Скорбный урожай

Они прошли через захламленную гостиную и повернули направо – в кухню. Анна наполнила чайник и обвела взглядом горы домашних мелочей, копившихся здесь на протяжении жизни нескольких поколений. На стене рядом со старым железнодорожным расписанием примостился календарь времен коронации Елизаветы, а возле старой печи на крюке висел чугунный котелок. «Хоть одна стоящая вещь», – подумала Анна. Старинная посудина сохранилась, должно быть, с незапамятных времен. Ей вдруг стало обидно за Элис.

– Мама, она прожила здесь всю жизнь. Тетя Элис ни за что не переедет.

– Ей придется переехать, Анна. Это единственный выход. Дом для нее слишком велик. Господи, ты только посмотри на эту кухню, или на жуткую ванную со сгнившим полом, или на кладовую. Тетя Элис просто обязана образумиться. Думаю, ей будет комфортнее в маленькой уютной квартирке в Сиднее. Главное, чтобы из окна открывался хороший вид. А здесь она даже не знает, где что лежит. Спрашиваешь ее о чем-нибудь, а она в ответ только пожимает плечами или отправляет тебя бог знает куда. Мы с твоим отцом избавимся от лишнего хлама и превратим это место в чудесный загородный дом, где сможет отдыхать вся семья. Бедняжка Родни! Школьные друзья постоянно приглашают его в свои летние пляжные домики или горные коттеджи, а он не может ответить им тем же. Так что все останутся довольны. С какой стороны ни посмотри, это наилучшее решение.

Бетси о чем-то задумалась, на губах заиграла легкая улыбка. «Кажется, можно услышать, как крутятся шестеренки у нее в голове», – подумала Анна. Бетси была великой мастерицей строить планы. Стоило ей что-то задумать, и она считала свой замысел делом решенным. Разумеется, Бетси ожидала, что остальные безропотно подчинятся: и самое забавное, обычно так и бывало, – но Анна подозревала, что в Элис Олкотт мать найдет достойного противника. Да, тетушка Элис была твердым орешком.

Элис Олкотт уселась на веранде, позволив мыслям течь как им заблагорассудится. Сколько лет она сидит здесь в предзакатные часы с газетой или книгой и наблюдает, как растут яблони? Сколько же лет? Да всю жизнь. Она родилась в этом доме восемьдесят лет назад. Здесь, на дощатом полу в холле и гостиной, училась ходить.

Элис росла вместе с яблонями, согретая горным солнцем и закаленная горной прохладой. Течение ее жизни подчинялось неторопливой смене времен года: за холодной зимой, когда голые ветви яблонь гнулись под ветром, приходила волнующая весна с ее хрупкими нежными цветами и пчелами, потом наступало зеленое лето и наконец осень, когда ветви деревьев тяжелели от яблок, светившихся алым в утренней и вечерней туманной дымке.

С годами яблони постарели, стали кривыми и согнулись к земле, как и сама хозяйка дома. Элис давно уже не сажала молодые деревца. Пять лет назад она продала часть земли новым соседям, поскольку денег не хватало, а поддерживать сад становилось все труднее. Но ближайшую к дому часть сада Элис не собиралась продавать. Она не расстанется с яблонями, пока жива. А потом… что ж, потом Бетси добьется своего.

Элис услышала за спиной голоса, доносившиеся из гостиной, и, опустив голову на грудь, задышала медленно и ровно.

Из приоткрытой двери послышался шепот Анны:

– Тетя Элис спит, мама.

– Бедная старушка… тогда оставь ее, пусть подремлет, – отозвалась Бетси. – В последнее время она действительно очень…

Дверь, щелкнув, закрылась.

Элис Олкотт продолжала сидеть с опущенной головой.

Значит, «бедная старушка». Она стиснула зубы. Как ей выдержать эту неделю? Бетси в самом деле стала совершенно невыносимой. Хотя, если подумать, она никогда по-настоящему не любила племянницу, внезапно пришло ей в голову. Еще ребенком та вечно норовила командовать. И все-то она знала лучше других. Даже тогда. А уж теперь… О боже!

Элис раздраженно заерзала в кресле и приоткрыла глаза. Яблони расплывались в золотистом тумане. И все же Бет – дочь ее покойной сестры Лили – была единственной, кто у нее еще остался из близкой родни. Как славно, что она возится со старой теткой. Наведывается почти каждый месяц, наводит порядок и всякое такое. Впрочем, Бет из тех, кто всегда поступает правильно, о да, даже если не встречает в ответ благодарности.

Элис слегка улыбнулась. Ну, в конце концов, неделя не будет длиться вечно. Урожай соберут, и, как всегда, ей не придется платить сборщикам. Не могла же она допустить, чтобы ее яблоки осыпались и сгнили, даже если им все равно предстояло пойти под пресс на перерабатывающем заводе. Старые яблони избавятся от своего бремени, и завершится еще один год. А что до навязчивой идеи Бет с переездом в Сидней… Что ж, придется заставить ее понять раз и навсегда, что об этом не может быть и речи! Ей ничего не останется, как только смириться.

Элис откинулась на спинку кресла и стала смотреть на яблони.

Анна разлила по кружкам чай и бросила взгляд в окно над раковиной.

– О, смотри, там папа! – воскликнула она, заметив, как из-за угла дома показалась знакомая фигура и поспешила открыть заднюю дверь.

– Здравствуй, папа. Как ты? Все хорошо? – заботливо спросила она и забрала у него корзину, полную покупок.

– О, прекрасно, милая, – с улыбкой отозвался отец. – Я славно прогулялся.

«И все же он выглядит усталым, – подумала Анна. – Щеки слегка порозовели от ходьбы, но ладони ледяные».

– Мы как раз пьем чай. – Анна взяла отца под руку и повела на кухню, где их дожидалась улыбающаяся Бетси.

– Уилфи, похоже, ты замерз. Выпей чаю. Ты принес молоко?

– Да, я купил все, что ты просила, – откликнулся Уилфред и, обхватив ладонями теплую кружку, осторожно опустился на табурет. – Сегодня и впрямь холодновато, ей-богу! А где Элис?

– Дремлет на веранде. Не стоило будить ее ради чашки чая, – ответила ему Бетси. – Бедняжка выглядит такой старой, правда, Уилф? – добавила она, понизив голос.

– Да, пожалуй. Элис немного сдала, с тех пор как я видел ее в последний раз. – Он грустно улыбнулся. – Думаю, мы все стареем, Бет. Годы дают о себе знать.

Анна с Бетси переглянулись. В последнее время Уилф часто заводил подобные разговоры.

– Помните старика из дома напротив? Того, что держал козу? – уныло продолжал он.

– Да, смутно, – отозвалась Анна. – Кажется, мистер… Симпсон… Щуплый такой, низкорослый.

– Да, он самый. Чудаковатый старикан. Симкисс, а не Симпсон. – Уилф замолчал.

– И что? – проговорила Бетси. – Ты его встретил? Уверена, он все такой же бойкий.

– Нет, – буркнул Уилф. – Он помер.

Анна не удержалась и прыснула.

– Анна! – осуждающе одернула ее мать. – Да что с тобой такое?

– В этом нет ничего смешного, Анна, – серьезно произнес Уилф. – Сердце. Я думал, Элис упоминала об этом. – Он покачал головой.

– Нет… она никогда… хотя постой: конечно, она говорила. Да, это было по меньшей мере полгода назад. Теперь я вспомнила. Она лишь обмолвилась об этом и казалась скорее довольной, чем опечаленной. Ты ведь знаешь, какой Элис иногда бывает. В конце концов дом продали. Но объявление о продаже долго висело. Интересно, кто его купил?

– О, я встретил новую хозяйку по пути домой, – встрепенулся Уилф, воодушевленный тем, что принес свежую новость. – Мы перекинулись парой слов. Похоже, она милая женщина. Одевается несколько вычурно, но довольно приятная. Ее зовут миссис Салливан. Она вдова.

– А как она выглядит, Уилфи? – спросила Бетси. – Мне она ни разу не попадалась на глаза.

– Ну, она довольно крупная женщина. Примерно с меня ростом и к тому же в теле, ну, ты понимаешь. Она держит сувенирный магазинчик в городе. И похоже, еле сводит концы с концами. У нее ребенок, еще младенец, других детей вроде нет.

– О господи, – заохала Бетси. – Выходит, ее муж умер совсем недавно. Что с ним случилось, Уилф?

– Ради бога, Бет! Не мог же я спросить ее об этом! Мы просто перекинулись парой слов!

– Да, конечно. Но я подумала, что она, возможно, упомянула. – Бетси помолчала. – Ну, как бы то ни было, Уилфи, почему бы тебе не прилечь ненадолго? – вдруг выпалила она. – Постель уже готова.

– А почему остальные не приедут сегодня вечером? – спросила Анна, неспешно собирая посуду со стола.

– О, Ник занят в университете. У него там театральная студия или что-то в этом роде. Милый Ник… Кристофер так будет рад видеть их с Джереми. Он любит встречаться со старыми товарищами. И всегда любил. Это его отвлечет, поможет развеяться. Они славные мальчики. Как гласит пословица, старые друзья на вес золота. Правда, Анна?

– Да, – сухо заметила дочь. – Только теперь все трое уже не мальчики, мама. Они женаты или почти что женаты, как в случае с Ником.

– Ладно, ладно! – Бетси не придала значения этому факту, равнодушно пожав плечами. – Разумеется, девочкам мы тоже рады. Кстати, Ник и Джилл приезжают завтра утром. И еще я пригласила подругу Кейт – как ее зовут? Верити? Она тоже приедет завтра. Я решила, что так будет проще… – Бетси решительно поднялась и, взяв мужа под руку, повела в спальню.

Анна убрала со стола, вытерла крошки и огляделась. Боже милостивый! Дом завален всевозможной рухлядью. Все ящики забиты до отказа – старые дверные ручки, вазы, крючки, стеганые колпаки на чайник; сломанные засовы, снятые с дверей, да так и не выброшенные на помойку; гвозди, потрепанные колоды игральных карт и множество других вещей. Судя по всему, тетя Элис никогда ничего не выбрасывала. Если бы она решилась перебраться в Сидней, уборка предстояла бы грандиозная!

Вернулась мать.

– Не беспокойся, дорогая, я займусь посудой. Иди в китайскую комнату и застели кровать.