Джуди, или История моих перемещений

Представьте себе, находятся даже свидетели!

Заканчивается все серией статей о том, что Лео Грей про… кхм… зевал свою карьеру и скатился на дно из-за проблем с алкоголем. Если потребую опровержение, придется рассказать о реальной причине. А это еще хуже…

Проходят дни. Сказать, что я расстроен – ничего не сказать. Мой мир рухнул! Но звери так просто не сдаются, я стараюсь держаться и судорожно вспоминаю, что умею делать еще. Конечно! Английский! Спасибо, мам.

Раскидываю несколько объявлений по профессиональным и репетиторским сайтам со своими реальными именем и фамилией – Леонид Грачев. "Английский детям. Разумные цены". За час работы прошу всего тысячу. Если набрать группу, для начала вполне неплохо. Но первое время заявок нет.

Конечно, я здраво оцениваю свои силы и осознаю, что преподавание бизнес-английского я не потяну, но запросто смогу помочь не справляющимся с программой младшеклассникам и дать базу дошкольникам, воспользовавшись мамиными педагогическими советами. Можно даже попросить ее перебросить мне несколько нерадивых пацанов из ее класса – уверен, мы с ними быстрее найдем общий язык. Через пару лет о скандале все забудут, а я подучусь и, может, даже открою частную школу для серьезных людей. Онлайн школу. Мне вовсе не хочется хромающей походкой заваливаться в класс под вопросительные взгляды студентов. Это унизительно…

Вот только, что будет, если меня узнают? Понравится ли родителям такой вот "популярный" репетитор? И все-таки попробовать стоит…

– Ты не можешь преподавать английский, пока не прочитаешь "Пигмалион" Бернарда Шоу! Это база, – ультимативно заявляет мама в ответ на мою просьбу. – Вот прочитаешь, потом звони.

Я выключаю "Острые козырьки" и берусь за "Пигмалион". По аннотации книга кажется розовой туфтой для девочек, но к середине я втягиваюсь, довольно интересно. Разделываюсь с чтением к полуночи.

Выключаю светильник и лежу, раскинувшись на кровати звездой и уставившись в потолок, по которому то и дело проносится тающий свет фар машин и, как живые, проскальзывают отблески чужих гирлянд – синие, желтые, зеленые, красные. Это мои мысли. Такие же многочисленные, неуловимые и разноцветные. Мне каким-то макаром удается схватить одну: "Если уличная продавщица цветов Элиза Дулиттл, которая говорить-то толком не умела, после упорных тренировок и смены образа смогла сойти за герцогиню, то и я смогу стать элитным преподом, но сначала надо хорошо поработать".

Наутро я чувствую, что получил боевое крещение и готов приступить к покорению репетиторского светского общества.

Маме я мысленно отвожу роль наставника – профессора Хиггинса, о чем радостно заявляю по телефону. Она расстреливает меня контрольными вопросами о книге, но остается довольна, в итоге уверовав в серьезность моих намерений. Дает добро, обещает воспользоваться служебным положением и порекомендовать кому-нибудь мои услуги. В дополнение к этому скидывает на мейл пятистраничный список того, что мне еще нужно обязательно прочитать за первый год. Я вздыхаю – в равной степени радостно и обреченно.

Сначала все идет по плану. Мамины ученики довольны, и у меня появляются новые заявки. Я меняю стрижку на… более учительскую, делаю пробор, перекрашиваю волосы в черный, каждый день гладко бреюсь – в телике я обладатель брутальной щетины, отращиваю брови обратно – для съемок мне их выщипывали, меняли форму на более сексуальную, по мнению режиссера, – непривычный ракурс веб-камеры, пиджак, бутафорские очки в толстой оправе – и обывателю меня не узнать.

Но не моей бывшей, которая вышла замуж в восемнадцать через год после нашего школьного романа, а ее незадачливого муженька угораздило выбрать в репетиторы сыну именно меня. Парень, очевидно, хотел сэкономить… А тут сюрприз!

– Лёня? – Алёнка удивленно таращит свои огромные синие глаза с той стороны экрана.

Немного поправилась, но в целом до сих пор хороша… Конечно, не идет ни в какое сравнение с тобой, Джуди. Но ты бы точно не одобрила, если б я говорил о женщине плохо, ведь правда?

– Мам, учителя надо называть на "вы" и по имени и отчеству, а по-английски – "mister". Ты же сама говорила… – толкает ее локтем очаровательный рыжий клоп.

– Уже такой большой, – глупо улыбаюсь я.

– Послушай, мистер Грей, – сквозь экран меня обдает ядовитым шипением, – давай-ка начистоту, я совершенно не в восторге от идеи, что моему сыну английский будет преподавать опустившийся алкоголик, пробухавший мечту… – к концу фразы она повышает голос и одновременно закрывает ребенку уши.

Нда… Похоже, у Алёнки до сих на меня зуб.

Признаю, я сделал ей больно, когда променял полгода отношений на Лизу Сорокину, вдруг страстно возжелавшую меня на школьной дискотеке. Взыграли те самые двадцать процентов… Но кто не совершает ошибок? Тем более мы были еще детьми! А сейчас Алёнка выглядит довольно счастливой. Ну… конечно, не в этот самый момент. Сейчас она явно хочет отыграться.

– Странно, раньше ты называла меня ласковее… – растягиваю я, чтобы ее позлить.

– Я скажу мужу, что ты сам отказался. Удачи, – она сбрасывает видеозвонок.

"Что ж, бывает", – думаю я. – "Всего лишь маленькая неприятность".

И забываю об этом до завтра.

Но завтра один за другим на меня сыплются отмены занятий. Похоже, другим родителям тоже не нравится идея платить такому непутевому репетитору, как я…

Вбиваю свое имя в поисковик, и что я вижу? Сотни разоблачающих комментариев. "Учитель-балагур" Балагур? Хах! Слово-то какое! "Аферист", "алкоголик", "Лео Грей вас обманывает", "шоумен-неудачник под личиной учителя", "все давно поняли, что мозг в этой голове искать бесполезно", "не тратьте время своих детей на это недоразумение", "репетитор, которого мы заслужили"…

Черт! Кажется, Алёнка обижена сильнее, чем я думал…

Я тщетно выжидаю несколько дней, а затем и недель в надежде, что все наладится, пробую новые платформы, но все бесполезно.

И тогда я решаю: раз уж меня и так обвиняют в разгульной жизни, то пусть хотя бы будет за что…

В последний раз я употряблял алкоголь как раз после того, как получил звание мастера спорта… Тренер сам потащил нас в рестик, а Айдару Раилевичу отказать трудно. Его я уважаю, как отца…

Но с тех пор прошли бесконечные годы трезвости, поэтому начинать надо потихоньку. Точно! Мне нужен страховщик. Позвоню Дэну…

Глава 2. Заманчивое предложение

– Ну, Лео, ты меня конкретно удивил! А я уж думал, что годный собутыльник в твоем лице потерян навсегда, – с горящими глазами и стаканом виски со льдом в руке сообщает Дэн. – Теперь, значит, можно брать тебя с собой на ночные вылазки?

– Так выпьем за это! – наши стаканы со звоном сталкиваются, и часть виски проливается на дорогущий бежевый диван, но мне плевать.

Мы делаем по большому глотку, я закусываю кусочком сервелата с сыром и оливкой, Дэн вытирает бороду рукавом. А потом глубокомысленно вздыхает.

– Ну а чё ты из спорта ушел, бро? Это вот ты зря, говорю тебе… – грозит он пальцем. – Подумаешь, скандал… Со всеми бывает.

И мне резко перестает быть весело.

– Серьезно, Дэн? Ты издеваешься? – хмурю брови и злобно смотрю на него, моя губа начинает непроизвольно дергаться.

– Да я… Это. Да чё я такого сказал?

– Вот про это ты случайно не забыл? – указываю на травмированную ногу.

– Ну и что? Допустим, выступать ты не сможешь. Но тренера продолжают работать и не с такими травмами…

– Тренера, да? О'кей… Может, другие продолжают, но не я. Все только рады увидеть мое падение! Посмотри, как они смакуют новости о том, что я спился… Сам виноват! Докатился! Просрал такую жизнь! А ведь на самом деле я даже не… – я запнулся, осознав, что чуть не сболтнул лишнего, а потом долил виски и залпом опустошил стакан.

Поморщился от неожиданно сильного жара в горле и пищеводе. Ударил себя в грудь, чтобы прокашляться.

– Что "даже не"? – переспрашивает Дэн.

– Да нет, ничего, забей, – я опустил голову и принялся тереть лоб.

– Без обид. Ты знаешь, я твой друг и желаю тебе только лучшего. Но все дело в том, что… они чувствуют твою слабость. Просто ты сдался, бро!

– Без обид, – тихо хриплю я и думаю, что впредь как-нибудь обойдусь без страховщика…

Сколько времени прошло? Неделя? Месяц? Или больше? Дни пролетают как в бреду.

Я заказываю еду и выпивку на дом и ежедневно нажираюсь в хлам.

Но сегодня мне все мало, и, наплевав на страхи, я решаю отправиться в ближайший бар.