Фокусница

– Спокойствие, – вмешался я в их перепалку. – С чего вы взяли, что это шаловливое дитя сумеет добыть рецепт, а если и сумеет, как вы им распорядитесь?

Анселл сразу остыл.

– По всему миру люди страдают от змеиных укусов, – объяснил он. – Теопатли действует безотказно. При соответствующей рекламе это противоядие озолотит нас. Любой путешественник захочет иметь его в своей дорожной аптечке. И на цену не посмотрит.

Я призадумался. Если это снадобье и правда способно победить любой яд, то Анселл говорит дело. Это сулит не только барыши, но и сногсшибательный репортаж.

– Вы своими глазами наблюдали действие противоядия?

– Именно.

– А в чем препятствие? Почему так сложно узнать рецепт?

– Куинтл ни в какую не желает им поделиться. Он из тех индейских шаманов, о которых я вам рассказывал. Пятнадцать лет я обхаживаю его, но старый плут только смеется надо мной.

– И какая роль отводится мне? – подала голос Мира.

– Пару недель назад я виделся с Куинтлом, – сказал Анселл. – Как всегда, он начал водить меня за нос, но я поднажал и в конце концов загнал его в угол. Тогда он сообщил мне, что скоро умрет. Но прежде к нему явится Дева Солнца и заберет у него все секреты. Она великая волшебница, волосы у нее как сусальное золото, а кожа как снежные вершины Истаксиуатля[10 - В переводе с языка науатль «Белая женщина»; вулкан, третья по высоте вершина Мексики, связанная с легендами и поверьями ацтеков.]. Я понимал, что это очередная уловка, – ему лишь бы отделаться от меня. Но вот что я думаю: если старик увидит мисс Шамвей, может быть, он испугается и расскажет все без утайки.

Мира протестующе выпрямила спину:

– Надеюсь, мне не придется изображать Деву Солнца? Только этого мне не хватало!

– Отчего бы и нет? – удивился Анселл, и глазки у него заблестели. – С вашими фокусами, вашей внешностью и щепоткой блефа вам это ничего не стоит.

Меня словно подкинуло.

– Где, вы говорите, эта деревня?

– В десяти милях от Тепостлана.

В голове у меня забрезжила одна мыслишка, но, чтобы додумать ее до конца, требовалось время.

– Слушайте, док, можно нам с мисс Шамвей потолковать без свидетелей? По моему мнению, из вашего замысла можно сделать потрясающий репортаж. Если удастся заполучить это чудо-снадобье, то реклама вам гарантирована, только мне нужно кое с чем разобраться.

– Даю вам полчаса, – сказал Анселл, вставая. – Вы ведь не сбежите?

– Не сойдем с места, – заверил я его.

– Эй! – возмутилась Мира. – Ты на чьей стороне?

Я ухмыльнулся:

– Угомонись хотя бы на минуту, а?

Богл тоже встал – после того как Анселл потряс его за плечо.

– Потолковать! – угрюмо буркнул он. – Только это и умеем. Мы зачем сюда приперлись? Пересчитать зубы этой крале. А вместо этого сели в кружок и давай болтать! Теперь еще того чище: мы должны выйти за дверь, чтобы они тут болтали без нас. Сколько можно! Мы когда-нибудь займемся делом в этой треклятой дыре или так и будем толочь воду в ступе?

– Веселей, дружок, – подмигнул я ему. – У тебя весь лоб в морщинах, скоро шляпу придется накручивать, как гайку на винт.

Он свирепо зыркнул на меня, повернулся на каблуках и пошел вслед за Анселлом. Они пересекли площадь и скрылись в пивной на углу.

– Такова жизнь, – философски заметил я и на всякий случай поглубже вжался в кресло. – Никогда не знаешь, как повернется. Могла ли ты мечтать превратиться в Деву Солнца?

Мира ответила мне непечатным словцом.

Глава пятая

В общем, я ее уломал. Не сразу, поскольку переупрямить ее ох как непросто!

Знаете, некоторым мужчинам нравятся волевые, целеустремленные женщины, – дескать, с ними, по крайней мере, все понятно. Но у меня с такими разговор короткий: вот тебе упаковка козинака, иди и грызи. Когда девушка твердо знает, чего хочет, она всегда на один скачок впереди, и это чревато тяжелыми последствиями. Потому что, если ты хочешь исподволь втянуть ее в свою игру, тебе необходимо прыгнуть в два раза дальше – эдак недолго и пупок надорвать. Как бы то ни было, я ее окрутил. Остальное не имеет значения. Мне удалось убедить ее в том, что пара дней работы на Анселла избавит ее от тюремного срока и, возможно, позволит сорвать приличный куш. Зачем вдаваться в подробности? Главное – результат. Мне было о чем подумать и чем заняться, но вам это неинтересно. Важно ведь, что из этого вышло, а не как я это провернул. Если коротко, мы договорились остаться вчетвером в гостинице. Место не хуже других, и, пока мы не выработали четкого плана действий, совершенно незачем было кататься по округе, как горошинам по тарелке. Мы сняли номера и устроились. Закрыв за собой дверь, я схватился за телефон и попросил соединить меня с Мэддоксом. Едва он услышал, что я нашел девицу, его чуть удар не хватил. Судя по всему, он далеко не был уверен во мне и пока не особо задумывался о деталях газетной истории. Но на одном он стоял твердо: ее должны похитить бандиты, уж очень соблазнительно было поведать миру о том, как тридцать головорезов вламываются в гостиницу и увозят красотку неведомо куда.

Я изложил ему свои соображения, и опасность инсульта миновала: мне казалось, я слышал, как с каждой минутой давление в его кровеносных сосудах понижается. Под конец он сказал, что я молодец – так бы и расцеловал меня!

Моя идея заключалась в следующем. Я отвезу девушку в Тепостлан и соберу материал про бальзам от змеиных укусов. Это само по себе уже сенсация. По дороге из Тепостлана Миру похитит шайка проходимцев. Одного я хорошо знал, он жил в горах неподалеку и за пару сотен легко обтяпал бы это дельце. От меня требовалось только сделать несколько снимков, а после инсценировать ее спасение. Дальше совсем просто.

На всю операцию по плану отводилась неделя. Мэддокс пришел в восторг. Новость о чудодейственном эликсире так его взбудоражила, что он высказал пожелание вложиться в это предприятие. Я не стал его отговаривать, но про себя подумал, что, если дело и вправду выгорит, я лучше сам войду в долю. Пользуясь случаем, я выжал из него согласие компенсировать мне все разумные накладные расходы – разумные в моем понимании, не в его, – и повесил трубку. С этим разобрались.

Затем я позвонил Полу Джудену и вкратце пересказал свой разговор с Мэддоксом. После чего сообщил, куда переправить мои вещи, истребовал денег и поинтересовался, доволен ли он няней. Он пообещал выполнить все мои просьбы и сказал, что треп про няню – просто шутка. Он же знал, что я знаком с его женой.

Покончив с неотложными делами, я подумал, что мне не мешало бы поговорить с Мирой по душам. Узнать ее поближе, упрочить нашу дружбу и заодно проверить, так ли она непреклонна, как кажется. Я вышел в коридор и заглянул к ней в номер – ее там не было.

Обнаружил я ее внизу, в тени банана: она копалась во внутренностях своего «кадиллака». Услышав мои шаги, Мира оглянулась и закрыла капот.

– Хватит работать, – сказал я. – Видала, какие тут горы? Давай съездим посмотрим на них вблизи. Только представь: красотища, простор, вольный ветер бьет в лицо… Где еще почувствуешь себя человеком с большой буквы?

Она скептически посмотрела на меня, но, должно быть, что-то в моих словах подействовало на ее воображение, и она без слов села в машину. Я устроился рядом, мы мягко затряслись по булыжной мостовой через площадь и выехали на шоссе.

Мы ни словом не перемолвились, пока не добрались до горной дороги, а когда начали петлями взбираться наверх, с тихим шелестом скользя по краю обрыва, Мира вдруг сказала:

– Могли бы вот так ехать и ехать и ни о чем не беспокоиться… А надоест ехать вместе, скажем друг другу «до свидания» – тогда и вовсе беспокоиться будет не о чем.

– И мир навсегда останется без противоядия, и нам будет стыдно!

– Надеюсь, ты не поверил в эти байки?

– Почему? Поверил, – ответил я. – И, кроме того, ты же обещала подыграть старику Анселлу.

– Надо же, газетчик заговорил об обещаниях. Смешно!

Я внимательно посмотрел на нее:

– Задумала обвести доверчивого старичка вокруг пальца?

– Меньше всего я думаю о нем, – сообщила она, сбрасывая скорость: мы проезжали вытянувшиеся в ряд старые, обшарпанные дома и лотки под тряпичными навесами. – Никто не смеет указывать мне, как жить. Я просто сказала, что мы могли бы ехать и ехать и не возвращаться.

Поселок остался позади, и «кадиллак» снова начал карабкаться вверх. Я понятия не имел, как называется это место, да и знать не хотел. Мы приближались к лесистым склонам, с каждой милей следов человеческого пребывания становилось все меньше. Редкие индейцы, трусившие взад-вперед на своих осликах, и те почти исчезли. Внезапно Мира затормозила, свернула с дороги и остановилась в тени деревьев на краю леса.