Змеиный король

– Уверен?

– Ага.

– Ладно, мне пора. Друзья? – Она потянулась к нему и обняла на прощание.

Дилл еще раз вдохнул ее аромат, словно желая унести его с собой, вместе со своей новой одеждой.

– Спасибо тебе. Не хотел показаться неблагодарным.

– Хорошо, потому что у меня для тебя кое-что есть. – Она вытащила из центральной консоли диск с надписью, сделанной черным маркером: Joy Division/New Order. – Это то, что мы слушали по дороге в Нэшвилл. Я подумала, ты захочешь, чтобы я записала тебе такой.

Дилл постучал по диску подушечками пальцев.

– Ты права. Спасибо.

– И ты просто обязан знать, что «Love Will Tear Us Apart» – моя любимейшая песня на свете.

– Приму к сведению.

– Завтра в семь пятнадцать.

Он показал большой палец.

– Буду ждать.

Дилл вышел из машины и направился к своему дому. Поднявшись по растрескавшимся бетонным ступеням на крыльцо, взялся за ручку двери, но потом решил, что это не лучшая идея: к чему сидеть в мрачном доме дотемна? Он положил диск и пакеты с одеждой на ступени, а сам сел рядом и стал смотреть на табличку у церкви.

«Нет покоя, нет покоя. Нет покоя, нет покоя».

4

Трэвис

Всякий раз, когда Рэйнар Нортбрук возвращался с охоты, ему радостно было видеть зубчатые стены Нортхоума. Он не многого хотел – лишь усесться рядом с пылающим огнем, растопить усталость за фляжкой медового напитка да побеседовать о покоренных землях и красивых женщинах с начальником караула. Это желание жило в нем до тех пор, пока он не посмотрел вниз с самой высокой башни и не увидел Рэнда Алластейра с его свирепой армией проклятых, которые приближались к его стенам, собираясь начать осаду…

Войдя в дом, Трэвис увидел отца. Тот сидел перед телевизором, положив ноги на кофейный столик, и допивал банку пива Budweiser. На экране шел матч «Брейвс» против «Кардиналс». На коленях у него стояла тарелка с засохшими костями от куриных крылышек. Глаза у него были красные, взгляд – осоловелый.

Не отрывая глаз от экрана, отец спросил:

– Где был?

– В Нэшвилле, с Лидией и Диллом. Они ездили за вещами для школы. Я тебе говорил.

Рыгнув, отец смял банку из-под пива, швырнул ее в кучу таких же смятых банок и взял новую из редеющей груды непочатых.

– Купил себе новую одежду? А то ты похож на Дракулу.

Он открыл пиво.

– Нет, мне нравится эта.

Отец издал смешок.

– Да ясен пень, читаешь все это дерьмо о магах и феях.

– Клинт, дорогой, прошу тебя, не ругайся, – из кухни послышался голос мамы Трэвиса, кроткой и такой же рыжеволосой, как и он. Как у столь крошечной женщины родился Трэвис – было загадкой. Вообще-то, не меньшей загадкой было и то, как Трэвис появился у такого человека, как его отец.

– Это мой дом. Хочу и буду, черт возьми, ругаться, – отозвался отец.

– Что ж, очень жаль. Трэвис, ты голодный? Ужинать будешь?

– Нет, мэм. – Трэвис направился было в свою комнату.

– А ну стой. Разговор еще не закончен.

Трэвис повернулся.

– Завтра в школу, – сказал отец.

– Да.

– Я рассказывал тебе, что в старшем классе я был квотербеком? Сделал голевой пас, когда мы играли с командой Атенса в полуфинале. Мэтт тоже был квотербеком.

– Да, рассказывал пару раз. – Трэвис почувствовал острую боль при упоминании о своем погибшем брате. Мэтт всегда садился с ним вечером накануне первого учебного дня и давал небольшое напутствие: объяснял, как общаться с девочками, как не давать себя в обиду, как быть лидером, а не последователем. А вот это, отцовское, напутствие Трэвису выслушивать совсем не хотелось.

– Собираешься провести последний учебный год с членом в руке?

– Нет, сэр. В штанах, как обычно.

– Шутить изволишь?

– Нет, сэр. – Трэвис подался в сторону своей комнаты.

Но отец не закончил.

– Так что ты собираешься делать?

– Ходить на занятия, получать хорошие оценки, окончить школу – учиться, наверное.

Отец ухмыльнулся.

– В этом году снова надерешь задницу какому-нибудь мексикашке?

– Не планирую, – ответил Трэвис. – Алекс оставил меня в покое.

Год назад Алекс Хименес припер Дилла к стенке в столовой и начал играть с ним в игру «пощечина». Суть игры была проста: Алекс замахивался на Дилла с надеждой, что тот не выдержит и ответит ему тем же, чтобы у него был предлог побить Дилла. Как единственный латиноамериканец в классе, Алекс ненамного превосходил Дилла в социальной иерархии, но победа в драке обычно перемещала тебя на ступень выше.

Трэвис подошел как раз в тот момент, когда Дилл увернулся от очередного удара, и сказал Алексу, чтобы тот перестал. Алекс тут же переключил внимание на Трэвиса. Победить в поединке против кого-то, кто гораздо больше тебя? Это по-настоящему упрочит его статус. Трэвис особо ничего не делал, чтобы как-то защититься, пока Алекс не хлестнул его прямо по глазу.