Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Девять рассказов

Год написания книги
2008
Теги
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 16 >>
На страницу:
9 из 16
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– То есть ты же не знала Уолта на самом деле, – говорила Элоиза без четверти пять, лежа на полу и утвердив стакан на маленькой груди. – Из всех знакомых мальчиков он один меня смешил. То есть смешил по правде. – Она посмотрела на Мэри Джейн. – Помнишь тот вечер – в наш последний год, – когда эта чокнутая Луиза Хермансон ворвалась к нам в таком черном лифчике – в Чикаго купила?

Мэри Джейн хихикнула.

Она лежала на кушетке ничком, упершись подбородком в подлокотник, лицом к Элоизе. Стакан ее стоял на полу – только руку протяни.

– Вот так вот он меня смешил, – сказала Элоиза. – Когда разговаривал со мной. Даже по телефону. Даже в письмах. А лучше всего, что он даже не острил никак специально – он просто был смешной. – Она слегка повернула голову к Мэри Джейн. – Эй, не кинешь мне сигаретку?

– Я не достану, – ответила Мэри Джейн.

– Вот коза. – Элоиза снова перевела взгляд на потолок. – Однажды, – сказала она, – я упала. Обычно я его на автобусной остановке ждала, прямо возле армейского магазина, и как-то раз он опоздал, автобус уже поехал. Мы побежали, я упала и ногу подвернула. Он тогда говорит: «Бедный Дядюшка Хромоног»[12 - Дядюшка Хромоног Длинноух – герой 79 книг американского детского писателя Ховарда Роджера Гэриса (1873–1962), пожилой обаятельный кролик, страдающий ревматизмом.]. Это он так про мою ногу. Бедный Дядюшка Хромоног, говорит… Господи, какой он был симпатичный.

– А у Лью нет чувства юмора? – спросила Мэри Джейн.

– Что?

– У Лью разве нет чувства юмора?

– Ох господи. Кто ж его знает? Есть. Наверное. Ну, над комиксами он смеется. – Элоиза подняла голову, сняла с груди стакан и отпила.

– Ну что, – сказала Мэри Джейн. – Это еще не все. В смысле, это же еще не все.

– Что не все?

– Ой… ну как бы. Смешочки и прочее.

– Кто сказал? – ответила Элоиза. – Слушай, если ты не в монастырь подалась какой-нибудь, не грех и посмеяться.

Мэри Джейн хихикнула.

– Ты уж-жасная, – сказала она.

– Ах, господи, какой же он симпатичный был, – сказала Элоиза. – Или смешной, или симпатичный. Не по-мальчишески такой симпатичный. По-особому. Знаешь, что он как-то раз сделал?

– Не-а, – ответила Мэри Джейн.

– Мы в поезде ехали из Трентона в Нью-Йорк – сразу как его призвали. В вагоне было холодно, и я нас обоих своим пальто как бы накрыла. А под низом у меня, помню, был кардиган Джойс Морроу – помнишь, синенький такой у нее был, славный?

Мэри Джейн кивнула, но Элоиза все равно не посмотрела.

– Ну и вот, его рука у меня как бы на животе лежала. Ну, в общем. И вот ни с того ни с сего он говорит, дескать, у меня живот такой прекрасный, что хорошо бы сейчас зашел какой-нибудь офицер и приказал ему другой рукой стекло в окне выбить. Мол, хочет, чтобы все по-честному. А потом руку убрал и говорит проводнику, чтобы не сутулился. Говорит, больше всего терпеть не могу, если человек своим мундиром не гордится. А проводник такой: ложись-ка ты спать дальше. – Элоиза ненадолго задумалась, потом сказала: – И дело-то не в том, что он всегда говорил, а как. Понимаешь, да?

– А ты Лью про него рассказывала – в смысле, вообще?

– Ох, – ответила Элоиза. – Как-то раз начала. А он сразу спросил, в каком тот был звании.

– И в каком?

– Ха! – сказала Элоиза.

– Нет, я просто…

Элоиза вдруг расхохоталась – эдак утробно.

– Знаешь, что он еще как-то раз сказал? Говорит, такое чувство, что он в армии растет, но в какую-то другую сторону. Когда первое звание дадут, говорит, ему не лычки выпишут, а рукава отрежут. Дорастет до генерала, говорит, и будет ходить голый. Только пехотная пуговка в пупке. – Элоиза посмотрела на Мэри Джейн – та не смеялась. – Что, не смешно?

– Смешно. Только все равно – чего б тебе не рассказать про него Лью как-нибудь, а?

– Чего? Он слишком недалекий, вот чего, – ответила Элоиза. – И еще. Послушай-ка меня, самостоятельная девушка. Если еще раз когда-нибудь выйдешь замуж, не вздумай рассказывать мужу вообще ничего. Ты меня слышишь?

– Почему? – спросила Мэри Джейн.

– Потому что я так сказала, вот почему, – ответила Элоиза. – Им нравится думать, что ты всю жизнь только и делала, что блевала, как только к тебе мальчик подойдет. Я не шучу, заметь. Нет, рассказывать-то им можно что-нибудь. Только не по правде. Только не правду, в смысле. Если расскажешь им, что была знакома с приятным мальчиком, надо тут же сказать, что он был приторный. А если скажешь, что знала остроумного, тут же говори, что он был какой-нибудь остряк-самоучка или умник. А если не скажешь так, они тебя этим мальчиком твоим будут по башке лупить всякий раз. – Элоиза умолкла, отпила из стакана и поразмыслила. – Ох, – сказала она, – слушать они будут, конечно, очень зрело и всяко-разно. И даже выглядеть при этом умно как черти. Но пускай тебя это не обманывает. Поверь мне. У тебя не жизнь начнется, а сущий ад, если ты когда-нибудь признаешь в них хоть какие-нибудь мозги. Слово тебе даю.

Мэри Джейн уныло оторвала подбородок от подлокотника. Для разнообразия оперлась им на руку. Подумала над советом.

– Нельзя же сказать, что Лью не умный, – сказала она вслух.

– Кому нельзя?

– В смысле, он же умный, нет? – простодушно уточнила Мэри Джейн.

– Ох, – сказала Элоиза, – да что проку разговаривать? Давай не будем, а? Я на тебя одну тоску навожу. Заткни мне рот.

– А чего тогда ты за него пошла? – спросила Мэри Джейн.

– Ох господи! Да не знаю я. Он сказал, что любит Джейн Остен[13 - Джейн Остен (1775–1817) – классик английской литературы, считается родоначальницей женского и бытописательного романа.]. Сказал, что ее книги для него много значат. Вот так он мне и сказал. А после свадьбы я выяснила, что ни одной ее книги он не прочел. Знаешь, кто у него любимый писатель?

Мэри Джейн покачала головой.

– Л. Мэннинг Вайнз. Слыхала?

– Не-а.

– И я не слыхала. И никто не слыхал. Написал книгу о том, как четверо померли с голоду на Аляске. Лью не помнит, как она называлась, но говорит, написана она была прекраснее всего, что он только читал. Господи! Ему даже не хватает честности просто взять и сказать, что ему понравилось, потому что там про четверых мужиков, которые померли с голоду в каком-то иглу. Обязательно нужно говорить, что она прекрасно написана.

– Ты слишком придираешься, – сказала Мэри Джейн. – То есть слишком к нему строга. Может, она и хорошая…

– Поверь мне на слово – не может она быть хорошей, – ответила Элоиза. Поразмыслила и добавила: – У тебя, по крайней мере, есть работа. В смысле, ты, по крайней мере…

– Но послушай, – перебила ее Мэри Джейн. – А ты ему хоть когда-нибудь скажешь, что Уолт вообще погиб? В смысле, он же не станет ревновать, если выяснится, что Уолт – ну, понимаешь? Погиб и все такое.

– Ох, солнышко! Бедная невинная самостоятельная девушка, – сказала Элоиза. – Да будет еще хуже. Да он же станет изувером. Слушай. Он знает только, что я когда-то ходила с парнем по имени Уолт – с каким-то остряком армейским. Я ни за что не скажу ему, что парня убили. Ни за какие коврижки. А если да – ни за что не скажу, но вдруг, – если вдруг да, я скажу, что погиб он на фронте.

Мэри Джейн поерзала подбородком по руке.

– Эл… – произнесла она.

– А?
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 16 >>
На страницу:
9 из 16