Кир и его Белка

Кир и его Белка
Джейн Арэнвуд

Он пришел за мной, выследил, вычислил и теперь не отступится, пока не получит меня… Кир Власов – красавчик, бабник и грёбаный пиромант. Никто не знает, откуда у него деньги на собственный особняк в центре Питера, никто не подозревает о его способностях, никто мне не верит, даже собственная мать… И всё бы ничего, если бы он был единственным, кто открыл на меня охоту, если бы только он догадался о моей маленькой тайне… # от ненависти до любви # наглый гад-пиромант # его друг, ушлый метаморф # няшка-телекиняшка # злой гений

Глава 1. Моя мама. Белка

– Ваша дочь сейчас дома? Мне нужно войти.

Этот голос разносится из-под лестницы в прихожей и я тут же узнаю его. Это тот парень, что преследовал меня у ворот колледжа, тот самый, которого я встретила на дне Рождении подруги. Как он узнал, где я живу? Неужели Ленка всё-таки проболталась? Он знает мою тайну и он пришел за мною. Чёрт, чёрт, чёрт! Как страшно, только бы мама не поверила ему, только бы не позволила ему меня забрать…

– Кто вы? – Строго спрашивает мама, отворяя дверь на расстояние небольшой цепочки, висящей над замком.

– Сотрудник МВД, Сержант Симонов. Вот моё удостоверение и ордер на задержание вашей дочери.

Мама берёт из рук незнакомца какие-то документы, вглядывается в них, а я выхожу из-за угла и пристально осматриваю фигуру человека, выдающего себя за уполномоченное государством лицо.

Сегодня Кир выглядит совсем иначе, не так как при нашей первой встрече – взрослое морщинистое лицо, реденькие усики над верхней губой и серая фурашка, плотно прижатая к голове, под которой, я уверенна, скрывается копна густых рыжих волос. Но я услышала его голос и теперь уверенна – это он. Я узнала бы его из тысячи, как и сейчас вижу через мишуру дурацкого маскарада, под слоем хорошего грима, с нарочито подтянутой спиной и маской бывалого вояки, надетой на наглую физиономию. Но какой, к чёрту, из него мвдшник? Сейчас я всё объясню маме и она поймёт, она должна понять…

– Мама, этот человек лжет, он вовсе не тот, за кого себя выдаёт, – Крикнула я, привлекая к себе внимание обоих.

Мама обернулась и внимательно посмотрела на меня.

– Это маньяк, он преследует меня. Пожалуйста, поверь мне и вызови полицию.

Добавила я уже тише, вглядываясь в мамины карие глаза, а потом и вовсе подошла к ней вплотную и, наклонившись над её ухом, прошептала:

– Он пиромант, он очень опасен…

Мама нахмурилась, а я облегченно выдохнула, решив, что мне удалось её убедить. Наивная…

Кир отодвинул рукав на пиджаке и просунул ладонь в отверстие двери, демонстрируя собеседнице небольшую серую татуировку в форме штрихкода на запястье.

– Если вы вы ещё помните о статье под номером 2.23, то должны знать, что передача вашей дочери должна состояться по первому требованию органов…

«Что он такое говорит, какая, к чёрту, статья?» – Недоумевала я… А мама, вдруг, шепнула: «Прости» и открыла дверную цепочку.

Моё сердце рухнуло в пятки. «Как она могла так со мной поступить? Что, вообще, происходит? Почему не поверила, не услышала? Почему не вызвала полицию?»

Не ожидая того, что последует за этим, я опрометью бросилась вверх по лестнице, заперлась на замок в собственной комнате и, притаившись у стены, услышала мамины слова:

«Я думала, вы дождётесь дня Рождения. Ей через неделю восемнадцать… Бедная девочка». За дверью раздался всхлип. Кажется, мама заплакала… Моя мать, которая не плакала никогда, даже на похоронах собственных родителей. Дьявол, да что ж это такое… Кажется, я уже ничего не понимаю.

Притаилась у дверей, пытаясь выровнять дыхание. Голова гудела от мыслей, руки дрожали от волнения. Сейчас самое время пробудиться моим способностям… Только, как мне добиться их активации, если я до сих пор не поняла когда они вообще проявляются… Напряглась до боли в коленях, молясь о том, чтобы режим «летяги» сработал ещё разок… Ничего, чёрт, ничего не получается…

– Настя, ты это серьёзно? – Раздался издевательский голос из-за дверей.

– Неужели ты думаешь, что меня остановит дверной замок?

В одно мгновение дверная ручка и замок на нагрелись, покраснели, а затем каплями расплавленного метала стекли на пол. Я ойкнула, отскочила назад и именно в тот момент, когда дверь распахнулась, успела выпрыгнуть через распахнутое окно на улицу. Думала – упаду в кусты. Несколько раз, при других обстоятельствах, мне приходилось удирать из дому через окно и каждый раз удавалось отделаться парой мелких ссадин. Но в этот раз вместо мягких листочков гортензий я угодила в раскрытый кузов грузовика, стоящего прямо под нашими окнами. Впрочем, я упала на ворох каких-то старых тряпок и потому не ушиблась, даже не поцарапала ноги. Через пару секунд рядом со мною на тряпки рухнул и Кир.

Мягко перекатившись через голову, лжемвдшник крикнул водителю грузовика:

– Лесс, Двигай!

И машина, стоящая всё это время со включённым двигателем, тут же тронулась в путь.

Глава 2. Разговор по душам. Белка

– Крошка, ты чертовски предсказуема… – Произнёс Кир, срывая с себя полоску поддельных усов. Затем он стёр рукавом пиджака сеть силиконовых морщинок, которая была налеплена у него на лбу и под глазами. Без всех этих атрибутов, парень выглядел снова на свои 25 и был так же привлекателен, как и всегда, хоть выкладывай на обложку «Мэнс Хэлз» – карие глаза, густые чёрные брови, упрямый подбородок с ямочкой по центру, широкие плечи и спортивный торс, которому мог бы позавидовать сам Вин Дизель. Картину не портили даже рыжие волосы, которые я прежде считала атрибутом смешных и неловких парней, вроде Рона Уизли. Но на нём эта солнечная шевелюра выглядела ярко и органично, как вишенка на торте. Мои подруги таяли и прятали глаза, когда на них смотрел этот голливудский красавчик. И всё было бы ничего, если бы этот подлец не открыл охоту на меня, он так и сказал при нашей первой встече: «Попалась детка, теперь я тебя не отпущу» и при этом моё мнение, конечно, в расчёт не бралось.

Кир стукнул в окошко, отделяющее нас от водителя.

– Лесс, с тебя 10 баксов, я же говорил, что Белка сиганёт в окно.

– Твоя взяла, – Нехотя отозвался водитель.

– Ах ты, ублюдок, подонок, мерзавец!

Я набросилась на Кира с кулаками. Ну как с кулаками… Наверное, мои маленькие ладошки наносили ему такой же вред, как укусы комара огромному буйволу… Хотя, ведь и комары бывают разными. Существуют, к примеру, малярийные…

– Ну, зачем ты привязался ко мне? Что я тебе сделала? Решил сдать на опыты или затащить в кровать? Ты – грёбанный извращенец!

– У меня таких как ты – три на рубль, – Отозвался мерзавец, вяленько отбиваясь от моих ударов. А затем, вдруг, сгрёб меня в охапку, обхватил двумя руками и прижал к себе.

– Успокойся, дурочка. Пока не угомонишься, будешь сидеть так, а мне нужно подумать…

Кир сжал меня в тисках и задумчиво опустил голову мне на плечо, казалось, он не только никак не реагирует на мои попытки отбиваться, но и вовсе позабыл о моём присутствии, погрузившись в свои «чертоги разума».

– Ты мне не нравишься, я домой хочу, к маме, отпусти! – Простонала я, пытаясь вырваться из его захвата. У меня ничего не получилось, мой противник не разжимал рук, и мне ничего другого не оставалось, как только ослабить нажим и сдаться, ощущая на коже жар его сильных пальцев. Парень тяжело дышал и я, прислушиваясь к его дыханию, вдруг ощутила что-то странное… По коже пробежали мурашки, в животе заныло, а потом моё тело, вдруг, обмякло и стало лёгким, как голубиное перо… «Вот оно, снова… Но, почему именно сейчас, почему не раньше?» – Мысленно простонала я.

Затем, меня резко понесло вверх, мне даже удалось на несколько секунд высвободиться из Рук похитителя. Тряпки лежащие на полу поднялись в воздух, а затем, обратно рухнули вниз, но Кир, быстро поняв, что происходит, крепко вцепился в меня обеими руками, насильно затянул обратно, вниз, и тут же перемотал мои руки тугой верёвкой, которая крепилась к кузову машины. «Подготовился, урод, всё предусмотрел…»

– Всё хорошо, Белка, расслабься. Тебя сейчас отпустит, – Прошептал наглый гад, ухмыляясь своей мерзкой улыбочкой.

И, будто повинуясь его словам, моё тело приобрело прежний вес и меня перестало подкидывать вверх, как баскетбольный мячик.

Кир сидел сзади и молчал, обнимая меня обеими руками за спину, его брови были нахмурены, а на лбу образовалась глубокая складка. Интересно, о чём сейчас думает этот рыжий лис – о том, как повыгодней продать мои органы или не может решить, куда спрятать труп, как чернокожий из «Криминального чтива»? Зачем, вообще, я ему понадобилась? Может, он заодно с тем бородатым хмырём, что приходил к нам домой?

Доктор с американским именем – Майкл Стивенсон, кажется, так его звали, бы хмур и официален, как три тысячи Киселёвых из передачи «Слабое звено».

Почему мама предала меня и без лишних вопросов отправила с Власовым? Не по той ли причине, по которой она дважды убеждала меня раздеться перед «домашним доктором» для профилактического осмотра? Меня – девочку, которая за последний год даже насморком не болела, я была абсолютно здорова на тот момент. Меня, малолетку, которая у гинеколога-то ещё ни разу не была… Мама сказала, что это плановый осмотр, который проходят все подростки в моём возрасте, но я, после этого, расспросила подруг и они сказали, что ничего не слышали о таких вот осмотрах… Когда этот Стивенсон смотрел на меня, ощупывал своими сухими костлявыми руками, было так жутко и гадко, будто я провалилась в яму, полную навоза. Его маленькие серые глазёнки оглядывали меня внимательно и осторожно, он как робот сканировал каждое моё движение, жест, фразу, он одним взглядом будто-бы разделывал меня на маленькие кусочки, как заправский мясник режет ножом свежую тушку.

В тот момент, когда я снимала с себя одежду, я очень нервничала и случайно сдвинула глиняную миску на столе. Я переместила её, не касаясь, так, как это иногда бывает со мной. Ленка говорит, что это – телекинез, может и так, я не знаю… Просто, иногда, я могу двигать предметы, а в редкие дни поднимаюсь в воздух и сама. Это случается непроизвольно, не часто и не на долго, и я до сих пор не поняла от чего это зависит и как этим управлять.

Доктор сделал вид, что не заметил движения посуды, но я, почему-то, была уверенна, что он всё понял и ждал именно этого, именно того, что я проявлю свои способности. Он ничего не сказал, но уголки его губ дрогнули, черты лица смягчились и до конца осмотра он не задал мне больше ни одного вопроса, хотя до этого постоянно о чем-то говорил. Кстати, именно после этого я, в первый раз, в качестве протеста, сбежала из дому и осталась ночевать у подружки, а потом, на утро меня нашла взъерошенная и недоспавшая мама и уговорила вернуться домой.