Жена моего мужа

И даже мой coq au vin[10 - Петух в вине (фр.).] оказался вполне съедобным. Я торжествовала.

– Спасибо за прекрасный вечер, – гнусаво выговорила Давина, уходя под руку с каким-то занудой, которого привела с собой (другим, не тем, кто был с ней на достопамятной вечеринке).

Росс подмигнул, целуя меня в щеку на прощание.

– Спасибо, – шепнула я ему на ухо.

– Всегда готов помочь, – отозвался он, окинув меня взглядом. Неужели понравилась? Хотя сегодня я выглядела довольно хорошо. Я выбрала простое белое платье, скрывающее округлости, которые я предпочитаю не показывать, и подчеркивающее лучшие изгибы.

– Ты прелестно выглядишь, – сказал Эд, как только дверь закрылась. – Даже Росс обратил внимание.

Мне пришло в голову, что Эду не повредит немного поревновать.

– Пожалуй, мы с ним пропустим стаканчик на неделе, – небрежно сказала я, надевая резиновые перчатки перед раковиной с грязной посудой.

– Стаканчик? – Голос Эда стал пронзительным. – С какой стати?

– Росс помогает мне с делом, которое я веду. – Я взяла бокал с жирными следами помады и начала яростно оттирать его в горячей мыльной воде. – Мы с ним просто друзья, в отличие от вас с Давиной. Ты же пил с ней вино на днях, не отрицай.

– Да ради бога! – Эд швырнул кухонное полотенце. – Женился я все-таки на тебе, а не на ней!

– Как прикажешь понимать это «все-таки»?

– Мы были помолвлены, – медленно произнес Эд, не глядя на меня. – Давина разорвала помолвку. Я тебе не говорил, чтобы ты не чувствовала угрозы, когда вы познакомились…

Какой еще угрозы? Он что, смеется надо мной? У меня упало сердце.

– Когда она разорвала помолвку? За какое время до нашего знакомства?

– За два… – он замялся.

– Года? Месяца?

– За две недели, – поправился он.

– Что?! Ты начал встречаться со мной через две недели после того, как от тебя ушла невеста, и не позаботился сказать мне об этом?

– Я же объяснил почему! – Эд весь раскраснелся. – А у тебя разве нет секретов от меня?

Меня бросило в жар. В голову пришла совершенно трезвая и холодная, как тогда в конюшне, мысль: «Что ему известно? Как он узнал? Не глупи, – сказала я себе, – он просто защищается. Молчи. Не отвечай».

Эд подошел ко мне сзади и взял меня за бедра.

– Мы с Давиной просто поболтали за бокалом вина, – умоляюще сказал он. – Ничего не было!

В моих глазах стояли слезы.

– Эд, ты женился на мне в отместку ей?

– Нет. Я женился на тебе, потому что… Потому что ты добрая, заботливая и красивая.

– Красивая?! Теперь я точно знаю, что ты лжешь!

– Не лгу. – Он обнял меня за плечи. – И особенную привлекательность тебе придает то, что ты не осознаешь своей красоты.

– Я толстая! – с ненавистью бросила я.

– Нет. У тебя женственные формы. Ты настоящая женщина. Но еще важнее твоя внутренняя красота. Ты хочешь сделать мир лучше.

«Если бы ты только знал», – подумала я, когда Эд мягко поцеловал меня.

Разве он не заслуживает правды?

Верю ли я, что между ним и Давиной ничего не было?

Есть ли у меня право спрашивать, если я сама скрываю от него так много?

И еще, кто вправе объявить Джо Томаса виновным или невиновным, если каждый из нас способен на злодейство? Разница только в возможности…

Когда я лежала в объятиях Эда, в дверь позвонили. Я почти сделала это, сказала я себе. Законная любовь между мужем и женой. Ну, или хотя бы привязанность…

В дверь снова позвонили. Завернувшись в халат, я взглянула на часы – уже десять? – и подошла к двери. На пороге стояла красивая женщина с глазами, как у олененка, одетая в черно-оранжевое шелковое платье. Черные кудри водопадом сбегали по плечам. Я была так поглощена тем, что произошло у нас с Эдом, что не сразу сообразила, кто передо мной.

– Извините, пожалуйста, – сказала Франческа. – Мне снова надо работать, а больше попросить некого…

Маленькая Карла уже пролезла к нам в квартиру, как к себе домой, и прыгала на месте.

– А давайте снова готовить! – предложила она.

Конечно, все это было навязчиво и бесцеремонно. Неприятное чувство подсказывало, что чем больше я буду позволять, тем наглее на мне примутся ездить. У меня вообще-то много работы. Но пока я искала повод отказаться, вышел Эд с телефоном в руке. Вид у него был ошарашенный.

– Звонил бойфренд Давины. Ее забрали в больницу с приступом астмы, спровоцированным лилиями.

– Как она?

– Сейчас уже нормально, но все могло обернуться очень скверно.

К своему стыду, я ощутила сожаление одновременно с облегчением. И сразу с привычной юридической въедливостью перешла в наступление:

– Ты обязан был предупредить, что у нее аллергия на пыльцу, прежде чем я поставила на стол вазу с цветами! Кому и знать, как не тебе!

Эд пожал плечами:

– Совершенно об этом забыл, пока она не зачихала.

Близость прошлой ночи стремительно исчезала. Мы вдруг спохватились, что рядом прыгает маленькая девочка, а Франческа нетерпеливо мнется в дверях.

– Мама Карлы сегодня снова выходит на работу, – тихо сказала я.