никки высушила волосы и надела деловой костюм – серый жакет и юбку из легкой ткани и блузку цвета фуксии.

Никки решила, что сегодня должна быть сильной ради Пирса. Ей следует взять на себя инициативу в расследовании его дела, потому что Пирс подсознательно этого хочет. Тетя Гертруда хрупкая и больная. Если она умрет, не ответив на его вопросы, он, возможно, никогда ни о чем не узнает.

Одевшись, она сложила вещи в чемодан на случай, если придется сегодня же уехать. Потом она вошла в номер Пирса и увидела, что он лежит в кровати, а его мощная грудь поднимается и опускается от размеренного дыхания. У Никки сжалось сердце. Ей захотелось сфотографировать Пирса, кровать и номер. Сделать все, чтобы запомнить невероятную ночь.

Но вместо того чтобы разбудить его поцелуем, она должна играть в плохого полицейского. Такая роль ей не по душе. Но она не будет думать о своих чувствах, а сделает все, чтобы помочь Пирсу.

У нее задрожали губы и сдавило горло, и Никки сморгнула слезы. Она осторожно потрясла Пирса:

– Проснись. Пора ехать в больницу.

Нахмурившись, он помотал головой, потом открыл глаза и огляделся:

– Никки?

Она одарила его слабой улыбкой:

– Да. Знаю, ты устал, но мы должны ехать. Я позвонила и узнала о состоянии Гертруды. Оно стабилизировалось, ее перевели в палату.

Запустив пятерню в волосы, он выругался.

– Я не хочу ехать в больницу. Я хочу, чтобы ты вернулась в постель.

При виде взъерошенного и великолепного Пирса Никола едва не потеряла самообладание. Но он нанял ее, чтобы узнать свое происхождение, и она обязана проследить за ходом расследования.

– Вставай, Пирс. Мы веселились всю ночь. Пора возвращаться в реальный мир. Я закажу завтрак, а ты прими душ.

Он помрачнел:

– Что с тобой, черт побери?

– Ничего, – ответила она. – Мы приехали сюда, чтобы поговорить с твоей бабушкой. Этим мы и займемся. Я считаю, что должна поговорить с ней первой и прощупать почву. Если смогу заставить ее признаться в том, что она что-то знает, я настою на том, чтобы ты пришел и услышал ее историю. Я умею обращаться с пожилыми людьми. Не беспокойся, я ее не расстрою.

Пирс вылез из кровати и потянулся. По-видимому, ему было наплевать, что он голый. Никки пришлось отвернуться. Мужчина не должен быть таким красивым.

Когда Пирс уперся руками в бока, она поняла, что он ее дразнит.

– Я чувствую себя обманутым, – почти насмешливо произнес он. – Я думал, женщины любят понежиться в постели.

– Пирс… – Она колебалась, не зная, что сказать. Должна ли она признаться ему, что он самый удивительный мужчина, которого она когда-либо встречала? Сказать ли ему, что она почти в него влюблена?

Нет, не сегодня.

Она заставила себя подойти к нему и коснулась его руки, виновато улыбаясь.

– Я предпочла бы вернуться с тобой в постель. Но ты не можешь откладывать расследование, даже если его результаты тебя расстроят. Лучше знать правду, чем постоянно сомневаться.

– Как ты можешь быть в этом уверена? – Его слова прозвучали резко, выражение лица было страдальческим.

– Я знаю, каково жить без ответов на свои вопросы, и не хотела бы, чтобы ты страдал.

Он смотрел на нее несколько долгих секунд, потом опустил плечи, развернулся и направился в душ.

В девять часов утра они остановились на парковке больницы. На этот раз автомобиль вел Пирс. На нем была сильно накрахмаленная синяя рубашка и черные брюки.

В больнице они заглянули в сувенирный магазин, а затем прошли в зал ожидания на нужном этаже. Пирс был похож на зверя из джунглей. Он не мог усидеть на месте.

– Сходи и узнай, как она там, – сказал он.

Никки поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку:

– Я отправлю тебе сообщение, когда она будет готова говорить.

Хотя Никки вела себя уверенно, на самом деле она сомневалась в успехе. Если Гертруда решила молчать, нет никакой гарантии, что Никки или кто-либо еще сумеет ее разговорить. Если у нее были секреты, то она хранила их три десятилетия. Она тщательно оберегала прошлое и могла решить унести свои секреты в могилу.

Дверь в палату была приоткрыта. Никки постояла в коридоре, прислушиваясь, нет ли в палате медсестры или врача. Наконец она на цыпочках вошла внутрь. Двоюродная бабушка Пирса дремала.

Никки присела на стул в изножье кровати, чтобы Гертруда увидела ее сразу, как проснется. Вдруг в коридоре кто-то уронил что-то, похожее по звуку на металлический поднос. Шум был таким сильным, что разбудил бы мертвого. Гертруда открыла глаза и увидела Никки. Хотя старуха вздрогнула, узнав женщину, ее взгляд оставался тревожным.

Она потянулась к графину с водой:

– Ты подруга Пирса.

Никки вскочила, чтобы налить ей воды:

– Да, мэм. Я Никки Пэрриш. Я принесла вам цветы. – Она поставила вазу с розами на тумбочку рядом с кроватью.

– Где мальчик?

– В коридоре. У него деловой звонок, но он скоро придет.

– Не лги, дорогая. Он боится, что при нем я снова грохнусь в обморок.

Никки пожала плечами: