Лучшие вещи. Любовь под прицелом

– Я хотела позвонить, предупредить…

Девочка в кроватке беспокойно заворочалась, тихо хныкая во сне, и, нервно дёрнувшись, Камилла уже собиралась встать, когда Северина шагнула к ребёнку.

– Давай я… Если ты не против.

Неуверенно кивнув, Камилла пару мгновений с опаской наблюдала за тем, как Северина прижимает к себе и укачивает её дочь, что-то едва слышно напевая, а потом всё же вернула своё внимание Хантеру.

– Я, правда, хотела позвонить. Но не знала, как с вами связаться, потому что Филипп нигде не записал твой номер. А он так ни разу и не пришёл в себя. И я не знаю, придёт ли…

– Придёт, – Хантер всё-таки положил руку на плечо тихо плачущей девушки. – Он выкарабкается, я уверен. Просто будь рядом, это важно. А если вам нужны деньги на лечение или ещё на что-то, мы поможем.

– Нет, у нас всё есть, – Камилла растерянно помотала головой, утирая слёзы. Она ожидала совсем другого: что они будут обвинять её, что захотят отомстить за то, что она их выдала. Но совсем не утешений и предложения помощи.

– Мы постараемся навестить вас, если сможем, – Хантер встал на ноги и подошёл к Северине, приобнимая её и поглаживая головку успокоившейся и сладко посапывающей девочки на её руках.

Ему было невероятно странно, но и очень трепетно видеть жену с младенцем на руках. С Нейтом он был лишён этой возможности и теперь ещё больше понимал, как много упустил.

– Нам пора, – прижавшись губами к виску Северины, прошептал Хантер и слегка подтолкнул её. Та с сожалением опустила маленькую Грейс в кроватку. Её и саму сейчас накрывали давно забытые ощущения, вкупе с потерей сына вызывающие лавину непонятных эмоций и желаний, от которых, как бы она ни старалась, не смогла до конца отгородиться.

– И, Камилла, – взяв Северину за руку, Хантер снова обернулся к жене друга. – Не говори ничего полиции. С его работой у Фила хватает доброжелателей, способных вытворить такое. А для нас так будет безопаснее.

– Я понимаю. Я и не собиралась. И я рада, что с вами всё в порядке.

– Да, с нами всё в порядке, – мрачно хмыкнул он и потянул Северину к выходу. – Если что-то понадобится или случится, мой номер на тумбочке. Сообщи, когда Фил очнётся. И будь осторожна, Камилла.

* * *

Украдкой проникнув обратно в квартиру Северины, они, не сговариваясь, отправились на кухню и уселись за стол друг напротив друга, сталкиваясь тяжёлыми взглядами в практически полной темноте. Только ноутбук слабо освещал небольшое помещение безостановочно мелькающими картинками с видеокамер по всему миру.

Оба совершенно не представляли, что делать дальше, оба были вымотаны этими несколькими днями как эмоционально, так и физически. Обоих терзало беспокойство о сыне. Разговаривать не хотелось, да и не было ни одной темы, которая была бы хоть сколько-нибудь значительна или не казалась неуместной на фоне всего произошедшего.

Опустив телефон на стол между ними, Хантер протянул руки, и Северина вложила подрагивающие пальцы в его ладони. Её жизнь снова перевернулась с ног на голову ровно в тот момент, когда она окончательно успокоилась, когда отпустила прошлое, когда Хантер уже практически перестал вздрагивать от резких и громких звуков. Когда самым сложным вопросом было, в какую школу осенью отдать Нейта, и стоит ли из-за этого рассмотреть вариант переезда в какой-нибудь большой город. В тот же Осло, где она смогла бы чаще видеться с братом, а у их сына появилось бы больше друзей его возраста.

А сейчас, смотря в тревожные глаза любимого мужчины, она не могла не думать о том, что им уже никогда не придётся решать эти вопросы, а её сердце всё больше и больше сковывало холодом с каждой попыткой отбиться от ужасающих картинок о том, что происходит сейчас с Нейтом. И только тепло, тонкими нитями тянущееся от мужских рук через её пальцы, не позволяло замёрзнуть окончательно. Хантер. Он был её константой. Постоянной величиной в мире переменных. И когда всё рушилось, он…

– Тебе нужно поспать, – слегка охрипшим от долгого молчания голосом произнёс он.

– Я не устала. Всё нормально.

– Колючка, если я валюсь с ног, то после того, что произошло дома, ты вообще должна несколько дней проваляться в кровати.

– После того, что произошло? – Северина криво вздёрнула бровь. – Ты имеешь в виду после того, как меня отделали, как дамочку, пришедшую на первое занятие по самозащите и самоуверенно решившую бросить вызов тренеру?

– Ну, судя по количеству разрушений и пятнам крови, явно не твоей, занятие было как минимум второе, – Хантер расплылся в своей обычной нагловатой усмешке, но Северина только покачала головой. Слишком неправдоподобной она была, слишком натянутой, не настоящей. Он не умел ей врать, зачем-то пытаясь сейчас утешить.

– Я больше ни на что не способна.

– В каком-то смысле я был бы этому рад. Но это не так, – наклонившись вперёд, Хантер поставил локти на стол и поднёс её руки к губам, мягко целуя пальцы со сбитыми костяшками.

Северина несколько секунд задумчиво смотрела на него, склонив голову на бок, а потом вдруг резко выпалила, заставляя его нахмуриться:

– Давай подерёмся.

– Что? Ты в своём уме?

– Абсолютно. Но мне нужно вспомнить, как это – быть сильной, уметь драться. Я знаю, моё тело всё ещё это может. Просто его надо разбудить.

– По твоей логике драка с парнями Чейза уже должна была это сделать.

– И сделала. Просто не до конца. Когда-то я могла больше. Мне просто нужна тренировка.

– Нет, – выпустив её руки, Хантер встал и отвернулся к раковине, доставая с полки над ней кружку и наливая воды. Подраться с ней. Вот ещё этого ему не хватало.

– Хантер, пожалуйста, – поднявшись следом за ним, Северина встала за его широкой спиной и упёрлась лбом между лопаток. – Мы не знаем, чего хочет от нас Фантом. Неужели ты готов оставить меня безоружной?

Это было низко. Запрещённый приём, играющий на его стремлении оберегать и защищать её. Но Хантер не хотел даже представлять, как сможет поднять на неё руку, ударить, как будет искать слабые места в её обороне, чтобы сделать больно и устранить её, как противника. Сама мысль о том, чтобы искать способы убить любимую женщину, заставляла его содрогнуться и разозлиться. А без этого толку от их “тренировки” не будет. Она помнила, как драться, но просила его сделать её сильнее, напомнить об имевшемся когда-то совершенном навыке убивать.

– Ты и так морщишься при каждом вдохе и иногда прихрамываешь. Хочешь получить ещё больше травм и быть неспособной даже передвигаться? – Хантер раздражённо развернулся, буравя Северину взглядом. Ну конечно, она думала, что он не видит всего этого, не видит, как она кривится от боли и вымеряет каждый свой шаг.

– Это не важно. Я потеряла шесть лет, пока ты поддерживал форму сначала на войне, а потом в этих своих дурацких боях, против которых, между прочим, я не сказала тебе ни слова. Так помоги мне, чёрт возьми, снова стать сильной, чтобы быть тебе ровней. Чтобы тебе не пришлось отвлекаться на защиту изнеженной принцессы, которую ты из меня сделал. Верни мне мою хренову жизнь и меня саму, пока ещё не стало слишком поздно, – сначала умоляюще, а потом яростно шипела Северина, сопровождая каждое слово ударами кулаков по мужской груди, и в конце концов Хантер схватил её рукой за горло, заставляя ошарашенно замолчать.

– Мы можем сделать это здесь, если тебе не жалко квартиру, – холодно процедил он в её губы. – Или подняться на крышу, с которой будет очень больно падать.

Глава 6

– На крышу… – едва слышно прохрипела Северина, и Хантер выпустил её, позволяя снова дышать.

– Шагай, – он взглядом указал на выход из квартиры и пошёл следом за ней.

Хантер был зол, дьявольски зол. Каждое её слово как будто наотмашь било его по самому сердцу. И сейчас он старался сохранить в себе эти ощущения, чтобы суметь сделать то, о чём она буквально потребовала, специально выводя его из себя. Потому что он всё-таки надеялся, что на самом деле она так не думает.

Тихо выскользнув из квартиры, они поднялись наверх по лестнице и, взломав замок, оказались на просторной площадке, где гулял лёгкий ветерок, хотя бы немного приглушая жару.

– Ну давай, бывший специальный агент разведслужбы Её Величества, покажи, кто ты есть на самом деле. Потому что пока я вижу перед собой только опустившую руки соплячку, которая когда-то умела постоять за себя, а сейчас годится только на то, чтобы заниматься домом и стонать подо мной.

Хантер провоцировал её так же, как она провоцировала его. Её эмоции будут самым лучшим толчком, чтобы проснуться. Потому что головой он понимал, что Северина права. Неизвестно, с чем им придётся столкнуться в будущем. И как бы он ни хотел оградить её от этого, она должна быть готова ко всему. Да и её помощь не будет для него лишней.

Но пока все удары, которые Северина ему наносила, летели мимо, только открывая ему её слабые места. И раз за разом буквально отшвыривая её от себя, Хантер проклинал всё на свете, а особенно себя самого, что пошёл на поводу у этих аргументов.

– Малышка, мне становится скучно, – лениво протянул он, кружа по крыше и даже в темноте замечая, как разгораются яростью её глаза. Это было то, что нужно. Ещё несколько слов, и она окончательно сорвётся с тормозов. – Я же поэтому и не беру тебя с собой на бои. Не хочется краснеть за тебя перед парнями, когда они один за одним будут укладывать тебя на маты или вышвыривать из круга.

Враньё. Наглое неприкрытое враньё. Даже сейчас она была гораздо сильнее и искуснее в бою большинства из тех, с кем он дрался раз в несколько месяцев в закрытом клубе, где проводились бои без правил. Хантер начал ездить туда пару лет назад, чтобы не потерять сноровку и выпускать пар, чтобы получать дозу своего наркотика, позволяющего сводить к минимуму ночные кошмары.

И Северина, к его удивлению, понимала это, каждый раз подолгу не выпуская его из объятий перед тем, как он уезжал, и молча встречая его с обезболивающими и заживляющими мазями. Она всего лишь раз попросила его взять её с собой, если не поучаствовать, то хотя бы просто посмотреть. Но он отказал, сославшись на то, что туда пускают только мужчин. Единственный раз, когда Хантер соврал ей, потому что не хотел, чтобы она видела его таким. Не хотел, чтобы она боялась его.

– Сука… – простонал он, когда после очередной серии ударов и захватов, Северина перекинула его через себя, с силой роняя спиной на битум, и уселась сверху.

С оттяжкой занеся руку назад, она впечатала кулак ему в скулу и рухнула на Хантера сверху, тяжело дыша и крепко жмурясь. Всё тело потряхивало от бурлящего по венам адреналина. Казалось, что до этого момента последнее время она как будто жила с пеленой на глазах. Всё окружающее виделось как-то мягко и слегка расплывчато. Сейчас же она словно вышла из офтальмологического кабинета после небольшой, но достаточно болезненной операции и впервые за несколько лет увидела всё чётко и ясно. Как будто зрение медленно ухудшалось, но она даже не замечала этого, пока не исправила, теперь же отчётливо видя разницу между тем, что было и как стало. И к этой чёткости придётся привыкать и приноравливаться.