Темный рассвет

Из мрака бесшумно выступил коренастый силуэт. Кожаное серое облачение натянулось на широких плечах. На поясе висели вечно пустые ножны с тиснением в форме концентрических колец, напоминавших глаза. На предплечье виднелись тридцать шесть шрамов – по одному за каждую жизнь, которую он забрал во имя Красной Церкви. Его глаза были, как прежде, молочно-белыми, но Мия заметила, что у него напрочь отсутствуют еще и брови. Некогда светлый пушок на голове стал черным, словно его опалили, а четыре острые иглы, в которые была заплетена борода, превратились в обугленные обрубки.

– Солис.

Его лицо было окутано тенями, слепые глаза смотрели в потолок. Он вытащил из-за спины два коротких обоюдоострых меча, окрашенных ядом. И, хотя Мия была не видна под плащом, он произнес, повернувшись к ней:

– Лживая ебаная сучка.

Мия потянулась к клинку из могильной кости. С бьющимся сердцем осознала, что оставила его в груди Скаевы. И прошептала:

– Вот дерьмо.

Глава 2. Кладбище

Подняв мечи, Достопочтенный Отец Красной Церкви перешел в наступление.

– Я все гадал, хватит ли тебе глупости вернуться сюда, – процедил он.

Мия крепче ухватила потными ладонями поводок брата. Почувствовав какое-то движение, оглянулась и увидела стройного юношу с пронзительно голубыми глазами, выходящего из теней некрополя. Мертвенно-бледного, в обугленном черном камзоле. В его руках сверкнули два острых клинка с почерневшими от яда лезвиями.

Тишь.

– Ну? – протянул Солис. – Тебе нечего сказать, шавка?

Мия хранила молчание, гадая, как Солис определил ее местонахождение, если она была укрыта плащом из теней. Может быть, по звуку? По запаху пота и крови? Так или иначе, она была измождена, безоружна и ранена – в общем, не в том состоянии, чтобы драться. Почувствовав ее страх, растекавшийся холодом в животе, Мистер Добряк скользнул из тени мальчика в ее собственную, чтобы подавить его. Но как только демон сбежал из тьмы у ног мальчика, малыш Йоннен со всей силы пнул Мию по голени и выдернул поводок из ее потных ладоней.

– Йоннен! – вскрикнула она.

Мальчишка развернулся и побежал. Мия потянулась за ним, чтобы поймать. А Солис просто замахнулся мечами, опустил голову и кинулся в атаку.

Мия качнулась в сторону, и клинки шахида со свистом пролетели совсем рядом с ее щекой. Сзади подбирался Тишь. Быстро повернувшись, она откинула плащ и опутала ноги юноши его собственной тенью. Он споткнулся и упал, а Мия нырнула под очередной решительный удар Солиса. Глянув в сторону сырого темного коридор позади шахида, Мия увидела, как Йоннен бежит туда, откуда они пришли. И, крепко сжав челюсти,

шагнула
во мрак
за спиной Солиса

и кинулась в погоню за братом.

– Йоннен, стой!

Эклипс рыкнула в знак предостережения, и, повернувшись, Мия увидела, как из черноты вылетает один из коротких мечей Солиса. Он вонзился в череп какого-то давно скончавшегося человека как раз в тот момент, когда она добежала до крутого поворота. Мия вытащила левой рукой меч и помчалась дальше.

Йоннена, улепетывающего на своих пока еще коротких ножках, было легко догнать. Оглянувшись на бегущую за ним Мию, он прибавил скорость. Его руки были по-прежнему связаны, но мальчишке удалось вытащить кляп изо рта, поэтому, когда Мия подхватила его под мышку, он истошно завопил, яростно извиваясь:

– Отпусти меня, девка!

– Йоннен, не дергайся! – прошипела она.

– Отпусти!

– …Он по-прежнему тебе нравится?.. – прошептал Мистер Добряк из тени Мии.

– …С каждой секундой все меньше и меньше… – ответила Эклипс, выбегая вперед.

– …Ну, теперь ты понимаешь, что я чувствую по отношению к тебе…

– Заткнитесь оба! – пропыхтела Мия.

Она оттолкнулась от костяной стены и завернула за очередной угол. Солис и Тишь следовали за ней по пятам. Распахнув дверь гробницы, Мия взлетела по крошащимся ступенькам и вновь оказалась под нестерпимым светом трех палящих солнц. Хотя Мистер Добряк пожирал ее страх, сердце Мии билось так сильно, что грозило выскочить из груди.

Мия, всю перемену боровшаяся за жизнь, сейчас была не готова вступить в бой с хорошо вооруженным Клинком Красной Церкви, не говоря уже о бывшем шахиде песен. Несмотря на опаленные брови, Солис с мечом был одним из самых опасных мужчин на свете. Когда они сцепились в схватке в прошлый раз, он отрубил ей руку до локтя. Тишь тоже был не промах, и, какая бы между ними ни возникла связь в перемены обучения, похоже, она испарилась без следа. В его глазах Мия была предательницей Красной Церкви, достойной лишь медленной и очень болезненной смерти.

Она оказалась в меньшинстве. А в ее нынешнем состоянии – еще и крайне уязвимой.

«Как, ради бездны, Солис меня видит?»

Мия перешагнула через тени и начала двигаться, чтобы выиграть себе хоть немного времени, но под тремя солнцами, горевшими в небе, изможденная после грандиозных игр девушка смогла преодолеть всего пару метров. Зацепившись ногой за надгробие, она едва не упала. Можно было бы снова надеть плащ из теней, но Солис, похоже, был способен найти ее и под плащом. И, по правде говоря, она слишком устала, чтобы суметь справиться со всем этим – с брыкающимся мальчишкой в руках, с отчаянной погоней, со следовавшими за ней по пятам убийцами. Мия обезумевшими глазами искала путь к отступлению.

Девушка запрыгнула на низкую мраморную гробницу и перелезла через кованую ограду некрополя. Неудачно приземлившись, ахнула, вновь чуть не растянувшись на земле. Теперь Мия находилась на территории часовни Аа, построенной прямо посреди дома мертвых. За церковным двором виднелась широкая мощеная дорога, по которой разгуливали местные жители. Улицу обрамляли высокие дома с цветами на подоконниках. Сама часовня была сделана из известняка и стекла, три солнца на колокольне отражали три солнца в небе.

Черная Мать, они были такими яркими, такими жгучими, такими…

– …Мия, берегись!..

Из руки Тиши вылетел кинжал и со свистом помчался к ней. Мия вскрикнула и отпрыгнула, клинок перерезал прядь ее длинных темных волос, пролетев так близко к щеке со шрамом, что она учуяла запах яда на лезвии. Это «перекос» – быстро действующее парализующее средство. Одна царапинка – и Мия будет беспомощна, как младенец.

«Я нужна им живой», – осознала она.

– Освободи меня, негодяйка! – крикнул ее брат, вновь забрыкавшись.

– Йоннен, пожалуйста…

– Меня зовут Люций!

Мальчишка извивался и бился локтями, по-прежнему пытаясь вырваться из ее хватки. Ему удалось выпростать руку из мокрого кожаного ремня, и он бросил ремешок прямо в лицо Мие. И тогда, словно в небе внезапно погасли солнца, весь мир почернел.

Мия оступилась в мгновенно окутавшей ее темноте. Она зацепилась сандалией за обломок разрушенной каменной плиты, и ноги девушки подкосились. Падая на землю, она расцарапала до крови ладони и колени. Зашипев от боли, Мия стиснула зубы. Йоннен со вскриком покатился по гравию и отнюдь не грациозно распластался на траве.

Секундой позже мальчишка поднялся с земли. Мальчишка, которого она считала давно погибшим. Мальчишка, который должен был ненавидеть мужчину, из чьих цепких рук его выхватили.

– Убийца! – завопил он. – Убийца здесь!

А затем со всех ног ринулся на улицу.

Мия часто заморгала и помотала головой. Она слышала удаляющиеся крики Йоннена, но ничего не видела. И тут она внезапно осознала – каким-то образом брат закрыл ей глаза тенями и тем самым полностью ослепил. Такому фокусу она никогда не училась, даже не пыталась, и Мия непременно бы оценила по достоинству изобретательность мальчика, если бы он не оказался таким проблемным маленьким засранцем.

Но она могла управлять тенями не хуже Йоннена, а смерть уже наступала ей на пятки. Мия согнула пальцы и сорвала тьму с глаз как раз в ту секунду, когда Достопочтенный Отец и его молчаливый приспешник перепрыгнули через железную ограду и приземлились в церковном дворе прямо позади нее.

Мия рывком поднялась и часто заморгала от яркого света. Руки будто налились свинцом. Ноги дрожали. Повернувшись к Солису с Тишью, она едва смогла поднять украденный меч. Ее тень извивалась вокруг высоких кожаных сандалий, пока два ассасина подступались к ней с разных сторон.