Ва-банк!

– Можете разменять?

– Извините, – ответил Майк. – Еще слишком рано.

– Тогда не возражаете, если я задам вам парочку вопросов?

– Смотря каких.

Валентайн подтолкнул к нему купюру.

– Сюда захаживал один человек, он называл себя Фрэнком Фонтэйном.

Майк скрестил на груди руки.

– Вы полицейский?

Валентайн хотел было ответить отрицательно, но спохватился: полицейский всегда остается полицейским, и бармен прекрасно все видит.

– В отставке, – честно признался он.

– Значит, частный детектив?

– Консультант.

– Это уже что-то новенькое!

– Добро пожаловать в девяностые.

В зеркале позади Майка Валентайн увидел, что тот, второй тип прикончил свое пиво. Сложением он напоминал бегемота, который на спор может поднять машину-рефрижератор. Когда бегемот неторопливо покинул бар, Майк положил деньги в карман.

– Знаете того парня? – спросил он.

– Нет. А что, должен знать?

– Он тоже ищет Фонтэйна.

Валентайн пожалел, что не разглядел посетителя получше.

– А он сказал, зачем?

– Заявил, что у Фонтэйна есть должок.

– Не хотел бы я задолжать такому амбалу.

Майк открыл банку диетической колы и вылил в пластиковый стакан. При этом он нарочно сделал так, чтобы поднялась большая шапка пены. Валентайн понял, что это считается своего рода оскорблением – несомненно, Майк, как опытный бармен, умел наливать напитки правильно.

– Слушайте, я скажу вам в точности то, что уже сказал полиции. Фонтэйн заходил сюда несколько раз, чтобы воспользоваться нашим телефоном. Никогда не пил ничего крепкого и всегда оставлял щедрые чаевые.

– И все?

– А еще он любил играть в видео-покер.

– И с каким счетом?

– Не проигрывал никогда.

– На каком автомате играл?

– Ишь, какой вы хитрый! – засмеялся Майк.

В это время зазвонил телефон. Майк взял трубку и пошел разговаривать на кухню.

Прошло пять минут. Валентайн понял, что Майк возвращаться не собирается. Он допивал свою газировку, размышляя об инфляции: как же обесценились в наши дни сто долларов! Интуиция подсказывала ему, что Майк знает больше, чем рассказал, но проблема в том, как заставить его разговориться. Может, повестка в суд сделает свое дело, или Лонго воспользуется одним из своих трюков.

Валентайн швырнул на стойку мелочь – просто чтобы позлить Майка, и направился в туалет.

По дороге туда он и обнаружил два видеоавтомата для игры в покер. Эти автоматы и так не просто обыграть, а уж обыгрывать их постоянно! Такое совершенно немыслимо.

Валентайн ощупал корпуса машин: в обоих были просверлены отверстия диаметром в десятицентовую монету. Наверняка Фонтэйн нашел способ перепрограммировать компьютерный чип так, чтобы ему выпадали специально отобранные карты.

Все понятно, еще одна причина, чтобы у Билла Хиггинса болела голова.

На дверях туалета было аккуратно выведено «Петушки» и «Курочки». Валентайн открыл соответствующую дверь и чуть не потерял сознание от мерзкого запаха.

С годами мочеиспускание превращается в процесс столь же длительный, как когда-то секс, и Валентайн предался ему со всей ответственностью. И тут позади него открылась дверь. Валентайн обернулся и увидел того самого здоровяка. Здоровяк выглядел весьма угрожающе – еще и потому, что у него были совершенно стеклянные глаза, словно он накурился марихуаны.

– В чем дело? – спросил Валентайн.

Амбал молча схватил Валентайна за затылок и прижал лицом прямо к висевшему над писсуаром автомату по продаже презервативов: нос Валентайна упирался аккурат в кнопку под названием «Рифленая Черная Мамба».

– Покажи руки, – скомандовал амбал.

– Я же писаю, – возразил Валентайн.

– Повторять не буду!

– Ты чего хочешь? – упорствовал Валентайн. – Чтобы я обмочил штаны?

Здоровяк слегка стукнул его головой об автомат.

– Слушай, парень, – сказал Валентайн. – Мне шестьдесят два года, и я ношу кардиостимулятор. Если ты не намереваешься меня убить, то почему бы не вести себя потише?

– Ты спрашивал у бармена о Фонтэйне, – прорычал амбал. – Расскажи мне все, что тебе известно.

– Непременно, – ответил Валентайн. – Как только ты дашь мне возможность вздохнуть.

– Вытяни руки!

Валентайн повиновался, и здоровяк обыскал его – явно со знанием дела. Потом схватил Валентайна за член, встряхнул, засунул в штаны и застегнул молнию. Никогда прежде ни один мужчина не дотрагивался до этого самого места и, подавив инстинктивное содрогание, Валентайн решил, что это, пожалуй, все-таки не самое худшее, что могло бы с ним в жизни случиться. Близко к тому, но все же не самое худшее.