Тень и искры

– Прелестно, – проворчала я.

– Стало еще хуже, – сказала она, хотя я не знала, как это возможно. – В какой-то момент отец занялся продажей интимных моментов…

– Секс-торговлей? – прояснила я.

– Да, можно и так сказать, когда человек с готовностью обменивает время, проведенное с интимными частями своего тела, на монеты, защиту, кров или… еще что-то. Но он из тех, кто заставляет других.

Да, она права. Стало еще хуже.

– Это еще одна причина, почему куртизанки из «Нефрита» не питали добрых чувств к этому человеку, – продолжила Эзра. – Как ты знаешь, они не в восторге, когда этим занимаются нелегально.

Нет, не в восторге, когда кого-то силой вовлекают в ремесло, которым они занимаются добровольно.

– У девочки, которую отдали леди Сандерс, есть младший брат, он по-прежнему живет с отцом. Мальчик находится в очень трудном положении. Он вынужден заниматься всеми видами воровства, чтобы стаканы отца не пустовали. Леди Сандерс опасается, как бы его не вовлекли в другие отвратительные дела в обмен на пищу и кровь – как и дочь.

Я резко вздохнула, встревожившись, но Эзра, к сожалению, не сообщила мне ничего удивительного. И я, и Эзра видели такое и раньше. Невзгоды могут пробуждать в людях, которые пытаются выжить, самое худшее, и заставляют совершать поступки, о которых прежде не помышляли. Но есть и такие, в ком всегда таилась темнота; те, кто были хищниками задолго до того, как столкнулись с превратностями судьбы.

– Леди Сандерс интересуется, не может ли моя подруга с определенными талантами… – Эзра многозначительно взглянула на мой клинок в ножнах, – …помочь вызволить ребенка.

Другими словами, с умениями, которые сир Холланд годами оттачивал для совершенно иных целей.

– А зачем мне нужно переодеться во что-то более соблазнительное?

– Для отца. Его зовут Нор. Леди Сандерс полагает, что это уменьшительное от Норберта.

– Норберт? – повторила я, моргая. – Ладно.

– Как бы там ни было, Нор ведет свои дела в Перекрестке Крофта.

Перекресток Крофта был кварталом, который река Най отделяла от Садового района.

Дома у воды стояли вплотную друг к другу, места между ними почти не оставалось. Тамошние склады, кабаки, игорные притоны и прочие заведения и сравнить нельзя с теми, что были в Садовом районе. Большинство жителей Перекрестка Крофта – хорошие люди, которые просто пытались выжить. Но были здесь и люди вроде Нора, которые несли в Перекресток Крофта заразу с такой же легкостью, как Гниль, растекающаяся по земле.

– С тех пор, как упустил дочь, он с сына глаз не спускает, – продолжала Эзра. – Единственный способ проникнуть в дом – если он по твоему виду решит, что ты ищешь работу определенного рода.

– Чудесно, – пробормотала я.

– Я бы сделала это сама, но…

– Нет. Нет, ты этого не сделаешь.

Эзра отличается выдающимся умом, но она не умеет защищать себя. Помимо этого, она принцесса, даже если нередко занимается делами, которые никто не счел бы обычными для принцессы.

– Дай мне пару минут.

Эзра кивнула, и я направилась в свою спальню.

– Да, и надень что-то такое, что не боишься испачкать… кровью.

Я остановилась и оглянулась через плечо.

– Я в любой одежде не перепачкаюсь кровью. Я просто заберу ребенка. Вот и все.

Она слабо улыбнулась и подняла брови.

– Конечно. Так и будет.

Глава 8

Черный экипаж начал подскакивать на неровной мостовой. Так я поняла, что мы въехали в Перекресток Крофта.

Сидящая напротив меня Эзра, нахмурившись, оглянулась на место кучера, которое занимала закутанная в плащ, неузнаваемая леди Марисоль Фабер. Я представляла, как ей душно в эту проклятую жару.

Мне определенно было жарко. Помахивая рукой перед лицом, я мечтала расстегнуть и снять легкую накидку с капюшоном. К шее прилипли прядки волос.

Понятия не имела, как давно Марисоль помогала Эзре в ее стремлении защитить самых нуждающихся жителей Карсодонии. Они дружили с тех пор, как отец Эзры женился на моей матери и моя сводная сестра переехала сюда. Но я начала участвовать в их предприятиях всего три года назад. Я узнала, чем Эзра занимается, когда увидела ее возле старой крепости. Я притащила туда бушель картофеля, который Орлано отдал в мое полное распоряжение. Заметив друг друга, мы сделали вид, что незнакомы. Позже, в тот же вечер, я подождала возвращения Эзры с прогулки по садам. Тогда я узнала, почему она проводит столько времени за пределами Вэйфейр.

Я окинула сводную сестру изучающим взглядом. На ее лице не было ни капельки пота. Невероятно.

– Неужели тебе не жарко? – спросила я.

Эзра оторвалась от окна.

– Вполне комфортно. – Она сдвинула брови и опустила взгляд. – Твое платье… в нем не должно быть жарко.

Мне не требовалось смотреть на себя, чтобы понять, куда она уставилась. На изящные белые кружева низко вырезанного и очень тесного лифа. Если моя грудь останется в платье на время всего приключения, это будет чудом.

– Кажется, его когда-то носила леди Кала. – Это объясняло, почему подол доходит лишь до икр и были видны мои сапоги. – Выбора особого не было.

– Ах да. Могу представить.

Она наморщила переносицу и опять посмотрела в окно. Повисла тишина.

– Тебе нужны платья? – спросила она, переводя взгляд на меня. – У меня наверняка найдутся несколько более удобных.

Я застыла, чувствуя, что начинают гореть щеки.

– Нет, не нужны.

– Уверена? – Она наклонилась вперед. – Мои платья не расползутся по швам у тебя на груди.

– У меня есть другие платья – красивее этого. – И я почти не солгала. – Это – единственное, которое мне показалось соблазнительным.

Эзра откинулась назад.

– Думаю, соблазнительность ограничена временем, которое у тебя есть до того, как твоя грудь вывалится из него.

Я фыркнула.