Как на вулкане

– Я не твоя коллега! – парировала она. – Я работаю на твою бабушку и дедушку.

Сэм выпрямился и подошел к ней ближе:

– Прости меня за прошлое, Аннелиз. Иначе мы будем вечно грызть друг другу глотки.

Она уставилась на его загорелую кожу, и у нее учащенно забилось сердце, вспотели ладони.

Проведя языком по пересохшим губам, Аннелиз посмотрела мимо Сэма на антикварные часы его деда, стоящие у подножия винтовой лестницы.

– Странно, ты так и не нашел образец женственности, который мне описывал. Ну, такую кроткую, тихую и послушную женщину… – При этих словах она снова вспомнила тот ужасный вечер, и у нее заныло в груди.

Сэм выругался и положил большие теплые руки ей на плечи:

– Посмотри на меня, принцесса. Мне очень жаль. Я наговорил тебе лишнего в тот день. Я молол чепуху, чтобы выбраться из щекотливой ситуации. Да, ты мне нравилась. Но ты просто мной увлеклась, вот и все. Я сказал – мужчина должен сделать первый шаг… Ну, думаю, я хотел убедиться – ты больше никогда и никому не станешь бросаться на шею. Я не желал, чтобы ты страдала после того, как какой-то негодяй воспользуется твоей наивностью, а потом… бросит.

Его теплое дыхание касалось ее лица. Она не осмеливалась посмотреть ему в глаза. Аннелиз чувствовала себя слишком уязвимой и злилась, потому что на самом деле совсем не такая! Она выросла в огромном доме с двумя братьями, тремя двоюродными братьями, дядей и отцом. И очень рано перестала играть в девчачьи игры…

Аннелиз лазала по деревьям, играла в футбол, а разговоры вела в основном об автомобилях и спорте. И она знала, как быстренько увлечь мужчину интересной беседой.

Однако она не научилась главному – как сопротивляться желанию поцеловать мужчину, так долго находящемуся рядом с ней.

Сейчас всеми фибрами души она жаждала положить голову ему на плечо и почувствовать его крепкие объятия. Рядом с Сэмом Эли она становилась податливой, слабой и чрезмерно предсказуемой.

Да, он красив, и что? И не важно, что он сексуальный, веселый и умный.

Аннелиз совсем не пара Сэму!

Высвободившись из его рук, она взяла два небольших чемодана и направилась на кухню. Не смотря в его сторону, на ходу, она произнесла повышенным тоном:

– Я бы выпила еще кофе, и потом мне хотелось бы, чтобы ты показал мне мою комнату.

Сэм схватил большую часть оставшейся поклажи и последовал за Аннелиз, стиснув зубы от отчаяния.

Он ведь извинился! Что еще он должен сделать? Он не собирается падать перед ей ниц. Тем более он не сделал ничего плохого! На самом деле ему следовало выдать медаль за достойное поведение. Аннелиз – одна из самых чувственных и красивых женщин, которых он знает. Будь у него другое воспитание, принял бы ее предложение не задумываясь.

Конечно, Сэм довольно часто думал о ней. Однако он соблюдал кодекс джентльмена, согласно которому тридцатилетний мужчина не имеет право заниматься сексом с юной выпускницей университета.

Сэм отнюдь не был плохим парнем. Так почему у него сложилось четкое ощущение, что Аннелиз Вольф желает отправить его к черту?

Миновав кухню и выйдя в коридор, он старался не смотреть на Аннелиз. Аромат ее легких духов смешивался с запахом кофе.

В спальне, подготовленной для нее, было ужасно холодно. Закатив глаза, Сэм открыл все вентили отопления. Очевидно, домработница бабушки не подумала о самом важном.

Внезапно Аннелиз появилась рядом с ним, напугав его. Она стояла, обхватив себя руками за талию.

– Здесь как в морозилке, – заметила она. – Ты уверен, что отопление вообще работает?

Он поставил ее большой чемодан на большой сундук из кедра в изножье кровати:

– Сейчас? Да. Но я несколько раз переключу термостат, чтобы убедиться, что оно работает. А пока надень свитер.

– Похоже, тебя холод совсем не пугает.

– У меня отличный обмен веществ. И я крепче тебя. – Сэм помолчал, чувствуя нехарактерную для себя неуверенность. – Решай, – сказал он. – Если мы уедем отсюда прямо сейчас, то сможем добраться до города.

Аннелиз уставилась на него широко раскрытыми глазами.

– Я отменила все проекты, – тихо произнесла она, – чтобы сосредоточиться на нынешней работе. Я могу многое сделать даже в плохую погоду. Замеры и составление чертежей займет несколько дней. Но ты можешь возвращаться в Шарлоттсвилл.

В неясном свете Сэму не удавалось прочесть выражение ее лица.

– Я не могу оставить тебя одну, – сказал он, на самом деле не желая покидать Аннелиз. – Мало ли что случится…

Она пожала плечами, в ее глазах промелькнуло беспокойство.

– Я крепче, чем ты думаешь. Ты не несешь за меня ответственность.

Он заправил прядь ее волос за ухо:

– Я обещал бабушке ввести тебя в курс дела. Будет очень много информации. Поэтому мы оба остаемся.

Сэм удивился, когда Аннелиз не оттолкнула его руку, а едва заметно приподняла в улыбке уголок рта:

– Я полагаю, остаемся.

В этот момент замигало освещение в доме. Аннелиз опасливо посмотрела на Сэма:

– Началось?

– Наверное, ветер раскачивает провод. Хотя, честно говоря, здешнее электроснабжение далеко от совершенства даже в хорошую погоду. И кстати, предстоит опустить под землю все коммуникации, чтобы дом приобрел первоначальный вид.

– Боже, Сэм! На это уйдет целое состояние!

Аннелиз родилась и выросла в одной из богатейших семей Америки, но даже она изумилась стоимости реконструкции.

– Да, – сказал он, улыбаясь. – Но я сторонник сохранения исторической достоверности в архитектуре.

Освещение замигало снова.

– Пойду принесу побольше дров. Если останемся без электричества, придется ночевать в гостиной.

– Это за кухней, да?

– Да. В двух комнатах один дымоход. К счастью, эта часть дома уже закончена. Приготовишь пару омлетов, пока я принесу дрова? Если электричество выключится, неплохо было бы поесть горячее.

Аннелиз побледнела. Заметив это, Сэм насторожился:

– Что случилось?