Сияние Авроры

– Тогда хорошая новость заключается в том, что наш «Лонгбоу» уже на свалке металлолома Изумрудного города, разобран на части. Очень маленькие, очень плоские и очень дорогие части.

Тайлер прикрывает глаза. И хотя мы все понимали, что шансы вернуть корабль невелики, все же потеря любой возможности продать его становится для нас тяжелым ударом.

– И это хорошая новость? – интересуется он.

– Она хорошая по сравнению с плохой.

Тайлер вздыхает:

– Давай уже, добей меня.

– Плохая новость, – продолжает Фин, – состоит в том, что единственный корабль, который мы можем себе позволить с имеющимися у нас средствами, – это стосемидесятилетний челлерианский грузовик без привода, навигации и каких-либо систем жизнеобеспечения, чьим последним заданием была перевозка твердых отходов с Арктуруса IV.

– Прелестно, – невозмутимо замечает Скарлетт.

– Я бы сказала, ароматно, – бормочу я.

– Никуда не годится, – ворчит Тайлер. – Другого ничего нет?

Финиан пожимает плечами, затем щелчком пальцев проецирует изображение с унигласса на настенный дисплей. Перед нами предстает сложный сетевой узел с тысячей предложений различных кораблей: от огромных крейсеров до крошечных буксиров. Каждый из них настолько выходит за рамки нашего ценового диапазона, что меня начинает слегка подташнивать. Я вглядываюсь в название компании в шапке окна – светящийся логотип в виде объятой пламенем шестеренки.

– «Гефест Инкорпорейтед», – читаю я.

– Самое крупное предприятие со свалкой металлолома в Изумрудном городе, – поясняет Фин. – Яйца Творца, будь у нас креды, мы бы раздобыли себе колесницу, достойную нашего звания грозных межзвездных преступников, но…

– У нас их нет, – угрюмо заканчивает Тайлер.

– Только не говорите мне, что мы собираемся покупать очистной корабль, – говорит Скарлетт. – Потому что я для него неподобающе одета.

Кэл, выгнув серебристую бровь, косится на Скар:

– А как для него следует одеваться?

– Стойте, стойте… – шепчу я, у меня перехватывает дыхание. – Фин, не листай дальше, вернись к…

Тон моего голоса вынуждает всех замолчать. Фин поднимает руку, проводит ею, словно дирижер, справа налево, не спеша прокручивает список кораблей, находящихся на свалке.

– Вот, остановись здесь! – Все взгляды устремляются ко мне, когда я медленно встаю и указываю на один из кораблей на стене.

– Аври? – окликает меня Тайлер.

– Это же «Хэдфилд», – говорю я.

Тайлер подходит ближе и, прищурившись, смотрит на экран. Фин жмет на объявление, изображение увеличивается, и корабль выплывает прямо из моих воспоминаний в реальный мир.

Он немного напоминает старый земной линкор, вытянутый, в форме сигары. Корпус почернел, по бокам тянутся длинные пробоины, металл выглядит так, будто местами расплавился, но я бы узнала его где угодно. Корабль, на который взошла две недели и двести двадцать лет назад, собираясь начать новую жизнь на Октавии III. Жизнь, которой не стало вместе со всем, что я знала и любила.

– Дух Творца, Аври, ты права. – Тай, качая головой, с благоговейным страхом смотрит на «Хэдфилд». – В последний раз, когда я видел его, он был разорван на куски Бурей. Как им удалось его найти?

Фин пожимает плечами:

– А я почем знаю? Наверное, спасательная команда «Гефеста» наткнулась на него в Складке, после того как ты спас нашу Беглянку. Судя по спецификациям, он в составе мегаконвоя отправляется на аукционный блок на Пикарде VI.

– Зачем кому-то понадобилась эта рухлядь? – Скарлетт бросает на меня взгляд. – Только без обид…

– Никаких, – бормочу я.

– Здесь так и написано, – кивает Фин. – «Самое знаменитое крушение в эпоху земных космических исследований! Станьте владельцем подлинной части истории!»

– Мы должны его заполучить, – слова рвутся из меня раньше, чем я успеваю это осознать.

Тайлер отворачивается от дисплея и смотрит на меня:

– Зачем?

– Не знаю. Просто… чувствую это.

– Тебе подсказывает твой дар, бе’шмаи? – спрашивает Кэл.

– Возможно. – Я обвожу взглядом море неуверенных лиц – как бы их доверие ко мне ни росло, одной интуиции легионерам экипажа 312 все же недостаточно. – Послушайте, нам всем известно, что я должна остановить цветение Ра’хаама, так? Иначе он распространится по Складке и поглотит всю галактику. Но мы ничего не знаем об эшварах. А ведь это они запустили процесс – превратили меня в ту… кем я сейчас являюсь.

Кэл неспешно встает рядом со мной, разглядывая обломки «Хэдфилда». Из всех рас в галактике только сильдратийцы по-настоящему верят в существование эшваров. Свет от проектора мерцает на его фиалковых радужках.

– И ты полагаешь, что на борту мы могли бы узнать больше о Древних?

– Понятия не имею, – признаюсь я. – Но на том корабле со мной что-то случилось. Я вошла в криомодуль обычным человеком, а Тайлер вытащил меня уже… – Я вновь гляжу на свое отражение в шлеме. – … Такой.

– Возможно, им удалось спасти черный ящик, – предполагает Фин. – Бортовой самописец мог бы поведать нам, не оказывался ли «Хэдфилд» в неположенном месте, не происходило ли чего-то необычного, что приборы могли бы зафиксировать. Когда. Как. И где.

– Мы лучше подготовимся к реализации миссии Авроры, если поймем природу ее дара, – соглашается Зила. – И тех, кто им ее наградил.

Кэл кивает:

– Познай прошлое, чтобы не страдать в будущем.

Тайлер бросает долгий взгляд на Скарлетт. Та склоняет голову и изящно пожимает плечами.

– Ну что ж, – говорит он, крепче стискивая Шэмрока. – С этого и начнем. Поскольку других зацепок у нас нет. Как сказал Сунь-цзы: «Если знаешь противника и знаешь себя, сражайся хоть сто раз, опасности не будет».

– Кто такой Сунь-цзы? – интересуется Фин.

– Один мертвый старик, – отвечает Скарлетт.

– И мы следуем его совету, потому что…

Тайлер не отрывает взгляда от «Хэдфилда», и я вижу в его глазах огонь.

– Нам немного известно о нашем противнике, – говорит он. – Пришло время узнать что-нибудь о наших друзьях.