Пробуждение разума

К.: Нет. Он говорит: «Послушайте, я не могу учить вас, друг мой, мне нечему учить. Если я действительно хороший, то мне нечему учить. Я могу только указать».

Н.: Но он этого не говорит, он это делает.

К.: Я говорю: «Послушайте, я не хочу учить вас, вы должны учиться у самого себя».

Н.: Да, верно. Положим, он так говорит.

К.: Да, он говорит, что учиться нужно у самого себя. Не зависеть. Это и означает, что вы, будучи хорошим, помогаете мне смотреть на самого себя.

Н.: Привлекая вас.

К.: Нет. Вы ставите меня в угол, чтобы я не мог сбежать.

Н.: Я понимаю, о чём вы говорите. Но сбежать – самая лёгкая вещь в мире.

К.: Я не хочу сбегать. Сэр, вы говорите мне: «Не будьте зависимым, потому что в хорошести нет зависимости». Если вы хотите быть хорошим, вы не можете от чего-то зависеть.

Н.: От чего-то внешнего, да, верно.

К.: От внешнего или от внутреннего. Не будьте зависимым от чего бы то ни было. Это не значит не зависеть от почтальона, это значит быть независимым внутренне.

Н.: Верно.

К.: Что это означает? Я зависим. Он говорит мне только одно: «Не будьте зависимым ни от меня, ни от кого-либо другого – от жены, мужа, дочери, политика – не будьте зависимым». Вот и всё. Он уходит. Он оставляет меня с этим. Что мне делать?

Н.: Выяснить, прав ли он.

К.: Но я зависим.

Н.: Это я и имею в виду.

К.: Я действительно зависим от жены, от священника, от какого-то психоаналитика – я зависим. Тогда я начинаю. Потому что он говорит мне истину – вы понимаете, сэр? Она здесь, я должен её осуществить. Итак, я должен выяснить, истина это или ложь. Это значит, я должен пустить в ход мой рассудок, мои способности, мой разум. Я должен работать. Я не могу просто сказать: «Ладно, он ушёл». Я зависим от своей кухарки! Поэтому я должен выяснить, я должен увидеть истинное и ложное. Я увидел истину. Это не зависит ни от кого.

Н.: Верно.

К.: Даже благая компания не научит меня тому, что хорошо, что ложно и что истинно. Я сам должен это увидеть.

Н.: Несомненно.

К.: Таким образом, я не завишу ни от кого в том, чтобы выяснить, что истинно, а что ложно.

    Малибу, Калифорния
    26 марта 1971 г.

Часть II

Три беседы в Нью-Йорке

1. Внутренняя революция

Джидду Кришнамурти (К.): Мы собираемся вместе рассмотреть вопрос о том, что скрыто в сознании, в более глубоких слоях ума, которые обычно называют бессознательным. Мы озабочены осуществлением радикальной революции в самих себе, а также в обществе. Научная революция, которая пропагандируется сейчас во всём мире, не приводит к фундаментальным изменениям в человеке.

В порочном обществе, таком как в Европе, Индии и других местах, нужны фундаментальные перемены в самой структуре общества. А если человек останется порочным в самом себе, в своей деятельности, то это перевесит, какой бы ни была эта структура, насколько бы совершенной она ни была; поэтому настоятельно, абсолютно необходимо, чтобы изменился он сам.

Должна ли эта перемена происходить посредством временных изменений, посредством постепенного достижения, постепенной перемены? Или такое изменение происходит только мгновенно? Это мы и будем рассматривать вместе.

Человек видит, что нужна перемена в самом себе: чем более он чувствительный, чем более живой и разумный, тем больше он осознаёт, что нужна глубокая, всеобщая, живая перемена. Содержание сознания и есть сознание, они нераздельны. Что укоренилось в сознании, то и составляет сознание. И зависит ли перемена в сознании – как в видимом, так и в скрытом – от анализа, времени, давления окружающего? Или эта перемена должна происходить независимо от какого-либо давления, какого-либо принуждения?

Знаете, этот вопрос оказывается достаточно трудным для рассмотрения, потому что он довольно сложен, и я надеюсь, что мы сможем вместе принять участие в том, что будет говориться. Если человек не углубляется в этот предмет очень серьёзно, с настоящей заботой, с глубоким интересом, со страстью, то, боюсь, он не сможет пройти очень далеко – не в смысле времени или пространства, а очень глубоко внутрь себя. Нужна немалая доля страсти, огромная энергия, а большинство из нас растрачивают свою энергию в конфликтах. А когда мы рассматриваем всю эту проблему существования, нам нужна энергия. Энергия приходит с возможностью перемены; если нет возможности перемены, энергия растрачивается.

Мы считаем, что у нас нет возможности перемены. Мы принимаем вещи как они есть, и отсюда проистекают упадок духа, депрессия, неуверенность и запутанность. Радикальное изменение действительно возможно, и именно это мы намерены рассмотреть. Если вы готовы, не следуйте в точности тому, что говорит ведущий беседу, а используйте его слова как зеркало, чтобы наблюдать себя и исследовать со страстью, с интересом, с жизненной силой и огромной энергией. Тогда мы, вероятно, придём к точке, где будет очевидно, что без какого-либо усилия, без какого-либо мотива происходит радикальная перемена.

Существует не только наше поверхностное знание самих себя, есть также глубинное скрытое содержание нашего сознания. Как человеку изучить его, как выявить всё содержание сознания? Следует ли это делать понемногу, медленно, постепенно? Или оно должно быть выявлено полностью и понято мгновенно, чтобы таким образом прекратился всякий аналитический процесс?

Сейчас мы собираемся заняться этим процессом анализа[2 - Здесь и далее речь идёт в основном о психоанализе. – Прим. пер.]. Для ведущего беседу анализ означает отрицание действия – действие всегда совершается в настоящем, которое разворачивается прямо сейчас. Действие означает не «сделано» или «будет сделано», а «делается». Анализ мешает такому действию в настоящем, потому что в анализ вовлечено время, постепенное снимание, так сказать, слоя за слоем и изучение каждого слоя, анализ содержания каждого слоя. И если этот анализ не является совершенным, полным и истинным, тогда такой анализ, будучи неполным, должен оставлять после себя знание, которое тоже не полно. И следующий анализ исходит из того, что неполно.

Посмотрите, я изучаю себя, анализирую себя, и если мой анализ не полон, тогда то, что я проанализировал, становится тем знанием, с которым я перехожу к анализу следующего слоя. Таким образом, в этом процессе каждый анализ становится неполным и ведёт к дальнейшему конфликту и тем самым к бездействию. В анализе есть аналитик и анализируемое, будь то аналитик-профессионал или вы сами, дилетант; присутствует эта двойственность – аналитик, анализирующий что-то, что он считает отличным от себя самого. Но этот аналитик – кто он? Он есть прошлое, он – накопленное знание обо всех вещах, которые он проанализировал. И с этим знанием – которое есть прошлое – он анализирует настоящее.

Таким образом, в этом процессе есть конфликт, есть стремление соответствовать или принуждать то, что анализируется. И есть ещё весь этот процесс сновидений. Я не знаю, занимались ли вы всем этим сами; или, может быть, вы читали книги других людей, что в высшей степени прискорбно, потому что тогда вы просто повторяете то, что сказали другие люди, пусть даже знаменитые. Но если вы не читаете всех этих книг – как не читает их и ведущий беседу, – тогда вам приходится исследовать самим, и это становится гораздо более привлекательным, гораздо более оригинальным, гораздо более непосредственным и истинным.

В процессе анализа присутствует этот мир снов. Мы принимаем сны как необходимое, потому что профессионалы говорят: «Вы должны видеть сны, иначе вы сойдёте с ума», и в этом есть своя правда. Мы углубляемся во всё это потому, что пытаемся выяснить, можно ли изменить это радикально, когда в мире так много запутанности, так много несчастья, столько ненависти и жестокости; здесь нет сострадания. Человек, если он хоть сколько-то серьёзен, должен исследовать всё это. Мы исследуем не просто ради интеллектуального развлечения, а действительно пытаемся выяснить, возможна ли перемена. И когда мы видим возможность перемены, то, какими бы мы ни были, пусть мелкими, пусть поверхностными, склонными к повторению и подражанию, – если мы видим, что есть возможность радикальной перемены, тогда у нас есть и энергия, чтобы осуществить её. Если же мы говорим, что она невозможна, тогда эта энергия рассеивается.

Итак, мы углубляемся в этот вопрос: действительно ли анализ производит радикальную перемену или же он – просто интеллектуальное развлечение, уклонение от действия? Как мы говорили, анализ подразумевает вхождение в мир снов. Что такое сны, как они возникают? Не знаю, занимались ли вы этим; если да, то вы должны видеть, что сны – это продолжение нашей дневной жизни. Всё, что вы делаете в течение дня, – вредные и порочные действия, ненависть, преходящие удовольствия, амбиции, вина и так далее – всё это продолжается в мире снов, только в символах, картинах и образах. Эти картины и образы приходится интерпретировать, и вся суета и нереальность всего этого выходят наружу.

Человек никогда не спрашивает, почему он вообще должен видеть сны. Он принял сны как нечто основополагающее, как часть жизни. Теперь мы спрашиваем себя (если вы со мной), почему мы видим сны. Можно ли, ложась спать, иметь ум, который совершенно спокоен? Потому что только в этом спокойном состоянии он обновляется, опустошает себя от всего своего содержания, чтобы сделаться свежим, молодым, решительным, не запутанным.

Если сны – продолжение нашей повседневной жизни, нашей дневной суеты, тревоги, жажды безопасности, влечений, тогда сны в своей символической форме неизбежно должны иметь место. Это ясно, не так ли? Поэтому возникает вопрос: «Почему человек вообще должен видеть сны?» Могут ли мозговые клетки пребывать в покое, не нести дальше все заботы дня?

Следует выяснить это экспериментально, не принимая того, что говорит ведущий беседу, – и ради бога, никогда этого не делайте, потому что мы работаем вместе, вместе исследуем. Вы можете это проверить, будучи полностью сознательными в течение дня, наблюдая свои мысли, свои молитвы, свою речь, свою манеру ходить и говорить. Когда вы настолько сознательны, появляются сигналы из бессознательного, из более глубоких слоёв, потому что тогда вы выявляете, призываете скрытые мотивы, тревоги, содержание бессознательного выйти на поверхность. Поэтому, когда вы пойдёте спать, вы увидите, что ваш ум – включая мозг – необыкновенно спокоен. Он действительно отдыхает, потому что вы закончили то, что делали в течение дня.

Если вы, ложась в постель, обдумываете произошедшее за день, – а разве вы этого не делаете? – и говорите: «Я должен был сделать то; я не должен был делать этого; так было бы лучше; хотелось бы, чтобы я этого не сказал», когда вы оцениваете всё то, что случилось за день, вы пытаетесь внести какой-то порядок, прежде чем заснуть. И если вы не устанавливаете порядок прежде, чем вы заснёте, то мозг пытается сделать это, когда вы спите. Потому что мозг функционирует идеально только если он пребывает в порядке, не в беспорядке. Наиболее эффективно он функционирует, когда присутствует совершенный порядок, будь это порядок невротический или рациональный; потому что в неврозе, в дисбалансе есть свой порядок, и мозг этот порядок принимает.

Таким образом, если вы обдумываете всё, что случилось за день, до того как вы пойдёте спать, тогда вы пытаетесь внести порядок, и потому мозгу не нужно устанавливать порядок, пока вы спите: вы сделали это в течение дня. Вы можете вносить этот порядок каждую минуту в течение дня, если осознаёте всё, что происходит на внешнем и на внутреннем уровне. На внешнем – в смысле осознания беспорядка вокруг вас, жестокости, безразличия, чёрствости, грязи, убожества, склок, политиков и их надувательства – всего, что происходит. И ваши отношения с мужем, женой, с вашей девушкой или парнем тоже осознавайте в течение дня; не корректируйте их, просто осознавайте. В момент, когда вы пытаетесь их корректировать, вы вносите беспорядок. Но если вы просто наблюдаете то, что есть, тогда то, что есть, – и будет порядок.

Только когда вы пытаетесь изменить «то, что есть», возникает беспорядок, потому что изменить вы хотите соответственно тому знанию, которое накопили. Это знание есть прошлое, и вы пытаетесь изменить «то, что есть» – а это не прошлое – соответственно тому, чему научились. Отсюда противоречие, отсюда искажение, отсюда беспорядок.

Таким образом, если в течение дня вы осознаёте то, как вы мыслите, ваши мотивы, лицемерие, пустословие – делаете одно, говорите другое, думаете третье, – ту маску, которую вы носите на себе, разнообразие обмана, который человек всегда готов пустить в ход, если вы осознаёте всё это в течение дня, вам вообще незачем что-либо обдумывать, когда вы отправляетесь спать: вы вносите порядок каждую минуту. Поэтому, когда вы идёте спать, вы обнаружите, что клетки вашего мозга, которые записали и удерживают то, что произошло, стали абсолютно спокойными, и тогда ваш сон становится чем-то совершенно иным. Когда мы употребляем слово «ум», мы включаем сюда и мозг, всю нервную систему, влечения, всю человеческую структуру; мы имеем в виду всё это, а не что-то отдельное. Сюда включены интеллект, сердце, вся нервная система. И в таком случае, когда вы идёте спать, процесс полностью заканчивается, а проснувшись, вы видите вещи точно такими, как они есть, а не свою интерпретацию или желание изменить их.

Поэтому анализ, с точки зрения ведущего беседу, мешает действию. А действие абсолютно необходимо для того, чтобы осуществить эту радикальную перемену. Следовательно, анализ – не тот путь. Не принимайте, пожалуйста, сказанного, а наблюдайте сами, учитесь, но не у меня, а наблюдая всё, связанное с анализом: время, аналитик и анализируемое – аналитик, анализирующий, и есть анализируемое, – и каждый анализ должен быть полным, иначе он искажает последующий анализ. Всё это – чтобы увидеть, что весь процесс анализа, будь то интроспективный или интеллектуальный анализ, совершенно ошибочен! Это не выход – может быть, он необходим для тех, кто в какой-то степени неуравновешен; и, возможно, мы в большинстве своём не уравновешены.

Мы должны найти способ наблюдать всё содержание сознания без аналитика. Заниматься всем этим очень интересно, потому что тогда вы отвергаете всё, сказанное человеком, вы остаётесь один. Если вы выясните это сами, это будет аутентичным, подлинным, истинным, не зависящим ни от какого профессора, психолога, психоаналитика и так далее.

Итак, нужно найти способ наблюдать без анализа. Я собираюсь этим заняться – надеюсь, вы не возражаете, что я всё это делаю, не так ли? Это не групповая терапия! (Смех.) Это не публичная исповедь – ведущий беседу не подвергает вас анализу и не заставляет вас измениться и стать замечательными человеческими существами! Вы должны сделать это сами, а поскольку большинство из нас – вторичные или третичные человеческие существа, будет очень трудно полностью отбросить всё, что было навязано нашему уму профессионалами, будь то профессионалы религиозные или научные. Мы должны разобраться сами.

Если анализ – не тот путь, – а это так, насколько это касается ведущего беседу, как он уже объяснил, – то каким же образом человеку нужно исследовать или наблюдать всё содержание сознания? Что такое содержание сознания? Пожалуйста, не повторяйте сказанное кем-то другим. Что представляет собой всё ваше содержание? Вы когда-нибудь присматривались к нему, интересовались им? Если да, то разве не представляет оно собой разнообразные запечатлённые случаи, события приятные или неприятные, разные верования, традиции, различные индивидуальные воспоминания, расовую и семейную память, культуру, в которой человек был воспитан, – всё это и есть содержание, не так ли? А то, что случается каждый день, разные страдания, несчастья, обиды – всё это запечатлевается, запоминается. И это содержание и есть ваше сознание – вы как католик или протестант, живущий в этом западном мире с его стремлением обрести всё больше, больше и больше, в этом мире больших удовольствий, развлечений, богатства, непрестанного шума телевизоров, жестокости – всё это и есть вы, ваше содержание.

Как это всё выявить? И следует ли, выявляя это, рассматривать каждый случай, каждое событие, каждую традицию, каждую обиду, каждое страдание одно за другим? Или следует на всё это взглянуть в целом? Если рассматривать понемногу, одно за другим, то вы входите в мир анализа – и этому не будет конца, вы умрёте, анализируя – и отдавая немало денег тем, кто анализирует, если вам так нравится.

Теперь мы собираемся выяснить, как смотреть на все эти разнообразные фрагменты, составляющие содержание сознания, в целом – не аналитически. Мы собираемся выяснить, как наблюдать вообще безо всякого анализа. Иначе говоря, мы смотрели на всё – на дерево, на облако, на жену и мужа, на девушку и юношу – как наблюдатель на наблюдаемое. Пожалуйста, уделите этому немного внимания. Вы наблюдали свой гнев, свою жадность или свою ревность – что бы то ни было – как наблюдатель, смотрящий на жадность. Этот наблюдающий и есть жадность, но вы отделили наблюдателя, потому что ваш ум обусловлен к аналитическому процессу. Поэтому вы всегда смотрите на дерево, на облако, на всё в жизни как наблюдатель и наблюдаемое. Вы это заметили? Вы смотрите на свою жену через посредство её образа, который есть у вас; этот образ и есть наблюдающий, он – прошлое, этот образ был сформирован с течением времени. И этот наблюдатель и есть время, прошлое, накопленное знание о различных происшествиях, случаях, событиях, переживаниях и тому подобном. Этот наблюдающий – прошлое, и он смотрит на наблюдаемую вещь так, как если бы он был не ею, а отделён от неё.