И все-таки вместе!

Он фыркнул. Иногда богатство несет только одиночество.

Джулия продолжала:

– Гольф, званые ужины, путешествия первым классом и шикарные курорты не рассчитаны на детей. Все это – развлечения для взрослых. Именно поэтому они не годятся для убеждения широкой общественности в вашем понимании тонкостей семейной жизни.

– Поэтому вы хотите, чтобы я появлялся на публике и целовал детишек. Я понял. – Алек вздохнул.

– Я рассчитывала на другое отношение.

– Я буду работать над этим, – проворчал он.

Джулия хмыкнула, затем прищурилась.

– Может, попробуем сегодня?

Алек нахмурился:

– Я не понял, о чем вы.

– У вас есть планы на шесть часов?

Алек прикинул в уме свое расписание.

– На пять запланирована встреча с начальником финансового отдела. Пока не могу сказать, сколько времени это займет.

– В самом деле? Встреча в внеурочное время? Подчиненные, наверное, вас не очень-то любят. Вы можете ее перенести?

– Думаю, да, – медленно согласился он. – А зачем?

Ее полные губы расплылись в обольстительной улыбке, хотя в глазах отражался расчет.

– Вы когда-нибудь видели детский бейсбол?

О чем она только думала, приглашая Алека на игру? Джулия уже сто раз задалась этим вопросом, лавируя между машинами по дороге из школы Святого Августина, откуда она забрала детей. Джулия не хотела, чтобы ее дети находились там больше двух часов в день после уроков. За исключением лета. Через пару недель закончится учебный год, и дети вместе с ее племянниками будут три дня в неделю проводить за городом у бабушки и дедушки.

Как всегда, ее мучила совесть. Она ничего не могла с этим поделать. Джулия растила детей одна, и ей приходилось самой обеспечивать семью. Вообще-то программа продленного дня в школе была не такой уж и плохой. Вот только еще до рождения детей Джулия представляла себе совсем другую жизнь. Она хотела быть матерью-домохозяйкой. И даже какое-то время ею была. Но Скотт заболел, и все изменилось.

– Что у нас на обед? – послышался с заднего сиденья голос Колина.

Джулия притормозила на светофоре.

– Жареная индейка из «Ховарде Дели», – ответила она, решив не упоминать пшеничные булочки с помидорами и зеленым перцем и салатом – ее попытки обеспечить здоровое питание.

Глядя в зеркало заднего вида, Джулия наблюдала, как лицо мальчика исказилось.

– Давай поедим чизбургеры! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

Даниель вздохнула и с нотками превосходства в голосе произнесла:

– Ему просто хочется игрушку из обеда для детей.

Иногда Джулии казалось, что ее дочери не девять, а девятнадцать лет.

– У тебя опять эта морщинка между бровей, мамочка, – наблюдал за ней Колин. – Это потому, что ты подумаешь об этом?

– Возможно, – ответила Джулия, чтобы избежать дальнейших споров.

Даниель фыркнула.

– Когда родители говорят, что «подумают» или «может быть», – это означает «нет», – заключила она. – Мама, например, уже целый месяц «думает» о том, чтобы отпустить меня в летний художественный лагерь.

– Я на самом деле думаю об этом. Я еще не решила, Даниель.

– Я очень хочу поехать, – спокойно сказала дочь.

– Я тоже хочу! – закричал Колин. – Мамочка, можно я тоже поеду?

– Тебе нельзя, – отрезала Даниель. – Этот лагерь не для детей. Тем более ты даже не можешь раскрасить картинку, не заходя за линии!

Сорок пять минут спустя, после ужина в «Ховарде Дели», они наконец-то добрались до бейсбольной площадки. Голова Джулии просто раскалывалась. Не успела она толком припарковаться, как Колин уже отстегнул ремень безопасности и выскочил из машины.

– Эй! Вернись и возьми свою сумку! – окликнула она сына, пока тот не успел убежать слишком далеко.

Джулия и так была нагружена, как лошадь: она взяла с собой навес для защиты от солнца и раскладные стулья. От Даниель было мало толку – девочка несла купленные по пути бутылки с водой.

Захлопнув багажник, Джулия увидела черную спортивную двухместную иномарку с тонированными стеклами, занявшую соседнее парковочное место. В том, что это машина Алека, не было никаких сомнений. Если бы машины умели говорить, эта бы точно сказала: «Никаких детей».

Алек все еще был в костюме, но слегка приспустил галстук. Зеркальные дизайнерские очки полностью скрывали его глаза. Внешний облик – воплощение важности. В таком виде он очень походил на сердцееда.

– Я вот, например, могу на время отвлечься от работы, – пробормотала Джулия и попыталась улыбнуться.

– Здесь можно свариться, – сразу начал жаловаться Алек. Это не предвещало ничего хорошего.

– Скажите спасибо, что мы сегодня на стороне принимающей команды. Болельщики команды противника всю игру будут смотреть против солнца.

– Мне что, от этого прохладнее станет?

Джулия пожала плечами.

– Я вам предлагала переодеться. – Сама она с удовольствием сменила костюм на шорты и сандалии без каблуков. – Это детский бейсбол.

– Если бы я заехал домой, то опоздал бы на игру. А после нашей сегодняшней встречи я стараюсь быть пунктуальным.

Джулия одобрительно кивнула:

– Может, хоть пиджак снимете?

– С удовольствием.