Квартира в строящемся доме

Банальная пьяная драка в институте проектирования воображения выглядит, к слову, совершенно небанально.

Пять лет тому Кепка и Абибас некоторое время работали проектировщиками депрессивных фантазий. Кепка, творческий вундеркинд, создавал смелые воображаемые мыслеформы, а Абибас дотошно их отлаживал. Но руководство отдела пришло в ужас от разработок молодых специалистов и перевело их в тестировщики. От испытаний депрессивных фантазий психическое состояние Кепки и Абибаса пошатнулось, и тогда их на вполне законных основаниях выперли из департамента.

Так они, Кепка и Абибас, стали ассенизаторами воображения. Я познакомился с ними, когда последний раз был с Депрессией – на одном из ее доньев. Хотя по долгу службы напарники должны были меня пугать и расстраивать, но получалось это у них, мягко скажем, так себе.

Ассенизаторы воображения выполняют грязную и неприятную работу. Они маячат навязчивыми тревожными образами, не давая расслабиться после тяжелого дня. Они приходят во сне в серых подворотнях и нагнетают такую тоску, что хоть вешайся – собственно, на это и рассчитано. Они берут на себя все гадкие обязанности, выполняя план по обидам, оскорблениям и унижениям. Утром в воскресенье они мелькают предрассветным напоминанием о незаконченной работе, да так, что просыпаешься совсем и заснуть уже никак не можешь.

Но по-настоящему больно эти ублюдки делают совсем не так. Ассенизаторы – это те твари, которые приходят к вам во сне и нашептывают самые гениальные стихи, идеи и мысли, которые вы забываете ровно за минуту до пробуждения и не можете вспомнить до конца дней, страдая от собственной бесталанности.

– Ненавижу свою работу, ? признался мне Кепка. Абибас одобрительно кивнул, не отрываясь от чтения.

– Так увольняйтесь, ? предложил я, отпивая пиво из щербатой банки. Мы сидели в воображаемой забегаловке, на быструю руку сконструированной из ошметков рабочих материалов отделения депрессивных состояний – беспросветной безнадеги и уныния. Здесь подавали сушеную рыбу, умершую явно собственной смертью, и кислое пиво в надколотых банках – чтобы не украли.

– А дальше куда? – спросил Кепка. – Положим, уйдем. Дальше что? В воображаемые друзья податься? Кто ж таких братанов захочет, дуся? Думай тыквой своей, что ли!

– А в мнимые враги? – наугад предложил я.

– И не заикайся, ? неожиданно горько произнес Абибас, оторвавшись от книги. – Там все автоматизировано на уровне программного обеспечения человека – он сам себе назначает мнимого врага из материального окружения. Все построено в обход воображения. Разгильдяи чертовы, такой проект запороли!

– А чудовища из снов? Монстры под кроватью? Страшные тени? Любовники из фантазий, наконец? – я был удивлен.

– Иерархия, братан, ? вздохнул Кепка. – Из ассенизаторов пути только в воображаемые друзья, и это в натуре дауншифтинг. А монстром под кроватью родиться надо, чувак. Он, ? и Кепка кивнул головой на Абибаса, ? дело говорит. Если ты родился в семье ассенизаторов фантазии, не быть тебе разработчиком. Ни диплом, ни талант не помогут.

Мы молча допили кислое пиво, наблюдая, как по таранке лазят мухи. Абибас сгреб стопку бумаг, а Кепка взял со стола плоскогубцы.

– А это зачем? – поинтересовался я.

– Мы с братаном идем одному фраеру зуб демонтировать, ? объяснил Кепка.

– Настоящий зуб? – удивился я. – Разве вы работаете не с воображаемыми субстанциями?

– Грань иллюзорна! – лаконично бросил Абибас, а Кепка клацнул плоскогубцами и положил их в карман штанов.

Жертва

Первой была Кошка.

Ваня придумал ее. Потому что живую мама ни за что бы не разрешила.

Кошка была говорящая, с огромным пушистым хвостом. На одном боку ее шерсть была голубая, на другом ярко-малиновая, а еще крупные оранжевые пятна – очень красиво. Ее звали Кошкой Муркой.

– Мррр, – затарахтела Мурка, как только Ваня выдумал ее. – А что мы будем делать?

– Играть, – тут же предложил Ваня.

Кошка вежливо отказалась играть вдвоем и ушла грустить на подоконнике. Ваня чуть поднатужился и придумал говорящего умного Робота Трансформера и Осьминога Роберта, который работал в полиции.

– Давайте пойдем в опасный поход в джунгли! – предложил Робот. Ему не терпелось проверить, как хорошо он умеет превращаться в пушку и стрелять по воробьям.

– Почему сразу по воробьям? – возмутилась стайка почтенных бородатых воробьев, придуманных тут же по случаю.

– Мы не будем стрелять по воробьям, – решил мальчик. – Мы пойдем на край света и устроим там пикник.

– Что за пикник? – насторожилась Мурка.

– Настоящий пикник, – вдохновился Ваня. – У нас будут бутерброды с ветчиной и сыром, а еще огурчики и яблочный пирог. И никаких муравьев!

– Да, я муравьев тоже не ем, – поморщилась Мурка. – Но зачем нам идти на край света, чтобы пообедать? Почему мы не можем покушать прямо тут?

– Потому что я так сказал! – Ване понравилось, как это прозвучало. – Аппетит надо нагулять, моя бабушка всегда так говорит. Пойдем на край света опасным походом через пустыню. Там ночью будет страшно холодно, а днем ужасно жарко и совсем не будет воды. И нас будут преследовать разбойники.

– Зачем разбойники? – Мурка лениво почесала ухо.

– Потому что в пустынях всегда водятся разбойники. Они охотятся за золотом путников и нападают на караваны торговцев! – Ваня гордился своими знаниями про пустыню.

– Разбойники – это замечательно, – обрадовался Осьминог-Полицейский Роберт. – Я их всех арестую. Пожалуйста, мальчик, придумай мне полицейскую машину, чтобы я отвез злодеев в тюрьму!

– Машины не ездят в пустыне, глупый ты осьминог! В пустыне только верблюды и ходят, – вздохнул Ваня и придумал Верблюда-Невидимку. Мальчик не мог точно вспомнить, сколько у верблюда ног и есть ли у него копыта, но не хотел выдать себя перед новыми воображаемыми друзьями.

В пустыне оказалось действительно очень жарко и все время хотелось пить, но Ваня не ныл, потому что был старшим. К тому же, прямо по следам друзей, порой неуклюже оттаптывая им пятки, крались разбойники в тюрбанах, грозили кривыми кинжалами, скалили желтые зубы, а когда Ваня поворачивался к ним спиной, сразу начинали перешептываться, планируя дерзкое ограбление.

– А ну, тихо мне там! – прикрикивал на них Ваня, грозя кулаком, и тогда разбойники смущенно смолкали, пока мальчик снова не отвлекался от них. По ночам друзья ложились спать прямо на песок, оставляя за главную Сову Маргариту. Она озиралась налево-направо, освещая окрестности зеленоватыми лучами из глаз. Разбойники побаивались совы с ее жутким взглядом, обзывали шайтан-птицей и тоже укладывались спать, шепотом переругивались за песчаными барханами неподалеку.

Через пару дней пустыня вдруг закончилась. По голубому ручейку, который отрезал пустыню от леса, приплыла Рыба Уля.

– Впереди джунгли, и в них много сладких фруктов, – предупредила она, – но и змей тоже много, не ешьте их, а то отравитесь – они ядовитые. А еще там водятся тигры.

– Тигры – это ведь почти кошки, – обрадовалась Мурка, но остальные почему-то были не в восторге.

– Стойте! – из лесу вышел бобер. Он был очень старым. В лапе он сжимал длинный жезл, а его седая борода мела тропинку и тянулась за ним следом. – Я – друид и шаман. Без меня вы не сможете пройти этот лес!

– Почему? – заволновались все.

– Вас боги местности не пропустят, – авторитетно заявил Бобер Шаман. – А со мной пропустят, они меня любят.

– Сам придумал богов? – спросил Ваня с уважением.

– Нет, они сами как-то придумались, до меня, – Бобер сконфуженно почесал нос жезлом, на миг растеряв величие. – Идемте же, путники, – спохватившись, стал басить он, – я проведу вас тропами, о которых лишь зверям известно!

– Вообще-то мы сами себе звери, – фыркнула Кошка Мурка, в пару прыжков оказавшись у развилки, где тропинка сворачивала в густой лес. – И как-то уж мы с лесными тропками справимся, понятно?

– Никакого уважения к служителю культа, – грустно покачал головой Бобер, глядя, как за Муркой потянулась длинная вереница воображаемых зверей. Он повздыхал и поплелся за процессией. В самом хвосте топал свежепридуманный пес-защитник Бобик.

Шли весь день. К вечеру выбрались на берег реки, где песок еще хранил дневное тепло. Там и заночевали вповалку. Наутро продрали глаза, с аппетитом слупили все, что принесли им к завтраку лесные белки и снова отправились в путь. Ване в лесу нравилось больше, чем в пустыне: не так жарко, к тому же, по пути встречались кустики с малиной, шоколадными батончиками и чипсовые деревья.

Не в восторге был только Верблюд Невидимка: сухая трава застревала у него в копытах. Он постоянно отставал от других и ныл.

– Нам еще долго? Я так натер ногу, – хныкал Верблюд, – я не могу идти, пусть меня кто-то на ручки возьмет!