Всё позволено

– Я Каролин… Франклин. – Голос ее был странно вызывающим, когда она добавила: – Друзья зовут меня Кара.

– Ну, Кара, вы готовы?

Она кивнула, и они тронулись в путь.

До гостиницы они добирались дольше, чем предполагал Джейк. Погода резко ухудшилась – метель усилилась, снег мгновенно заметал следы лошадиных копыт.

Джейк вздохнул с облегчением, когда увидел здание гостиницы, пусть и обветшавшее. Это место всегда действовало на него успокаивающе: окруженное высокими деревьями, оно не было видно со стороны главной дороги. Просторная терраса была заметена снегом, несмотря на то что Джейк почистил ее перед своим уходом. Он представлял себе, как летом расставит на террасе кресла-качалки, изготовленные его собственными руками.

Джейк всегда любил работать с деревом, причем это у него получалась прекрасно. Сказывались уроки отца, который терпеливо обучал его ремеслу краснодеревщика. В то время как некоторые полицейские обращались к алкоголю, чтобы развеяться после тяжелого дня, Джейк брал в руки пилу, долото, рубанок…

Это занятие позволило ему не сойти с ума и в прошлом году, когда он ожидал окончания внутреннего расследования. Оно проводилось после рокового убийства женщины и ребенка. Они погибли во время штурма дома, где, как предполагалось, скрывался главарь наркомафии.

Джейк тогда возглавлял операцию. Его команда приехала по неправильному адресу.

И прежде чем расследование было завершено, он смастерил два кресла. Особенно старательно он занимался их отделкой – сделал резные ножки и спинки. Джейк понимал: он делает это, чтобы восстановить над собой контроль. В конце концов он остался доволен креслами, но был потрясен результатами расследования.

Ему сообщили, что адрес дали правильный, а вот он неправильно его прочитал. «Не может быть! – была его первая реакция. – Я не мог так ошибиться!» Но доказать что-либо не было возможности – некоторые документы были потеряны. Джейк больше не мог быть уверен в себе. После расследования ему объявили строгий выговор с занесением в личное дело, но все же оставили работать в полиции. Но тут дело приняло еще более страшный оборот. Новичок-полицейский, который застрелил двух ни в чем не повинных людей, женщину и ребенка, не выдержал и покончил жизнь самоубийством.

В глазах общественного мнения за это тоже должен был ответить Джейк.

Он работал в Буффало полицейским больше десяти лет – после окончания полицейской академии, а теперь стал парией.

Конечно, некоторые поддерживали его, устраивали публичные митинги. И профсоюз поклялся оспорить результаты расследования. Но когда к нему подошел капитан и тихо предложил ему пакет с документами на увольнение, Джейк безропотно принял его. На самом деле он сам хотел уйти. Он не видел смысла бороться. Женщина и ребенок были мертвы. Новичок-полицейский тоже. Даже если Джейк не ошибся с адресом, это случилось в его смену.

А затем была Миранда…

Поэтому, собрав вещи, Джейк покинул и полицию, и Буффало.

Где-то через полгода он наткнулся на эту гостиницу. Семья его часто останавливалась здесь, когда он был еще мальчиком. В детстве он очень любил эти места – Зеленые Горы. Но гостиница была закрыта, на ней висело объявление о продаже. Взглянув на здание, Джейк почувствовал, как сердце его дрогнуло. Дом находился в плачевном состоянии. Но все равно он купил его.

Местные жители были такими же, какими он их помнил – не очень-то приветливыми с незнакомыми людьми. И Джейка это вполне устраивало. Он приехал сюда совсем не для того, чтобы заводить друзей. Он просто хотел покоя.

– Это гостиница?

Джейк не сразу понял, что лошадь, пройдя мимо гостиницы, остановилась возле маленького строения, где находился денник.

– Думаю, что Бесс тоже захотела поскорее спрятаться от снежной бури.

– А Бесс здесь живет? – Кара повернулась в седле, чтобы видеть его лицо. – И вы живете здесь?

– Да. Я владелец гостиницы.

Брови Кары поднялись. Она наверняка ожидала увидеть радушного хозяина, какие обычно бывают в таких маленьких гостиницах. К тому же это строение выглядит совсем нежилым: с облупившейся краской, расшатанными досками и непомерно разросшимися кустами вокруг.

– Сейчас гостиница не работает. Но в ней тепло и сухо. Я покажу вам ваш номер, а затем поеду назад, за вашей сумкой. – И, обратившись к лошади, Джейк добавил: – Прости, девочка, но твой рабочий день еще не окончен.

Метель еще больше разбушевалась. Хлопья снега были такими большими, будто снаряды в небесной снежной битве. Джейк спрыгнул с седла и потянулся к Каре. Даже сквозь ее одежду он почувствовал, какая тонкая у нее талия, а весила она не больше чем ребенок. Наверное, соблюдает какую-нибудь глупую диету, ест лишь фрукты или пьет какие-нибудь особые коктейли. «Женщины есть женщины, – со вздохом подумал Джейк. – Я их никогда пойму».

Когда они наконец дошли до заднего крыльца, где царило относительное затишье, Кара неожиданно улыбнулась ему. И в нем вдруг проснулся интерес. Лицо женщины не выражало ничего, кроме обычной вежливости, но Джейк все же уловил в нем страстность и даже в какой-то мере притягательность.

– Не уезжайте! – попросила она.

– Не уезжайте? – машинально повторил он, глядя на ее вспыхнувшие щеки.

– В этой сумке нет ничего важного. Погода. – Кара взмахнула рукой. – Вы и так уже много сделали. Я не переживу, если с вами что-то случится из-за меня.

Джейк заморгал, продолжая смотреть на нее. Он уже почти забыл о том, что это такое, когда кто-то беспокоится о нем.

– Вам действительно не нужна сейчас сумка?

Кара кивнула, и несколько тающих снежных хлопьев упало с ее мокрых волос. Он протянул руку, чтобы стряхнуть с нее снег, и она вздрогнула. Кара быстро отвела глаза в сторону, и у него возникло ощущение, что не только холод побудил ее к этому. И где-то глубоко внутри у него уже второй раз вспыхнул интерес к этой женщине – такой же нежеланный, как и снежная метель ранней весной.

Дверь за их спинами рывком открылась – и Джейк не успел совершить поступок, за который ему потом пришлось бы извиняться. Он даже почувствовал благодарность к неведомому человеку, спасшему его, пока не понял, что это его мать. Она стояла в дверях, уперев руки в бока, и под ее взглядом мог бы дрогнуть любой сержант.

– Джейкоб Роберт Маккейб, неужели ты даже. – Дора Маккейб запнулась, прервав свою обличительную речь, когда взгляд ее упал на Каролин. Она тут же сбавила обороты и поменяла тон: – О, здравствуйте. Меня зовут Дора. Я мать Джейка.

– Это Каролин Франклин, – сказал он.

– Кара, – представилась гостья.

– Хорошо. Кара. – Дора кивнула, переводя взгляд с одного на другого. – Я не думала, что Джейк ждет гостей.

– Я не ждал!

– Я не гость!

Эти фразы Джейк и Кара произнесли одновременно и тут же оба замолчали.

Если его мать и пришла в некоторое замешательство, то не показала виду. Тем же тоном, которым заставляла сына ходить по струнке лет до восемнадцати, женщина произнесла:

– Боже мой, сын! Разве ты не знаешь правил приличия? Веди бедную девочку в дом, пока она не умерла от холода. С нее надо снять всю эту мокрую одежду.

Джейк судорожно перевел дыхание, потому что в этот момент он думал о том же самом.

Глава 2

Кара облегченно вздохнула, попав в тепло. Но тут ее внимание привлекли голоса. Несколько голосов, включая звонкие крики детей. Кара с недоумением взглянула на Джейка, а затем, наклонившись, стала расстегивать сапоги. Окоченевшие пальцы слушались плохо.

– Мне показалось, вы сказали, что гостиница не работает, – пробормотала она.

– Да, не работает. – Джейк уже снял шляпу. Теперь он стягивал с себя куртку.

– Это не постояльцы. Это остальная наша семья, – сообщила Дора, взяв куртку у Джейка. Многозначительно взглянув на своего сына, женщина добавила: – Мы семья и потому приходим на помощь друг другу, когда появляется нужда.

– Мама.

– Я просто так сказала. – Дора повесила их одежду сушиться. – Сейчас я принесу вам полотенца. Идите в большой холл и посидите там возле камина.