Жизнь после травмы: Как помочь близкому с посттравматическим стрессовым расстройством

В третьей части снабдим вас конкретной информацией о двух типах травм: военной и сексуальной.

И в заключительной, четвертой части расскажем о влиянии травмы на интимные отношения и ваших детей, а в конце книги поговорим об одном из аспектов травмы, которым часто пренебрегают, – о позитивных изменениях, происходящих в жизни пострадавшего и его близких.

Реальные истории о надежде и переменах

Мы постарались включить в эту книгу как можно больше историй, иллюстрирующих тему психологической травмы и ее последствий. В них идет речь об обычных людях, которые всеми силами стараются помочь травмированным близким. Мы изменили некоторые подробности, чтобы действующих лиц нельзя было идентифицировать, но все истории основаны на реальных случаях, и в них описаны чувства и мысли реальных людей. Читая, старайтесь обращать внимание на сходство вашего опыта с примерами, приведенными в книге, – мы надеемся, что это позволит вам почувствовать, что вы не одиноки. У многих близкие пережили травму и теперь пытаются вернуться к нормальной жизни. Мы надеемся, что их истории воодушевят вас и помогут пережить тяжелые времена и вновь обрести счастье.

Часть I. Что такое посттравматический стресс

Глава 1

На что похожа жизнь с пострадавшим от травмы

Люси чувствовала, что у нее заканчиваются силы. Прошло почти полгода после того, как Эд вернулся из Афганистана. Он служил в инженерном корпусе, и в его сообщениях с места боевых действий в общем и целом не было ничего из ряда вон выходящего. Люси, конечно, знала, что он испытывал страх и ему несколько раз пришлось стать свидетелем событий, которые его потрясли. Но помнить о них целых полгода?.. Когда Эд вернулся, поначалу казалось, что он рад быть дома, но вскоре он стал вести себя с женой и детьми несколько отстраненно. Эд говорил, что старшие товарищи по Национальной гвардии советовали отвести на переход к жизни на «гражданке» не больше месяца, но сам он просил дать ему больше времени на адаптацию. Люси видела, что Эд не пытается найти работу и ему явно не хочется выходить из дому и вести более активную жизнь. И она начала терять терпение. Сколько еще придется с этим мириться?

Мэгги и Йен очень переживали за дочь Тэсс и не знали, что делать. В колледже она подверглась сексуальному насилию со стороны троих мужчин. Мэгги и Йену было невыносимо тяжело наблюдать, как их прежде открытая и жизнерадостная девочка становится замкнутой и нелюдимой, но они ничем не могли ей помочь. Она вернулась в колледж, но ее оценки стали хуже – ей как будто стало наплевать на все, в том числе и на себя. Родители старались как можно чаще приезжать к ней, но она не проявляла никакого интереса к совместному времяпрепровождению. Они попытались даже связаться с медицинским центром колледжа, но там ответили, что ничего не смогут сделать, пока Тэсс не придет к ним сама. Мэгги и Йен очень хотели помочь дочери, но все их усилия были тщетны.

Хотя Хуан очень уставал, он не мог спать по ночам. Эстель постоянно ворочалась, а порой и вообще не ложилась. Но даже если в спальне было тихо, он лежал без сна, пытаясь отогнать тревожные мысли. Неужели теперь их брак всегда будет таким? Как сделать так, чтобы все стало по-прежнему? Хуан обвинял в случившемся себя: он же должен защищать свою жену. Если бы он был с ней тогда, на нее бы не напали. А теперь он должен ей помочь. Но что бы он ни говорил и ни делал, все становилось только хуже, и Эстель еще больше расстраивалась или сердилась.

Если ваш близкий перенес травму, этот опыт и реакция на него может по-разному повлиять и на вашу жизнь, и на ваши отношения. Скорее всего, у вас возникает масса вопросов, на которые нет ответа, и вы испытываете замешательство, отчаяние и даже страх перед будущим. Узнаете ли вы себя в описанных ниже реакциях, которые мы часто наблюдаем у тех, чьи близкие перенесли травму?

«Это бессмысленно и странно»

Близкие довольно часто не могут понять, почему пострадавшие так реагируют на случившееся. Если помните, Джо не понимал, почему на Тома так сильно повлияла авария. Ему казалось странным, что Тома взволновало происшествие, после которого он остался практически цел и невредим. Джо считал, что Том должен радоваться и благодарить судьбу. Морин испытывала те же чувства, когда ее муж Ральф в 1997 году вернулся с военной службы в Боснии. Она, конечно, понимала, что он насмотрелся разных ужасов, но не видела смысла в такой реакции на прошлое. Почему он не может все это забыть и жить дальше? И почему не рассказывает о том, что пережил? Морин могла бы его спокойно выслушать – ведь она выросла в большом городе, где всякое происходит.

Друзья и родные искренне недоумевают: почему пострадавшие никак не могут расстаться с травматическим прошлым? Порой они вообще не знают, что произошло на самом деле, потому что пережившие травму предпочитают не рассказывать о ней в подробностях. И их близким непонятно, почему проблемы не заканчиваются, а порой даже усугубляются.

«Я не могу предсказать, каким он будет через минуту»

Друзья и родные переживших травму часто признаются, что не могут предсказать, в каком настроении окажется их близкий в следующую минуту. Сьюзан, супруга Джерри, служившего в армии во время войны в Заливе, говорила, что его настроение менялось буквально поминутно. Она не могла предугадать, что может повлиять на него. «Иногда, когда мы собираемся где-нибудь посидеть с друзьями, Джерри разговорчив и общителен. Но бывает, что, придя в компанию, он молча сидит в углу или выходит на улицу и просит меня уйти буквально через несколько минут. Я никогда не знаю, какого Джерри увижу в следующий момент». Какое-то время она мирилась с тем, что происходит, но потом начала огорчаться из-за того, что не видится с друзьями, и стала отвозить Джерри домой, а потом возвращаться в компанию. Но из-за этого они проводили меньше времени вместе, и она чувствовала, что все больше и больше отдаляется от него.

Иногда настроение у переживших травму портится от конкретных причин – так называемых триггеров. Например, Сьюзан знала, что если Джерри увидит фильм о войне, то, скорее всего, весь день будет мрачным и подавленным. Точно так же Дженни знала, что, в каком бы настроении Маркус ни приехал на семейный праздник, если кто-то спросит его об Ираке, он тут же замолчит и замкнется в себе. Но порой для раздражения или отстраненности вроде бы нет причин. Хуан заметил, что иногда Эстель просто просыпается в плохом настроении. В такой день с самого утра она бывает злой или молчаливой, хотя еще ничего не произошло. Если ваш близкий вдруг становится раздраженным, мрачным или печальным и вы не понимаете, чем это вызвано, вы чувствуете, что не в состоянии предсказать, в каком настроении он окажется в следующий момент.

«Я хожу по тонкому льду»

Пережившие травму часто бывают крайне чувствительны, и их может огорчить или разозлить любая мелочь. В результате члены семьи стараются ходить вокруг них на цыпочках, чтобы не нарушить хрупкое равновесие. Чтобы не тревожить близкого человека, они не нагружают его просьбами и делами, не отвлекают телефонными звонками и внимательно следят за тем, что сказать и как, потому что не хотят неприятных последствий, если любимый разозлится. Супруг одной из пациенток, которая перенесла травму, очень точно описал это состояние как «хождение по тонкому льду». Мэрион очень быстро поняла, что разговоры об экономике, новостях или ее планах и мечтах выводят ее отца Маркуса из себя. Поэтому ей пришлось говорить с ним преимущественно о спорте и тщательно подбирать слова.

Наверное, самое печальное последствие «хождения по тонкому льду» состоит в том, что члены семьи берут на себя практически все домашние дела и обязанности. Джефф, жена которого, Эмили, попала в аварию, через несколько месяцев понял, что оплата счетов выводит ее из себя на несколько дней. Поэтому он взял на себя и эту обязанность – помимо всех прочих. Через полгода после аварии Джефф полностью делал уборку в доме и обслуживал автомобили. Конечно, он заботился об Эмили и хотел, чтобы ей стало лучше, но со временем его начал раздражать тот факт, что всю работу по дому он делает один.

«Он заводится на пустом месте. Я больше не могу это выносить»

Близким порой трудно справляться с дурным настроением и раздражением переживших травму. В некоторых семьях приходится сталкиваться с этим практически каждый день, и родственники жалуются, что ощущают разочарование и бессилие. А порой, вместо того чтобы ходить вокруг пострадавших от травмы на цыпочках, родные и друзья применяют противоположную тактику: общаются в агрессивной манере. Возможно, вы заметили, что переживший травму родственник или друг очень быстро раздражается. Если он чувствует себя в ловушке и не понимает, как вернуть контроль в свою жизнь, он прибегает к агрессии, которая может стать для него единственной отдушиной. Сложно оставаться спокойным, когда на вас кричат, поэтому может возникнуть искушение ответить тем же. На Надима, мужа Ванды, однажды летом напали, и он серьезно пострадал – его жестоко избили. К зиме он стал совсем мрачным и замкнутым, а на Ванду постоянно кричал и по-другому теперь с ней не общался. В конце концов она не выдержала и стала кричать на него в ответ. Два раза соседи вызывали полицию, услышав крики и шум из их квартиры.

«Что же случилось на самом деле?»

Если вы не знаете, что на самом деле произошло с вашим близким, вам будет гораздо сложнее понять, как травма повлияла на него. Если он старается не откровенничать с вами на эту тему, вам становится грустно и обидно. Так, например, Шон узнал, что на фабрике, где работала его сестра Кейт, взорвался паровой котел и пострадало много людей. Но в новостях не сообщали, насколько серьезными были травмы пострадавших. Кейт в тот момент находилась далеко от места взрыва, но почему-то все равно получила небольшие ожоги. Шон позвонил ей, чтобы узнать, что случилось, но она еле слышно сказала: «Я пыталась помочь» – и повесила трубку. Через два месяца после аварии она так и не вернулась на работу и почти ни с кем не разговаривала. Шон не понимал, что с ней происходит, и постоянно спрашивал себя: «Что же там случилось на самом деле?»

Возможно, вы задаете себе тот же вопрос. Пережившие травму далеко не всегда хотят рассказывать о том, что им довелось испытать. Если вы спросите напрямую, что произошло, пострадавший может отказаться отвечать. В результате вы не только не понимаете, что именно оказало на него травмирующий эффект, но и теряетесь в догадках, почему он не доверяет вам. Это может вызвать у вас сильное разочарование и растерянность. Вы хотите помочь и понять, но пострадавший закрывается от вас, и вы пребываете в полном неведении относительно причин такого поведения.

«Не хочу знать!»

Близких пугают события, которые пережил выживший. Когда Маркус был в Ираке, он рассказывал Дженни по телефону о том, какие задачи выполняет его подразделение. В основном они участвовали в некоторых боевых операциях, но также работали и с гражданским населением. Он как-то признался, что больше всего его радует общение с местными семьями, особенно с детьми. Глядя на них, он вспоминал свою собственную семью и проникался симпатией к мирным иракцам. А потом перестал рассказывать о местных жителях. Однажды он упомянул о взрыве на рынке, но не поделился подробностями. Его внезапный отказ рассказывать о происшедшем озадачил Дженни. Она хотела было спросить, что случилось, но поняла, что ей страшно услышать ответ. Возможно, там пострадали или погибли дети. Думать об этом было невыносимо. Тяжело сознавать, что ее муж, отец двоих детей, видел весь этот ужас. Она стала замечать за собой, что боится звонков Маркуса и втайне надеется, что он больше не будет ничего рассказывать, – она чувствовала, что не сможет это выдержать. Когда он говорил о каких-то событиях, она мысленно заклинала его: «Прекрати! Я не хочу этого знать!»

Бывает так, что вы искренне стремитесь помочь близкому, но при этом предпочитаете оставаться в неведении относительно того, через что он прошел. Узнав о страшных событиях, которые пришлось пережить близкому, вы начинаете думать о них чаще, чем нужно. Эти мысли могут вызывать у вас гнев, печаль и ощущение собственного бессилия, и вы, как и Дженни, поймете, что вам совершенно не хочется знать, что произошло в действительности, и остается только надеяться, что близкий не будет рассказывать об этом. Во время нападения Эстель избили – Хуан это понял по ее синякам. Он представлял, как ее хватают и бьют двое мужчин, – эти мысли приходили неожиданно и мучили его. Он испытывал ужас, когда думал о том, как страдала его жена, которая в жизни никого не обидела. Когда к ним пришли полицейские, чтобы задать Эстель кое-какие вопросы, Хуан хотел было остаться и поддержать ее, но понял, что для него это уже слишком и он не хочет выслушивать подробности того, что случилось той ночью.

«Что я делаю не так?»

Близкие пережившего травму не всегда осведомлены о том, как травматический опыт влияет на психику, и, если поведение пострадавшего выходит за рамки обычного, они склонны в первую очередь винить в этом себя. Когда Чарли вернулся из Афганистана, его подруга Меган уже знала по телепередачам, что его могут мучить кошмары и воспоминания о пережитом. Но никто не говорил ей, что пережившие травму часто стараются избегать людей и им сложно проявлять любовь к близким и радоваться жизни, как раньше. Чарли отдалился от нее и замкнулся в себе, и она не понимала почему. Меган думала, что это никак не связано с его воспоминаниями, и решила, что делает что-то не то или ведет себя неправильно. Она старалась быть к нему ближе, но в его отношении к ней больше не чувствовалось любви, и она снова и снова спрашивала себя: «Что я делаю не так?»

Ничего не зная о воздействии психологической травмы на пострадавшего, Меган сделала то, что часто делают близкие переживших травму. Она решила, что поведение Чарли – результат ее неправильных действий, и попыталась все исправить. Это часто ведет к разочарованию и ощущению безнадежности: что бы ни делала Меган, ей не удавалось вернуть прежнего любящего Чарли. Через несколько месяцев она ушла от Чарли, и причиной было вовсе не его изменившееся поведение, а неверные выводы, которые она из всего этого сделала, решив, что он ее больше не любит. Изменения, произошедшие с любимым человеком, расстраивают и смущают вас, и вы начинаете обвинять во всех его проблемах себя. К сожалению, это приводит к тому, что вы чувствуете себя виноватыми за то, чего не совершали. Вы убеждаете себя, что ваша обязанность – вернуть близкого к обычной жизни, а эта задача может оказаться для вас непосильной.

«Мы перестали быть близки»

Пережившие травму часто изолируются от своих любимых. Из-за этого даже самые близкие родственники и друзья чувствуют, что живут с ними как будто в разных мирах. Эта утрата близости может разрушить любые отношения. Джо проводил дома у брата большую часть свободного времени, но не чувствовал себя ближе к Тому. Они почти не разговаривали, находясь рядом. Складывалось впечатление, что Тому не хочется раскрывать душу перед братом. Джо было трудно это принять – они всегда были не просто братьями, а лучшими друзьями и ничего не скрывали друг от друга. Джо не понимал, почему Том не приезжает к нему, – сам он готов был лететь к брату в любой момент. Джо не покидало ощущение, что их отношения стали односторонними.

Даже если переживший травму не изолируется полностью от близких, отношения все равно могут страдать. Супруг становится более отстраненным, сын меньше общается с отцом, или, как в случае Джо и Тома, один брат перестает доверять другому и откровенничать с ним. Даже если вы часто видитесь с пострадавшим или живете вместе, вам может казаться, что былой близости между вами больше нет.

«Мы больше ни с кем не видимся»

Стремление пострадавшего к изоляции может постепенно сузить мир для тех, кто о нем заботится. В особенности это касается тех членов семьи, которые живут вместе с ним или проводят много времени вместе. Когда двух братьев приглашали на семейные торжества, Том звонил Джо и просил его вместо этого приехать и побыть с ним. Перед Джо вставал выбор: не встречаться с родственниками или отказывать брату. Ему казалось, что любой вариант неправильный. Так же было и у Мэрион: она знала, что отец нервничает, когда люди спрашивают его о службе в Ираке. Она очень переживала, когда Маркус один уходил от родственников, поэтому стала уезжать домой вместе с ним, чтобы у него была компания. Из-за этого она проводила гораздо меньше времени со своими кузенами, бабушками и дедушками, и все ради того, чтобы отец не оставался один.

В парах, как в случае с Хуаном и Эстель, изоляция пострадавшего может привести к изоляции его партнера. Переживший травму избегает совместного времяпрепровождения, которое ранее было привычно для пары, а партнер, не привыкший отдыхать или заниматься чем-либо в одиночку, также отказывается от прежних традиций. Хуан заметил, что все реже видится с друзьями семьи, поскольку Эстель давно ни с кем не общалась. Он переживал за жену и не хотел оставлять ее дома одну. В конце концов его отношения с друзьями практически свелись на нет. Когда он пожаловался Эстель: «Мы больше ни у кого не бываем», ему показалось, что ее это совершенно не волнует.

«Я очень плохо сплю»

Партнеры и близкие переживших травму могут страдать из-за нарушений сна. Если вы спите вместе с травмированным близким, то, скорее всего, заметили, что он спит плохо. Это может мешать и вам: вы просыпаетесь среди ночи, если ваш партнер ворочается в кровати, а когда его мучают кошмары, вас будят его крики. Однажды ночью Дженни внезапно проснулась – Маркус кричал во сне. Она спросила у него, что случилось, но он продолжал кричать. Дженни не могла разобрать ни слова. Маркус не отвечал на ее вопросы, и она поняла, что он спит. Проснувшись утром, он не мог вспомнить, что ему снилось.

Даже если вы не спите в одной кровати или комнате, пострадавший все равно может вас разбудить, и виноваты в этом его привычки. Тодд, сын Кита и Элли, после возвращения из Ирака жил у родителей и пытался найти работу. По ночам он испытывал тревогу и не спал – сторожил дом. Чтобы отвлечься от плохих мыслей, которые одолевали его в ночной тишине, включал телевизор. Дом был маленьким, и, пока Тодд бодрствовал, Элли тоже не могла уснуть. Родители и сын никак не могли прийти к компромиссу и устроить так, чтобы ночью все могли полноценно отдыхать.

«Когда же я найду время на себя?»

Родственники переживших травму жертвуют своими целями, развлечениями и дружескими связями, чтобы помочь близким восстановиться. Из-за этого может возникать чувство обиды. Когда Эд вернулся из Афганистана, он не мог работать из-за полученной психологической травмы и сопутствующих симптомов, так что его жене Люси пришлось устроиться на вторую работу, иначе пришлось бы продать дом. Гэри и его жена Сэнди договорились, что весной Сэнди пойдет на вечерние курсы повышения квалификации, чтобы претендовать на более высокую должность. Но после того несчастного случая, который произошел на работе у Гэри, муж больше не мог работать из-за полученных травм и ночных кошмаров, и платить за учебу Сэнди было нечем. Ей пришлось отложить свои планы на неопределенное время.

Родные и друзья пострадавших испытывают обиду, злость и раздражение – им кажется, что их интересы не учитываются, хотя они многим жертвуют ради близких. Злятся они и в целом на общество, которое не может по достоинству оценить их жертвы, и на своего близкого, из-за которого многое упустили в жизни. Им кажется несправедливым, что пострадавшему сочувствуют, о нем заботятся, дают ему время на восстановление, а они вынуждены трудиться в поте лица, чтобы содержать семью, и непонятно, когда жизнь вернется в прежнее русло. От всего этого растет обида на пережившего травму, и его близкие все чаще задаются вопросом: «Когда же у меня появится время на себя?»

«Я на это не подписывался»

Изменения в поведении пережившего травму меняют его отношения с близкими людьми, заставляя их чувствовать разочарование и растерянность. Когда Хуан познакомился с Эстель, ей нравилось общаться со старыми друзьями и новыми знакомыми. Она постоянно была чем-то занята, имела разносторонние интересы. Хуан обожал ее улыбку, которая наполняла радостью и светом каждый новый день. После нападения на Эстель все это исчезло. Она больше не хотела ни с кем встречаться, особенно с незнакомыми, и практически перестала улыбаться. Она больше не занималась тем, что раньше приносило ей радость, и почти не выходила из дома. Женщину, на которой он женился, словно подменили. По вечерам, когда Эстель отказывалась подходить к телефону или просила его сходить вместо нее в магазин, Хуан думал: «Я не рассчитывал, что наш брак станет таким. Я на это не подписывался».

Возможно, вы чувствуете то же, что и Хуан. После пережитой травмы ваш близкий сильно изменился, и вам кажется, что рядом с вами теперь совсем другой человек. Ваши отношения тоже изменились, и у вас появились сомнения в его чувствах к вам. Вы считаете, что в этом виновата травма, и пытаетесь понять: так будет всегда? И если да, то нужны ли вам такие отношения?

И при всем этом положение у вас безвыходное. Возможно, вы единственный человек, которому пострадавший доверяет и с кем чувствует себя комфортно. Вы хотите закончить эти отношения, но тут же спрашиваете себя: «Если я уйду, как же он будет без меня?» Ванда знала: несмотря на то что Надим постоянно кричит на нее, она для него самый близкий человек. Когда на работе или в дороге у него случается приступ паники, он сразу же звонит ей. До того, как он подвергся нападению и был жестоко избит, они прожили в браке восемь лет. И хотя теперь Надим казался лишь тенью того человека, которым был прежде, она все равно любила его и не могла бросить его сейчас, когда ему плохо и она так ему нужна.

Что вы чувствуете?

Если ваш близкий пережил травму, вас одолевают сложные эмоции. Бывает и так, что одно сильное чувство затмевает все остальные ощущения, а иногда разные и даже противоположные эмоции овладевают вами одновременно. Порой вам сложно разобраться в своих чувствах, которые сменяют друг друга чуть ли не каждую минуту. Все это сбивает с толку и мучает вас.

Тяжело наблюдать, как любимый человек борется с последствиями травмы. Когда вы думаете об этом, то, скорее всего, испытываете тревогу и беспокойство. Джо постоянно переживал за Тома – его мучил вопрос: брат теперь всегда будет таким или произошедшие с ним изменения исчезнут со временем? Хуана больше всего беспокоило то, что Эстель стала пить. Каждый вечер он ложился спать с мыслью, что это может ее убить. Сын Боба Уэйн, воевавший в Заливе, жил в другом штате. Уэйн ненавидел телефонные разговоры и общался с отцом в основном по интернету. Боб стал замечать, что письма и посты Уэйна в блогах становятся все более злыми. Похоже, Уэйн пытался таким образом выплеснуть скопившуюся в нем агрессию. Боб боялся, что Уэйн покалечит кого-нибудь и попадет в тюрьму или сам пострадает в драке.