Мэнсфилд-парк

— Что?! — возмутился Эдмунд. — Мало того, что Фанни срезала для вас розы, так она, оказывается, по такой жаре еще и путешествовала к вам домой два раза? Я правильно все понял, тетушка?

Но миссис Норрис уже о чем-то щебетала с Джулией и не расслышала его вопроса.

— Я так и думала, что у нее разболится голова, — призналась леди Бертрам, — но когда розы уже были срезаны, твой тете, Эдмунд, очень захотелось, чтобы они стояли и у нее в доме. Поэтому мы и послали туда Фанни.

— Да, но неужели их было так много, что она не могла отнести их за один раз?

— Конечно, могла. Но только тетя просила поставить их в пустой комнате, в той, где никто не живет, а Фанни забыла запереть дверь и вернуть ключ, — пояснила леди Бертрам. — Поэтому ей пришлось идти во второй раз…

Эдмунд нервно зашагал по комнате.

— Неужели для этого не нашлось прислуги? — вознегодовал он. — Я не поверю, что кроме Фанни этого никто другой не смог бы сделать!

— Я хотела, чтобы все было сделано наилучшим образом! — закричала миссис Норрис, не в силах больше притворяться глухой. — И единственным выходом было бы самой заняться этими цветами. Но только я не могу одновременно делать сразу несколько дел! А в это время, я как раз разговаривала по поводу найма еще одной доярки, кстати, по просьбе твоей же матушки. И еще меня ждал сын мистера Джефриза целых полчаса, я должна была похлопотать и о нем тоже. Ты прекрасно знаешь, Эдмунд, что я стараюсь все делать сама, и если нет неотложных поручений, я всегда обхожусь собственными силами. Что же касается моего дома, то он находится всего в четверти мили отсюда, и не думаю, что это слишком большое расстояние для молоденькой девушки. Я же прихожу к вам по три, а то и по четыре раза на дню в любую погоду. И никогда никому не жалуюсь на недомогание!

— Жаль, что Фанни не обладает вашей силой и таким же завидным здоровьем, мэм, — заметил Эдмунд.

— Если бы она побольше занималась физическими упражнениями, то не скисала бы столь быстро, — бушевала миссис Норрис. — Она уже несколько дней не ездит верхом, значит, должна возобновить свои пешие прогулки. Я считаю, что сидеть целый день на диване — не дело для такой молодой особы. Поэтому я и решила, что ей лучше будет прогуляться и слегка проветриться. Да, солнце светило весь день, но было не так-то и жарко, между прочим. Кстати, Эдмунд, — она кивком указала на леди Бертрам, — я думаю, что голова у Фанни разболелась именно от того, что она столько времени провела в саду, практически не передвигаясь.

— Да-да, скорее всего именно так, — подтвердила леди Бертрам, краем уха слушавшая весь этот разговор. — Жара стояла невыносимая, тут кто угодно мог бы солнечный удар схватить! А я никак не могла докричаться до своего мопсика! Этот негодяй издевался надо мной и бегал по клумбам вместо того, чтобы посидеть со мной в тенечке. Я с ним так измучилась…

Эдмунд не стал отвечать а только, тяжело вздохнув, подошел к столу, где еще не были убраны остатки ужина, налил стакан мадеры и заставил Фанни выпить его почти до дна. Она хотела отказаться, но была так растрогана его вниманием, что слезы у нее перехватило дыхание и на глаза навернулись слезы. Короче, ей было легче выпить, чем говорить.

Эдмунд сердился на мать и тетушку, но еще больше он злился на самого себя. Как он мог забыть о кузине! Как посмел бросить ее одну на их растерзание! Ведь он променял ее на общение со своей новой пассией на целых четыре дня, и ни разу даже не подумал, что может из этого получиться. И дело не только в том, что он лишил ее любимого развлечения — прогулок верхом. Теперь Эдмунд расценивал свое поведение как самое настоящее предательство и дал себе слово, что это больше никогда не повторится.

Фанни пошла спать расстроенная, совсем как в тот самый первый день, когда она приехала в Мэнсфилд. Последние несколько дней она чувствовала себя обиженной и совсем одинокой. Этим вечером, пристроившись на диване, она решила сделаться невидимой. Ей хотелось покоя, хотелось, чтобы никто не обращал на нее внимания, и душевная боль была куда сильнее той, что раскалывала ее голову. Теперь же, в постели, немного успокоенная добрым отношением Эдмунда, его заботой, она дала волю чувствам и разрыдалась, уткнувшись лицом в подушку.

Глава 8

Эдмунд на следующее же утро сам привел кобылу для Фанни, и она с удовольствием возобновила свои утренние прогулки. Теперь Эдмунд немного успокоился и надеялся, что кузина вскоре позабудет свои обиды и очень быстро восстановит пошатнувшееся здоровье. Погода обещала быть не такой жаркой, как накануне, и девушка с радостью отправилась в парк.

Пока Фанни скакала по аллеям и рощицам, в Мэнсфилд нагрянул мистер Рашуорт вместе со своей матушкой — солидной полной женщиной, которая хотела своими глазами увидеть парк и заодно обсудить план визита Бертрамов и Кроуфордов в их поместье Сотертон. Эта поездка, о которой молодые люди договорились еще две недели тому назад, пока что откладывалась именно из-за того, что миссис Рашуорт была вынуждена некоторое время провести вдалеке от дома. Но теперь, когда она вернулась, других препятствий не наблюдалось.

Миссис Норрис и ее племянницы несказанно обрадовались встрече. Был назначен день для поездки в Сотертон. Оставалось только выяснить, будет ли в это время свободен Генри, поскольку он считался самым желанным гостем. Сестры Бертрам не забыли и о том, что именно Генри должен был подсказать мистеру Рашуорту, как лучше переделать его имение. И хотя миссис Норрис авторитетно заявила, что Генри, разумеется, будет не против выбранного дня — среды, но сестры решили не рисковать. В конце концов Мария довольно прозрачно намекнула своему жениху, что лучше всего было бы спросить об этом непосредственно самого Генри, для чего надо было всего-навсего прогуляться до дома Грантов.

Мистер Рашуорт так и поступил, и прежде чем он успел вернуться, в дом Бертрамов пришли миссис Грант и мисс Кроуфорд. Но они выбрали другую дорогу и поэтому на пути не повстречались. Однако, Мэри сразу заявила, что Генри все утро оставался дома и скорее всего, мистер Рашуорт без труда его отыщет.

Тут же начались разговоры о поездке. Впрочем, теперь никто уже не мог думать ни о чем другом. Миссис Норрис щебетала о предстоящих приятных хлопотах, а миссис Рашуорт, которая думала только о собственном благе и интересах своего сына, упрашивала леди Бертрам принять участие в этой поездке. Та отнекивалась, как могла, но на хозяйку Сотертона это не производило никакого впечатления. Она продолжала настаивать. Тем более, что леди Бертрам отказывалась в таких неубедительно мягких тонах, что миссис Рашуорт подумала сначала, будто мадам просто стесняется. Пришлось вступить в разговор и неугомонной миссис Норрис, чтобы поставить все точки над «i».

— Дорогая моя, — обратилась она к миссис Рашуорт, — моя сестра очень быстро устает. Такое путешествие ей будет просто не под силу. Вы сами представьте — десять миль туда и столько же обратно! Вы уж простите ее, пожалуйста. Зато вместо нее я предлагаю себя и двух своих очаровательных племянниц. Так что мы возьмем количеством. — Она засмеялась своей шутке. — Конечно же, леди Бертрам мечтает увидеть Сотертон, я в этом уверена, но здоровье, увы, не позволяет этой мечте осуществиться. Но не волнуйтесь за нее — скучать она не будет, потому что ей составит компанию наша Фанни Прайс. Что же касается Эдмунда, то, хотя его сейчас тут нет, я возьму на себя смелость сказать за него. Я уверена, что он с удовольствием присоединится к нашей маленькой компании. Кстати, он может поехать и верхом, поэтому мест в экипаже хватит на всех.

Миссис Рашуорт огорчилась, услышав такую речь.

— Но как же так! Я хотела, чтобы вы все поехали к нам в гости! — сокрушалась она. — Жаль, что леди Бертрам не выносит долгую дорогу. А почему же вы не можете взять с собой и юную леди? Мне будет обидно, если Фанни не увидит наше имение. Там очень красиво.

— Вы так добры к нам, — тут же расплылась в улыбке миссис Норрис. — А что касается Фанни, не беспокойтесь, мы ведь скоро будем с вами в некотором смысле родственниками. Так что и Фанни еще представится случай навестить вас, и не раз, я полагаю. Я считаю, что этот вопрос даже не стоит поднимать сейчас. К тому же и леди Бертрам ее не отпустит.

— Ни в коем случае! Я не смогу обойтись без своей Фанни!

Но миссис Рашуорт на этом не успокоилась и тут же пригласила в гости и двух подошедших дам. Разумеется, миссис Грант вежливо отказалась, но была совсем не против, чтобы ее сестра мисс Кроуфорд поехала туда. Мэри с восторгом захлопала в ладоши и не заставила себя уговаривать.

В это время вернулся мистер Рашуорт. Он побеседовал с Генри, и тот дал свое согласие на поездку в среду. Когда Рашуорты уезжали, у дома появился Эдмунд. Он прибыл как раз в тот момент, когда миссис Рашуорт усаживалась в экипаж, и даже успел подать ей руку и проводить до ворот, а заодно и немного пройтись с мисс Кроуфорд и миссис Грант.

Когда он вернулся в столовую, то застал миссис Норрис в раздумьях. Теперь она размышляла вслух о том, стоит ли брать с собой мисс Кроуфорд и не будет ли она им там помехой. А если брать, то хватит ли места для всех в экипаже. Услышав это, обе сестры Бертрам расхохотались, заявив, что места там вполне достаточно для четверых, не считая козел, где может запросто разместиться еще один пассажир.

— Нам совсем не обязательно ехать в экипаже мистера Кроуфорда, — заявил Эдмунд. — Почему бы не воспользоваться ландо моей матушки? Кстати, я уже думал над этим и решил, что если уж мы наносим, так сказать, семейный визит, то можем взять для этого и семейное ландо. Полагаю, это будет весьма символично.

— Что? — возмутилась Джулия. — В такую жару тащиться на этой колымаге? Нет уж, дорогой мой братец, я предпочитаю прогулочную коляску.

— И кроме того, — подхватила Мария, — мистер Кроуфорд еще в прошлый раз обещал прокатить нас. Так что это теперь для него — дело чести взять всю ответственность за путешествие на себя.

— И еще, — добавила миссис Норрис, хищно улыбнувшись племяннику, — какой смысл нам брать два экипажа, если мы прекрасно уместимся в одном? К тому же, мне помнится, наш кучер терпеть не может дорогу до Сотертона. Он всегда говорил, что там есть узкие переулки и дома стоят в одном месте так близко друг от друга, что он каждый раз задевает их боками экипажа. Я не думаю, чтобы сэру Томасу очень понравилось увидеть свое любимое ландо с ободранным лаком.

— Тем более, — согласилась Мария, — нам нужно воспользоваться предложением мистера Кроуфорда и поехать в его коляске. Правда, я должна заметить, что наш Уилкокс — глупый парень и простофиля. Он просто не умеет править лошадьми как следует, поэтому у него и экипаж не проезжает по вполне нормальной дороге. Вот вы сами все в среду увидите, что нет там никаких переулков, где можно было бы застрять.

— Я думаю, ничего не случится страшного, если кто-то из вас прокатится и на козлах вместе с кучером, — сказал Эдмунд.

— Страшного? — изумилась Мария. Да это самое почетное место. Во всяком случае, так всегда считалось. Представляешь, сколько простора открывается оттуда, свысока. Помню, мы в детстве с Джулией даже как-то подрались из-за этого места. Мне кажется, мисс Кроуфорд с удовольствием там устроится, да еще никому его и не уступит.

— Ну что ж, тогда, я думаю, мы можем взять с собой и Фанни, раз места хватает на всех, — закинул удочку Эдмунд.

— Как это — Фанни? — удивилась миссис Норрис. — Об этом, милый мой, не может быть и речи. Она должна остаться здесь вместе с леди Бертрам. Фанни с нами не поедет, я уже договорилась обо всем с миссис Рашуорт. Ее там никто и не ждет.

— Я думаю, что моя мать не настолько жестока, чтобы лишать девушку такого шанса как следует отдохнуть и набраться свежих впечатлений. Я ведь прав? — обратился Эдмунд к леди Бертрам. — Ведь если бы ты смогла обойтись без Фанни, ты не была бы против ее участия в нашей поездке?

— Конечно нет, дорогой мой, но дело в том, что я действительно не могу без нее обойтись.

— Сможешь, — уверенно произнес молодой человек, — потому что в доме останусь я. И мы прекрасно проведем с тобой время вдвоем.

Сестры Бертрам вскрикнули от удивления так синхронно, что и сами испуганно посмотрели друг на друга.

— Да-да, — подтвердил Эдмунд. — Мое присутствие там вовсе не обязательно, и я запросто пожертвую собой. А вот Фанни давно мечтала посмотреть Сотертон. Я это знаю, и пусть вслух она говорит, что хочет. Кстати, не так-то часто на ее долю выпадает случай как следует повеселиться. Я думаю, мэм не станет лишать девушку радости на этот раз?

— Ну конечно, я с удовольствием отпущу ее, если, конечно, твоя тетушка не станет возражать, — согласилась леди Бертрам.

Миссис Норрис, в общем-то, не возражала. Единственное, что терзало ее теперь — как же она предъявит Фанни после того, как твердо договорилась с миссис Рашуорт не брать ее с собой. И если девушка появится в поместье, то сама миссис Норрис будет чувствовать себя несколько неуютно.

И тетушка принялась распространяться о том, как глупо она будет выглядеть в глазах такой достопочтенной дамы, ведь это уже граничит с нахальством. А вдруг Рашуорты подумают, что миссис Норрис — пустомеля, что она только обещает и ничего не выполняет, что она запросто бросается словами, и так далее и тому подобное.

Конечно, тетушке было наплевать на Фанни. Она никогда ее не баловала своим вниманием и заботой, но на этот раз могла бы и уступить. Но именно сейчас ей хотелось настоять на своем только лишь потому, что в дело вмешался Эдмунд. А ведь идея навестить Рашуортов принадлежала тетушке, и поэтому она справедливо (как ей казалось) считала, что за ней должно остаться последнее слово. Миссис Норрис полагала, что подобрала вполне приличную компанию, и любые изменения в ее плане только нарушат гармонию.

Но Эдмунд довольно быстро охладил пыл своей тетушки. Он молча выслушал всю ее тираду, и когда миссис Норрис набрала в грудь побольше воздуха, чтобы продолжать, воспользовался короткой паузой и заявил:

— Кстати, когда я провожал Рашуортов до ворот, я спросил хозяйку имения, не будет ли она против, если мы прихватим с собой еще и Фанни. Так вот, миссис Рашуорт очень обрадовалась, что в нашей компании будет еще одна девушка. Она даже взяла с меня слово, что я постараюсь уговорить леди Бертрам отпустить Фанни с нами. Так что можете не сочинять заранее свои извинения перед Рашуортами, дорогая тетушка.

— Ну, раз так, — фыркнула миссис Норрис, — то я снимаю с себя всяческие обязательства по поводу устройства этой поездки. Поступайте, как знаете. — И она в сердцах махнула рукой, давая понять, что визит в Сотертон с этой минуты перестал ее интересовать.

— Странно как-то получается, — вздохнула Мария, поворачиваясь к брату. — Почему ты должен оставаться здесь вместо Фанни?